Негасимое пламя

Романова Наталья Игоревна

– Древние племена своих мертвецов сжигали, – сумрачно поведал Харитонов, шаря фонарём по округе. – Правильно, по ходу, делали.

– Понять не могу, зачем оно? – уныло спросил Витька. – От конкурентов, что ли, избавляются?

– Да ну, от каких конкурентов, – Харитонов сердито сплюнул в сторону. – С тех пор, как за эти фокусы стали вышку давать, стало дешевле нанять минуса с пистолетом. Никому связываться неохота.

– Ну а зачем тогда?

– Старики как-то байку рассказывали, – командир медленно двинулся вдоль занесённой снегом тропки, – что одному такому мёртвый

кум баню на даче строил. Ну а что – выносливый, грузоподъёмный, жрать не просит. Успел половину сруба сложить, пока засекли и сожгли к лешему…

– И чего, казнили? – осторожно спросил Верховский.

Харитонов досадливо отмахнулся.

– Какое там… Лет двадцать тому назад дело было. Старая система уже всё, а канитель с клятвами ещё не ввели. Поржали и отпустили под расписку, что больше не будет таким заниматься.

– Так, может, опять он куролесит?

– Леший знает. Диспетчеры списки легалов прислали, кто теоретически мог. Говорят, все законопослушные, с башкой порядок.

– Значит, нелегал, – хмуро предположил Витька. – Это ж… ну, психиатры бы сразу запороли, если б такое…

Харитонов невесело усмехнулся.

– Ты не знаешь, что ли, как сейчас справки штампуют? Сунул тыщу – получи, распишись. Скорей бы до них уже добрались реформаторы наши…

Из-за сосновых стволов прорезался ещё один фонарный луч: кто-то из коллег тоже почти вышел к точке рандеву. Верховский об заклад готов был побиться, что нашли они не больше и не меньше: разворошённые могилы, погнутые ограды и беспорядочные следы на снегу. Он поднял повыше собственный фонарь, поймал в круг света озадаченного Вилкова. Тот без энтузиазма помахал коллегам затянутой в перчатку мясистой лапищей.

– Докладывай, – велел Харитонов, зябко притоптывая на месте. Морозы в нынешнем декабре стояли нешуточные.

Вилков доложил. Всё как и думал Верховский, за исключением деталей: если с их стороны следы по большей части уходили к северу, то у группы Вилкова умертвия стремились на восток. Паршиво. Тут и так без подкрепления придётся туго, а если ещё и разделять силы…

– Вить, дай карту, – потребовал Харитонов.

Витька послушно вытащил из-за пазухи сложенный вчетверо план местности. Запутался в полах куртки, что-то уронил в снег, выругался и полез поднимать.

– Во дела, – Щукин поднял к глазам маленький кристалл кварца, светящийся холодным синеватым светом. – Смотрите, ребят, тут магфон-то ого-го…

Харитонов встрепенулся.

– Как у объекта, что ли?

– Не, там меняется всё время, а тут стабильно… Но ярко-то как, глянь!

– Синий, – задумчиво констатировал Харитонов. – Здесь нежить толпами бегать должна…

– Чего ей тут делать? Ближайшее жильё чёрт-те где, – резонно возразил Витька. – Вот какая зараза решила тут кладбище устроить, интересно мне…

– Сейчас важнее, какая зараза решила этим воспользоваться, – сумрачно напомнил Верховский. – Что, по следам пойдём?

– Ага, пойдём, – Харитонов ещё раз глянул на карту и вытащил из кармана рацию. – Сейчас кого-нибудь отправим по посёлкам на всякий случай…

По итогам делёжки Верховскому достался северный вектор и Вилков в

напарники. Побрели по колено в снегу, перешагивая через раскуроченные металлические прутья. Дюжий Вилков волок на себе рюкзак с бутылками, наполненными бензином. На умертвий без солидного запаса горючего ни один здравомыслящий безопасник не пойдёт. Это упырю, когда его подожжёшь, больно и обидно, а ходячему трупу глубоко всё равно. Он ничего не чувствует, ничего не хочет и вдобавок очень плохо горит. Верховский на всякий случай стянул перчатку с правой руки. Мороз кусается, но лучше уж так, чем замешкаться в ответственный момент.

– Сань, – негромко окликнул из-за спины Вилков. Верховский настороженно обернулся. – Глянь, следы-то расходятся…

И правда, тоненькая цепочка следов уходит вправо от основной тропы. Кто-то один направился в другую сторону по одному ему ведомой причине. То есть не ему, а тому, кто управляет всем этим мрачным цирком. Мертвяки – не нежить, у них своей воли нету…

– Надо сначала основное стадо отследить, – задумчиво сказал Верховский, очерчивая лучом фонаря многочисленные следы босых ног. – Одиночку потом отловим…

– Да ты на отпечатки-то посмотри, – Вилков махнул собственным фонарём. – Или кого-то прям в берцах похоронили, или…

Верховский выругался вполголоса. Берцы не берцы, а добротные зимние сапоги тут точно отметились. Неужто сам вредитель наследил?.. Коротко рявкнув в рацию о своих намерениях, Верховский решительно свернул с намеченного направления. Вилков безропотно потрусил за ним. Оба погасили фонари.

С сосновых веток то и дело лениво падали под собственной тяжестью рыхлые снежные шапки. Верховский невольно вздрагивал каждый раз. По правую руку тянулись нескончаемые оградки, по левую клубился непроглядный мрак, слегка рассеянный отражённым от снега лунным светом. На кой чёрт кому-то понадобилось поднимать целое кладбище? Окрестных жителей поубивать? А зачем?

– Одарённых тут полно по округе, – подал голос Вилков. – Диспетчеры прислали инфу. В основном ведьмы и колдуны не из сильных… Но много.

– Тем хуже, – вздохнул в ответ Верховский. – Ищи потом гада, если успеет сбежать и затеряться.

Тьма впереди неряшливо колыхнулась. Верховский замер, знаком велел остановиться напарнику. Вилков, не будь дурак, осторожно спустил с плеча лямку рюкзака. Из-за сосен показалась шаткая тень; она прихрамывала и с трудом волокла себя к одной ей известной цели, увязая в сугробах. На застывших в полной боеготовности безопасников – ноль внимания. Вилков едва слышно зашуршал за спиной – вытаскивал бутылку с бензином. Верховский сделал ему предупреждающий знак.

– Чего? Давай прибьём, пока не ушло!

– Тихо… Надо понять, куда оно и зачем…

И откуда. Прекратив зря сотрясать морозный воздух, Верховский жестами показал: ты – скрытно за объектом, я – по следам в противоположную сторону. Вилков молча сунул ему в руку бутылку с выдернутым сквозь крышку фитилём и с грацией, неожиданной для такого здоровяка, припустил следом за ковыляющим через сугробы умертвием. У него ещё три-четыре снаряда в запасе, справится, если придётся принимать бой…