Негасимое пламя

Филлипс Патриция

На мгновение оба замерли. Наконец Рис справился с собой и осторожно накрыл руками се груди, желая заставить Джессамин забыть о боли. Он ласково поцеловал ее сомкнутые веки, полюбовавшись тем, как затрепетали пушистые, влажные от слез ресницы.

— О, милая, как я люблю тебя! Ну же, любовь моя, теперь твоя очередь. Не плачь, — прошептал он, припав поцелуем к ее губам.

Наконец Джессамин расслабилась. Рис больше не причинял ей боли, и она робко погладила ладонью его чуть влажную спину, отчаянно мечтая вновь пережить то наслаждение, которое еще недавно сжигало ее будто огнем.

Почувствовав

это, Рис начал легко двигаться внутри ее, стараясь не пропустить момент, когда Джессамин ответит ему. Вот наконец она содрогнулась.

Потом еще и еще, с каждым разом все сильнее, а он двигался все резче, умело разжигая в ней пламя страсти.

Не зная, чего ожидать, Джессамин стала прислушиваться к себе, к тем странным ощущениям, которые будили в ней размеренные движения его тела. И вот она почувствовала, как изменился темп — напряжение нарастало, и теперь уже не Рис вел ее по пути наслаждения, страсть бросилась ему в голову и полностью подчинила себе. Забыв обо всем, он резкими толчками все глубже врывался в ее податливое тело, и Джессамин поняла, что больше не в силах противостоять нахлынувшим чувствам. Бурлящий водоворот страсти закружил ее, и она покорилась — ее тело ей уже не принадлежало.

Губы их и тела слились в единое целое. Они вместе взмыли к вершинам экстаза. С восторженным криком Джессамин отбросила прочь терзавшие ее страхи и сомнения. Перед глазами девушки что-то ослепительно вспыхнуло и разлетелось миллионами сверкающих брызг.

Прошло немного времени, и Джессамин томно приоткрыла глаза, чувствуя блаженство освобождения. Она лежала, тесно прижавшись к Рису, чувствуя, как любовь к нему переполняет ее сердце. Медленно и неохотно она возвращалась к действительности.

— Рис, — прошептала она, нежно касаясь его щеки. Темные ресницы затрепетали, и бархатистая глубина его глаз заставила ее сердце сжаться. Улыбка, полная беспредельной любви, вдруг тронула его губы, и Джессамин чуть не заплакала от счастья.

— Ты сделала меня самым счастливым человеком на свете, — шепнул он в ответ, и смущенная улыбка появилась на его твердо очерченных губах.

Дрожь наслаждения пробежала у нее по спине. Джессамин едва осмеливалась смотреть на него, все еще не веря, что он теперь принадлежит ей. Она украдкой любовалась его могучим, мускулистым телом, осторожно гладила ладонью чуть влажные от пота бедра и сильные мускулы ягодиц. Покраснев до слез, она все-таки осмелилась метнуть взгляд на его великолепное копье — даже сейчас, когда оно, уменьшившись в размерах, казалось, мирно дремало меж его ног, Джессамин почувствовала исходившую от него смутную угрозу. Она испуганно подняла брови, недоумевая, как се тело смогло принять его в себя, не разорвавшись пополам.

— Ну, ты все еще боишься меня? — насмешливо спросил Рис, проследив за ее испуганным взглядом. Джессамин с неловкой улыбкой покачала головой. Тогда он привлек ее к себе и крепко обнял. Очень нежно откинув с разгоряченного лица пряди спутанных волос, Рис обмотал их вокруг своей шеи, будто сверкающий шарф.

— Ты сделал мне больно! — с кокетливой обидой произнесла Джессамин, поднося его руку к губам.

— Прости, милая, я ничего не смог поделать…

— Не похоже, чтобы ты раскаивайся.

Рис

подмял се под себя и, откинув голову, торжествующе расхохотался:

— Да, не очень! Мне хотелось сделать тебя счастливой, но я знал, что легкой боли при этом не избежать. Ну скажи же, что ты простила меня…

— Ладно, считай, что простила.

Рис снова поцеловал ее. Джессамин прикрыла глаза.

— Ты еще прекраснее, чем я думал, глядя па тебя, — хрипло признался он. — Клянусь, Джессамин Дакре, ни одной женщине до тебя не удавалось поднять меня до таких вершин страсти.

— О, ты опять дразнишь меня!

— Нет, когда речь заходит о таких вещах, любовь моя, я исключительно серьезен. А ведь ты и есть… моя любовь. Обещай, что так оно и будет.

— Обещаю…

Его язык игриво пощекотал розовую раковинку ее уха.

— Помни, ангел мой, я дал тебе слово. Отныне и навсегда ты будешь моей единственной любовью.

Слезы хлынули из глаз Джессамин. Она никогда не думала, что на ее долю выпадет подобное счастье. И пока она слушала его чуть хрипловатый, низкий голос, пока он нашептывал ей клятвы любви и верности, перемежая их страстными поцелуями, Джессамин боялась, что сердце, ее не выдержит и разорвется от радости.

Глава 6

Обратный путь в Кэрли показался ей до обидного коротким. Казалось, прошло совсем немного времени, и вот они уже внутри замковых стен.

Джессамин украдкой бросила взгляд на Риса, и сердце ее затрепетало, когда она вспомнила о том, что совсем недавно произошло между ними. Страсть, овладевшая ими, была так прекрасна, что ей на мгновение показалось, будто вес это она видела во сне.

Лошадей отвели в конюшню, а они бок о бок медленно двинулись через двор. Сложенные из грубо обтесанных камней высокие сторожевые стены замка бросали вниз тени. Робкие лучи утреннего солнца позолотили траву между плитами двора.

Возле двери в северную башню они не сговариваясь остановились. Рис ежи ее руку и выжидательно улыбнулся. Джессамин с наслаждением стиснула его горячие пальцы.

— Откуда такая застенчивость, радость моя? — лукаво усмехнулся Рис, привлекая девушку к себе. — Или хочешь казаться скромницей даже передо мной?

— Нет, конечно. Но мы же не знаем, кто сейчас на нас смотрит.

— А я, значит, не в счет?

Откровенное мужское самодовольство заставило Джессамин улыбнуться, и она позволила ему затащить себя внутрь замка, где царил полумрак. С радостью подставив ему губы для поцелуя, она затрепетала, предвкушая удовольствие.

Поцелуй Риса был жадным и требовательным, и, не выдержав, Джессамин раскрыла ему губы.

Оторвавшись от нее, Рис с интересом посмотрел на ведущую в башню узкую винтовую лестницу.

— Это ведь та башня, где ты живешь, принцесса? А что, если мы тихонько проберемся наверх и…

— И что? — прошептала она в ответ.

— Сама догадаться не можешь? Пойдем! Рис с силой привлек ее к себе и снова поцеловал таким обжигающе долгим поцелуем, что у Джессамин перехватило дыхание. Не раздумывая над тем, правильно ли они поступают, она приготовилась последовать за ним наверх, боясь упустить даже один драгоценный миг из того времени, что было отпущено им судьбой.