Неидеальный декрет. Откровенный разговор о «кухне» материнства
Шрифт:
Мой мир рухнул. Я тонула в чувстве вины перед сыном, а ещё ощущала себя изнасилованной: насмешки, оскорбления, грубость. Медики не скупились на колкости даже в операционной. Для моей сверхчувствительной души все это было подобно ударам острым ножом.
Конечно, я не чувствовала эйфории. А тревога на многие месяцы стала физической частью меня.
Злая на врачей, уверенная в их безграмотности, в возможности другого исхода в случае лучшей их квалификации я рыдала и анализировала случившееся…
Мне
Вот так я стала мамой. Жизнь поделилась на до и после. Но с высоты своего сегодня я уверена, что все было не зря.
Эта пощёчина тогда заставила меня проснуться и начать двигаться к свету.
Родить самой нельзя разрезать мой живот.
– У меня просто язык не поворачивается сказать, что я родила сына. Я же его не родила.
– А что ты сделала? Кто его тогда родил? Почему ты настолько обесценила этот свой опыт, этот труд, который проделало твое тело?
На меня с искренним недоумением смотрят карие глаза психолога. А мои в ответ наполняются слезами.
Спустя пять лет после первых родов я вновь увидела две полоски на тесте. Травма, спрятанная в чёрный ящик и убранная далеко-далеко под увесистый амбарный замок, предстала передо мной во всей красе: как пережить этот кошмар ещё раз и не сойти с ума? Пробовать рожать естественно или сразу идти на операцию?
Многие месяцы я прорабатывала свои первые роды. Было трудно. Очень. Иногда я проваливалась в дикий страх, по ночам будила мужа, чтобы пореветь в его плечо.
Вскрывались глубинные проблемы и детские травмы. Удивительный факт: слабая родовая деятельность имеет прямую связь с самооценкой женщины.
Умение выбирать себя, слушать себя, делать значимыми желания своего тела. Быть такой, как того требует твоя природа, а не такой, какой быть удобно для других – приличной и красивой. Роды – это поток, и чтобы в него попасть, нужно уйти в себя, забыв о приличиях и манерах «хорошей девочки». Нам очень хочется все тщательно спланировать, перепроверить и подготовить, но роды – это про животное в нас.
На учет я встала в девятнадцать недель: лишь бы как можно позже встретиться со всем государственным, что касается родов. И к моему глубочайшему удивлению там – в стареньком кабинете городской поликлиники – я встретила поддержку.
Мою беременность вела красивая молодая женщина. Акушер-гинеколог с приятной энергетикой, уважительная и тактичная. Она поддержала меня в моем стремлении пробовать рожать естественно с рубцом. Это просто нонсенс для нашего городка, где ещё живут мифом «один раз кесарево – всегда кесарево». Так началась наша череда поездок в областную столицу.
– Нет никаких противопоказаний для естественных родов. Очень здорово, что ты хочешь попробовать! Ты наш клиент,
Окрыленная поддержкой врача я выпорхнула из перинатального центра… За пять лет очень многое изменилось. Тогда девчонкам приходилось буквально воевать за естественные роды после кесарева сечения, и за такие случаи брались редкие доктора. Сейчас это норма.
На уровне тела все было хорошо. Но вот психологически я прорывалась через колючие заросли. Естественные роды казались фантастикой. Я не верила, что мое тело способно проделать такой трюк. Я продолжала работу над собой: арт-терапия, нейрографика, личные визиты к психологу, онлайн-лекции на тему вагинальных родов после оперативных…
К концу беременности я была готова к любому исходу родов.
Рождение.
Ночь. Такси. Схватки каждые четыре минуты. Мучительные, я проживаю их в голос. Почти сутки с момента их начала.
Кресло. В кабинет отрывистыми шагами входит врач. Красивая, энергичная молодая девушка.
– ну что, моя курочка, рассказывай.
– вторые роды, рубец на матке, – выдыхаю я.
Осмотр. Тело отзывается острой болью в районе старого шва, и я подпрыгиваю в кресле.
– плохо, – резюмирует доктор – рубцы рвутся мгновенно. Я тебя сейчас прооперирую, хорошо? У нас ведь нет цели во что бы то ни стало родить естественно. Мы здесь за тем, чтобы ты и ребёнок вышли отсюда живыми и здоровыми.
Соглашаюсь без сожаления. Раскрытие всего один сантиметр. Я здорово трудилась все эти сутки: безрезультатно. Новость удручает, не оставляя сил продолжать дорогу. Все, что зависело от меня, я сделала. И значит, мои дети выбирают появляться на свет «верхним путем».
Мы с сыном знакомимся буквально через несколько минут после его первого крика. Неонатолог прижимает спеленутый сверток к моей щеке. Давит из моей груди молозиво, угощает им кроху.
– ну здравствуй, вот мы и встретились с тобой, говорю я, мягко касаясь теплого личика носом.
У меня снова богатырь. И врачи удивлённо спрашивают, нет ли у меня гистационного диабета: именно из-за этого состояния мамы малыши часто рождаются с большим весом. В нашем случае это чистая генетика – в папу.
Во время операции стало понятно, что естественные роды были невозможны. Крупный малыш, состояние моего крестца, а главное – ткани в районе рубца на матке были несостоятельны. Хотя по всем скринингам все было отлично, до беды мне оставалось недолго.
– у меня сегодня одни красавицы на родах, – врач обняла меня комплиментом, стягивая с себя окровавленный хирургический костюм.
Кушетка громыхала, курсируя по больничным коридорам. Меня переводили из операционной в реанимацию. Я разглядывала потолки и готовилась объявить о чуде.