Негасимое пламя

Романова Наталья Игоревна

Надо по дороге обратно в Управу заглянуть в местную аптеку за снадобьем от головной боли. Леший, ещё и сорока толком нет, а болячки, как у древнего деда… Младший офицер неотрывно смотрел на него; парень засиделся взаперти, его можно понять. Он уже доказал, что умеет быть полезным, а разгуливающие на свободе убийцы и впрямь придают каждой минуте вес золота…

– Хорошо, – проговорил Верховский, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не прижать пальцы к вискам. – Отменяю запрет покидать территорию больницы. Но при малейшей угрозе…

– Разумеется, – быстро сказал Зарецкий и, подумав, загадочно прибавил: – Можете больше не исполнять данные вам указания, какими бы они ни были.

Что за леший? Какие ещё указания?.. Верховский

ухватился было за эту странную мысль, однако она проворно ускользнула, утонув в накатывающей волнами головной боли. Нехорошо всё это. Не к добру. Зачем он разрешил подчинённому авантюру? Помрачение нашло, не иначе…

– Вам бы отдохнуть, – непривычно мягко и как-то сочувственно сказал Ярослав. Он проворно спрыгнул с подоконника и, приблизившись, на прощание протянул руку. – В регистратуру потом как-нибудь зайду, ладно?

– Ладно, – чувствуя себя ни на что не годной старой развалиной, Верховский поднялся на ноги и замкнул рукопожатие. Вопреки логике вещей, стало как-то спокойнее. – Жду сигнала. В любом случае.

Зарецкий молча кивнул и исчез. Разумеется, предупреждать медперсонал – не царское дело. Молодёжь… Впрочем, если вспомнить, чем был занят в его годы сам начальник магконтроля, желание читать морали отпадает само собой.

Невесело усмехнувшись собственным мыслям, Верховский вышел в пахнущий хлоркой больничный коридор. По не слишком счастливому стечению обстоятельств в этом же корпусе находится человек, который может если не подсказать короткую дорожку к томящемуся в неволе Громову, то хотя бы пролить свет на подлинные обстоятельства ареста. И к нему уж точно не пошлёшь младшего офицера – не тот масштаб. Значит, и отставной оперативник на что-нибудь да сгодится.

***

Сопровождающий не внушал доверия. Щуплый тип в неприметной тёмной куртке, тёплой, но не сковывающей движения, отдалённо смахивал на спортсмена, которому взбрело в голову посреди зимы стряхнуть наледь с уличных турников. Представляться он не стал, и Мишка так и прозвал его про себя – Спортсменом. И как только Александр Михайлович умудрился связаться с таким соглядатаем?

– Встретил, – коротко буркнул Спортсмен в допотопный кнопочный телефон и тут же небрежно бросил трубку в карман. На пронизывающем ветру он нетерпеливо притоптывал на месте, мешая с грязью свежий колкий снег. – Мне сказали, ты в теме. Ага?

– Ага, – без особой убеждённости подтвердил Мишка. Спортсмен брезгливо сплёвывал слова, будто комки каши; Старов не был вполне уверен, что правильно разбирает его речь. – Я вперёд, а вы прикрывайте. На всякий случай.

– А мож я первый пойду? – галантно осведомился Спортсмен.

– Нет, не надо. Спасибо.

На том уверились, что можно иметь друг с другом дело.

Внушительная входная дверь была заперта. Мишка для порядка нажал на кнопку звонка; на мелодичный сигнал никто не отозвался. Спортсмен многозначительно хмыкнул и демонстративно отвернулся – мол, действуй. Шеф сказал, что он в курсе относительно сообщества… То и дело оглядываясь на компаньона, Старов тщательно прощупал дверь в поисках чар, потом прижал пальцы к металлической личинке замка. Использовать магию как отмычку его учил Липатов. Куратор вообще показывал много мелочей, о которых Мишка прежде либо не задумывался, либо попросту не знал. Дениса трудно было назвать хорошим человеком, но угадать в нём убийцу? Для этого, наверное, надо уметь читать мысли.

– Прошу прощения, – негромко сказал Старов в прохладную полутьму прихожей. Потом, помедлив, первым шагнул через порог. – Борис Андреевич, вы дома? У вас всё хорошо?

Молчание. Может, тут и вовсе никого нет. Спортсмен ужом проскользнул в прихожую и деловито потянул носом, озираясь по сторонам. Тонкие шерстяные перчатки он снимать не спешил.

– П-шли, – едва уловимо прошипел он и ловко показал на пальцах: я – вот эти три двери, ты – вон те.

Мишка

сосредоточенно кивнул. Ещё разок поискал на ощупь следы чар – впустую. Первая выпавшая на его долю дверь вела в жилую комнату. Пёстрые плакаты на стенах, внушительная громада компьютерного стола, стеклянная витрина со спортивными кубками – всё это принадлежало пареньку, который без малого неделю тому назад грозился перебить весь отдел магконтроля, а прошлой ночью попытался исполнить посулы. Почему? Чего ему не хватало?.. В комнате – идеальный, почти армейский порядок; если тут и есть хоть что-нибудь личное, оно не на виду. Зато с плакатов победно смотрят чемпионы мира по плаванию, знаменитые футбольные команды, автогонщики на фоне сверкающих болидов. Нашлось место на целый отдельный шкаф под медали и кубки. «Я лучше, – упрямо твердил Лев Субботин с больничной койки. – Я лучше, я победил, я лучше…»

Мишка вздохнул. Тут уже поздно увещевать. Может, даже и тюремный срок не исправит… Но это, к счастью, решать следствию. Старов сомневался в собственной способности приговорить кого-то к смерти, пусть бы даже этого требовали хором справедливость, здравый смысл и все статьи Магсвода.

За соседней дверью оказалась ванная.

Сперва показалось, что белоснежная эмалевая чаша доверху наполнена скомканным тёмным тряпьём. Потом всё – цвета, очертания и более всего запах – сложилось в единую картину, и Мишка механически отступил обратно в коридор, прижимая к губам ладонь. Если бы он удосужился сегодня перекусить, его вывернуло бы наизнанку. Борис Андреевич, нелепо запрокинув голову, пустыми глазами смотрел в потолок. Тяжёлые складки набрякшего влагой махрового халата небрежно прикрывали рану на впалом бледном животе. Она уже не кровоточила; наверное, прошло несколько часов… Пересилив себя, Мишка зажёг свет и снова шагнул в просторную ванную. Небольшие побуревшие кляксы пятнали светлый кафель на полу и чуть-чуть – на стенах. Субботина-старшего убили здесь, в ванной. До этого, должно быть, обездвижили и приволокли, чтобы не оставить следов в комнатах. Леший побери… За что его так? То есть – за что именно?

Где-то позади раздался глухой тяжёлый грохот. Так падает на пол бесчувственное тело.

Стараясь унять нервную дрожь, Мишка попятился и наспех вызвал к жизни первое пришедшее в голову заклятие. Клубок серебристых нитей нетерпеливо пружинил в ладони. Вряд ли Спортсмена настигла внезапная слабость. В квартире есть кто-то ещё, и непонятно, кто кого уложил…

– Оба-на, – Котик, то есть Лев Субботин, выступил из-за изгиба коридора и ощерил в хищной усмешке крепкие желтоватые зубы. – Какие люди! Это твой дружок там мои сигналки трогал?

– Лев, – через силу проронил Мишка. Что он, не чувствует расползающегося из ванной тошнотворного запаха? – Тут… плохие новости. Пойдём куда-нибудь подальше…

– А я знаю, какие тут новости, – хмыкнул Котик. Мишке показалось, что его самого пырнули в живот чем-то острым. Знает? Может, ещё и сам устроил? Неужели способен? – Я ж тебе обещал, что передавлю вас, тварей, как тараканов.

Старов вперёд мысли швырнул в него сеть и торопливо тронул первое попавшееся заклятие-связку. В одиночку против выведенного из-под присяги психопата? Ну нет…

– Даже жалко тебя, – поведал Котик. От сети он увернулся умелым движением; неудивительно, если его учил этим штучкам сам Липатов. – Ты вроде ничего, получше остальных. Но ты ж сам эту работу выбрал, правильно?

Мишка шарахнулся в сторону от пущенной в него огненно-алой стрелы. Где-то за спиной вспыхнули обои; запах дыма разбавил удушливую вонь. Руки всё ещё дрожали, будто на тренировке после долгих упражнений – и так же, как на тренировке, он приловчился делать поправку на эту дрожь. Котик слегка отступил под его натиском, словно ошеломлённый прытью противника. Но это ненадолго. Оправится и ударит в полную силу, не связанный необходимостью сохранить чужую жизнь…