Неистовая королева
Шрифт:
Никто не ожидал такого, ни Веронея, оставшаяся с моим флагом посередине вражеского войска, ни телохранители Феррана, застывшие от изумления. Никто, кроме человека совершившего это.
— Ристан! — Шепчут мои потрескавшиеся губы. — Живой.
Голубые льдинки отыскали мои глаза и подмигнули — не трусь, поживем еще!
Счастливчик подобрал выпавшую из рук Феррана секиру и крутанул ее, словно предлагая рыцарям Огня продолжить, но в этот момент зазвучала труба. Заревела так, что схватка на мгновение остановилась, и все головы повернулись на звук.
Я
Глава 42. Радость и боль
Каждая секунда стучит молотком в моих висках.
Кто это? Кто это? Кто это?
Битва почти затихла, все лица обращены туда к вершине холма, где на гребне выстраивается неизвестная кавалерия. Вновь завыла труба, и конница покатилась вниз.
Солнце бьет в глаза, превращая все цвета в черный. Тру веки и щурюсь. Пытаюсь разглядеть и боюсь увидеть вновь красно-черные знамена. Страх и надежда борются между собой, не щадя моих нервов. Мое будущее, моя свобода, моя жизнь зависят теперь от того, какого цвета эти чертовы флаги.
Вдоволь поизгалявшись над смертными букашками, светило на секунду прикрылось почти прозрачным облаком, но этого оказалось достаточно.
— Зеленый! — Выдохнула единовременно многотысячная толпа.
Теперь стало очевидно у несущегося вниз синего клина — зеленый наконечник.
— Трава и вода! — Заревело мое воинство.
— Рыцари Быстрой воды!
Все поменялось мгновенно. У крестьян словно выросли крылья, и удесятерились силы.
— Смерть огню!
Те, кто только что бежал в ужасе, теперь бросаются с голыми руками на рыцарские мечи, лишь бы дотянуться до ненавистного горла.
— Смерть!
Поднимаются с земли те, кто уже посчитал себя мертвым. Поднимаются все изрубленные и искалеченные, но еще живые, встают даже те, кто, побросав оружие, упал на землю от страха и ужаса. Армия отверженных, как обезумевший от крови кролик бросилась на удава, кромсая его когтями и разрывая зубами.
Рыцари огня еще сопротивляются, оглядываясь на растущую за спиной сине-зеленую лаву. У них достаточно сил, чтобы справиться и с теми и с другими, нужен лишь грозный окрик, нужен вождь, а его нет. Их гранд, их темный вдохновитель лежит придавленный лошадью и своими доспехами.
— Король! Король! — Орет мое серое воинство и остервенело прет, наседая на бронированную конницу.
Наконец-то! — Выдыхаю с облегчением.
Слева в черную массу врубаются голубые знамена. Это последняя капля. Все рыцарское войско потекло
Я все еще не могу поверить, что все закончилось. Мимо меня бегут люди с оружием в руках. Рты разинуты в крике, но я ничего не слышу, поднявшись на ноги бреду куда-то вслед за всеми. Уши словно забиты ватой, иду, не понимая, куда и зачем. Просто вслед за всеми. На губах блаженная улыбка, волосы спутаны в кровавый клобук, ладони бурые от засохшей крови.
Мы победили! Мы победили! — Стучит у меня в голове, и я бреду, еле переставляя ноги, как заблудившийся зомби. Битва стремительно катится вперед, последние шеренги моей армии уже обогнали меня в погоне за бегущим врагом.
Я вновь осталась одна. Можно остановиться, упасть и отдохнуть, но я упорно шагаю, тщательно выбирая места, чтобы не наступить на человеческие тела. Все поле завалено трупами и ранеными, кажется, сама земля стонет от боли и страха, а меня заполняет какое-то странное равнодушие, шагаю между мертвых людей, как по картофельным грядкам. Полное отупение, не понимаю, зачем и почему я здесь. Просто надо идти вперед.
Потихоньку к моим членам возвращается чувствительность, и тело начинает ломить от боли. К своему величайшему удивлению обнаруживаю меч, зажатый в правой руке. Белые пальцы стискивают рукоять, гудящий зуд начинает проникать в них вместе с кровью.
Шлеп, шлеп, — слышу свои чавкающие шаги. Вытоптанная земля превратилась в черно-кровавую жижу.
Куда ты идешь, Лера? — Внутренний голос участливо издевательски басит в голове. — Посмотри вокруг, это все твоих рук дело.
С ужасом оглядываю заваленное телами поле, словно вижу его впервые. Изувеченным трупам нет конца и края.
Шлеп, шлеп! — Куда ты идешь, Лера?
У меня больше нет сил, падаю на колени в кровавую жижу и, задрав голову, ору сияющим небесам.
— Нет! Не хочу больше! Отпустите меня, я больше не могу.
Стучу железными кулаками в землю, разбрызгивая жидкую грязь, и рыдаю в голос.
— Отпустите меня! Отпустите!
Истерика рвется наружу, и я ничего не могу поделать. Мне надо поорать, выплеснуть страх, иначе напряжение убьет меня, раздавит как муху. Кричу так, что вот-вот разорвется рот и мне становится легче. Слабеют руки и ноги, словно вместе с воплями меня покидают последние силы, и я, сжавшись как эмбрион, заваливаюсь на бок.
Сколько я так пролежала, не знаю. В полном сознании и в полной отключке одновременно. Меня нашла Веронея, я услышала ее голос, словно из тумана с другого далекого берега реки.
— Ваше Величество! Слава бессмертной богине, вы живы! — Заботливые руки с тревогой ощупали меня с ног до головы. — Еле вас нашла.
Убедившись, что я цела Вея начала успокаиваться, но взглянув в мои глаза вновь встревожилась.
— Ваше Величество, вы меня слышите? — Схватив за плечи, она хорошенько меня встряхнула.