Неистовая звезда
Шрифт:
— Пусти! — кричит Рэя, толкает его, тянет с порога. — Пусти!
— Я вам мудрую повитуху привела, — говорит Кэсси. — Она с детьми умеет управляться. Научит вас, как за дочкой ухаживать, расскажет, что делать. Вашей малышке отец с матерью нужны.
— Божемой, что вы задумали? — растерянно спрашивает Нобл. — Что вообще происходит? — Он в первый раз смотрит на малышку. — Ох, ты смотри-ка, у нее нос, как у моей ма! — удивленно, с тайным восторгом произносит он.
— Она твоя родная кровь, дочка твоя, — вздыхает Кэсси. — Я тут друзей
Мы с Марси выходим из темноты. В свете фонаря Нобл замечает мою татуировку на скуле, хватается за огнестрел, но руки у него заняты. Рэя за него цепляется, Кэсси дорогу преграждает.
Рэя хватает девочку, Кэсси отталкивает Нобла и входит в хижину. Я развожу руки в стороны. Мы с Марси медленно приближаемся к порогу.
— Мы без оружия пришли, — говорю я. — Мы помочь хотим.
Нобл прижимается к притолоке, пропускает нас внутрь. Видно, что сомнения его разрывают. Я улыбаюсь ему по-дружески. Пусть не думает, что я призрак. Нерон усаживается на дерево во дворе. Нобл глядит на моего ворона, на звездопадное небо, на крутящийся ветряк. Удивленно смотрит на меня.
— Ага, меня ветер принес, — говорю я.
Выхожу из хижины, закрываю за собой дверь. Внутри остаются встревоженные родители с новорожденным младенцем. И Марси. Она их научит, как за девочкой ухаживать. Прислоняюсь к дверному косяку, облегченно перевожу дух. Одного ребеночка спасли. Получилось. Сработало.
— Ты как? — доносится из темноты хриплый шепот.
Джек стоит у сарая, кутается в плащ.
— Все в порядке, — отвечаю я. — Девочку Звездочкой назвали. Может, будет ей счастье.
Джек морщится.
— У моего приятеля корова была, тоже Звездочкой звали. Бодливая! — объясняет он.
Я льну к нему, согреваюсь его жаром, слушаю стук сердца. Он меня обнимает, но неохотно.
— Ну что, бессердечный убийца, перевоспитали тебя? — спрашивает он. — Нравится?
— Еще бы, — говорю я и целую его в губы. С облегчением. С надеждой на новый день. Может, теперь наша жизнь сложится иначе. Не так, как я привыкла среди пустыни.
— Джек, я хочу с тобой ночь провести… — шепчу я.
Он отступает на шаг, смотрит, будто чужой.
— Я больше ничего терять не собираюсь, поняла?
Холод пронзает меня до самых костей. Понятно, что он имеет в виду. Любовь свою он мне не отдаст. Он уже потерял то, что любил больше жизни. Свою дочку. Грейси.
Он мне говорил о своих чувствах, но теперь черту провел и переступать ее не хочет. Почему? С чего он вдруг так? Две ночи назад он нам ложе еловыми лапами выстелил, а теперь… Может, мне послышалось? Может, он…
Он разжимает руки, отступает еще дальше.
— Там, в белой комнате, где Демало чудеса показывает, — начинает он. — Почему ты сказала, что Разрушители на койках померли?
Я кожей чую беду.
— Не помню, чтобы я такое говорила.
— А я помню. Ты сказала, что они улеглись на койки и померли.
Ах, вот почему он так себя ведет… Божемой, я проговорилась! Он подозревает, что я в белой комнате и прежде бывала. Одно неверное слово — и все мои тайны откроются.
— Я не помню, честное слово, — говорю я. — Ну, может, представила, как оно все случилось. Ты же сам сказал, что есть над чем поразмыслить — и кладовая, и карты, и видения. В бункере койки были. Я все это увидела, вот и придумала. А ты что, не придумываешь?
— Не знаю, может, и придумываю, — отвечает он.
Похоже, он мне не верит. На его месте и я бы себе не поверила. Мысли мечутся, путаются, ищут выход. Думаю, про что еще я могла ненароком ляпнуть. Джек всегда говорит, что у него на уме. Он всегда меня отчитывает за неверные поступки. Но сейчас…
Кэсси выходит из хижины.
— Ну, что дальше, Саба? — спрашивает Джек, будто все в порядке. Будто не он только что острый нож мне в сердце вонзил. — Будем младенцев воровать?
— А… ну… ага, — говорю я. — Марси объяснит Рэе и Ноблу, что к чему. Поживет у них немного. Она за детьми умеет ухаживать. Так что ей лучше с вами остаться. Будете хворых и слабых младенцев забирать, возвращать их родителям — если, конечно, им можно довериться. А если нет, то придется вам с Марси за ними приглядывать.
— Ладно, — кивает Джек. — Но ведь не каждую ночь слабый ребенок рождается. Представляешь, сколько времени у нас это займет? Недели, а то и месяцы.
— Нет, мы вот как раз про это с Рэей говорили, — вмешивается Кэсси. — Надо к повитухам обратиться, пусть помогут детей матерям вернуть. Тонтоны к роженицам не приходят, и мертворожденные младенцы их не волнуют. Они их даже видеть не хотят. Повитухи таких детей хоронят. Вот пусть они и скажут, мол, ребенок мертвым родился. — Кэсси глядит на Джека. — Слушай, а если Марси вернуться в тот дом детства, где она раньше была? Там повитуха надежная, она точно поможет.
— Что-нибудь придумаем, — отвечает Джек. — Там охранники уже сменились, их долго на одном месте не держат, чтобы не расслаблялись, приятелей не заводили.
— Мы измыслим, как лучше детей забирать, — говорит Кэсси. — Главное, чтобы малыши не плакали. Все равно это только первая задумка. А если еще какие планы появятся, что тогда?
— С Джеком обсудите, — отвечаю я. — Если он с вами согласится, тогда и поступайте, как задумаете. Все удачно вышло. Я на это очень надеялась. Вот так и надо — вы придумаете, что делать, план составляете, а потом его выполняете. Так и надо. А не чтобы я вам приказывала, что и как делать. Я только подтолкнула вас, показала, что можно иначе действовать. А вы других этому научите. Сами себе вожаками станете. Понимаешь, Кэсси, сегодня ты сама свою жизнь на другую дорогу повернула. И Рэя, и Нобл. Вы один шажок сделали, и Новый Эдем изменился.