Неизбежное зло
Шрифт:
– Сколько?
– Восемь анна.
– Дорого. Четыре.
– Шесть, – парировал он, отбирая у меня чемодан. – Кон платфром? [36]
– Платформа один, – сообщил вылезший из такси Несокрушим.
– Платфром один, очень хорошо, сахиб, – повторил кули, повернулся и юркнул в толпу пассажиров, водрузив наши чемоданы себе на голову.
Пройтись по вокзалу Ховрах все равно что посетить Вавилон перед тем, как Творец решил оспорить строительные
36
Какая платформа? (хинди)
При желании белый человек может прожить в Калькутте в роскошной изоляции, вообще не сталкиваясь с представителями местного населения, за исключением своей прислуги. Но вокзал Ховрах – это как водопой в саванне, где поневоле теснятся бок о бок все звери от мала до велика, единственное место в городе, где англичанин вынужден в силу необходимости столкнуться с Индией во всей ее первозданности.
Здесь воняло рыбой, едой, мокрой одеждой и паровозным дымом. Поверх всего разносился хор голосов лоточников, расхваливающих свой товар. Вопли «Комла, лебу» [37] и «Горром ча» [38] конкурировали с объявлениями из станционных репродукторов – важная информация звучала на английском и бенгали, и на обоих языках невразумительно.
37
Апельсины, лимоны (бенг.).
38
Горячий чай (бенг.).
Первая платформа, с которой обычно отправлялись поезда для богатой публики, располагалась слева от перрона; отгороженная бархатными шнурами и медными стойками. Здесь, в оазисе спокойствия в этом бурном водовороте, уже ждали пассажиров красавец-локомотив и шесть зеленых с золотом вагонов с гербом Самбалпура на каждом – прыгающий тигр и корона.
Под отрывистые команды офицера-англичанина траурная процессия из сипаев в парадной форме, с гробом на плечах, торжественно шествовала сквозь толпу от здания вокзала. По бокам от гроба, покрытого флагом Содружества и гирляндами цветов, шли Даве и полковник Арора.
По пути продвижения процессии шум стихал, люди прикладывали ладони ко лбу в знак почтения к умершему. Толпа чуть расступилась, и вдруг я заметил человека в гражданской одежде – и похолодел. Наряд он, может, и сменил, но эти усы и трубку, прочно устроившуюся в углу рта, ни с чем не спутаешь. Майор Доусон, глава подразделения «Эйч» и руководитель военных разведывательных операций в Бенгалии. Ну, по крайней мере, я предполагал, что именно он руководит. Когда дело касается тайной полиции, трудно сказать
Он меня не заметил, и к лучшему. Отношения у нас были сложные. Он подозревал меня во вмешательстве в дела подразделения «Эйч», а я его – в попытке убить меня, как минимум один раз. Если он засечет, как я сажусь в поезд, можно смело держать пари, что вице-король узнает об этом еще до отхода ко сну, а это наверняка создаст определенные проблемы для лорда Таггерта, учитывая, насколько скрупулезно он избегал в своем докладе любого упоминания о моем участии в этой небольшой экскурсии в Самбалпур.
Я пригнулся и потянул Несокрушима за рубаху. Он сердито обернулся, вероятно решив, что кто-то норовит залезть к нему в карман. Вполне разумное предположение, вообще-то. На вокзале Ховрах за день вытаскивали из карманов больше денег, чем из банков Калькутты за целый год. Но когда он увидел меня, выражение лица изменилось.
– С вами все в порядке, сэр?
– Доусон, – прошипел я, тыча пальцем в офицера разведки.
Несокрушим обернулся и тут же присел на корточки.
– Что он тут делает?
– Хороший вопрос.
– Он в штатском. Думаете, куда-то едет?
– Не сомневаюсь, что он направляется в отпуск, сержант, но что бы он ни замышлял, будет крайне неловко, если он обнаружит меня здесь. Ты должен отвлечь его, пока я не проскользну в вагон.
– Что я ему скажу?
– Уверен, что-нибудь придумаешь.
Несокрушим судорожно сглотнул.
– Хорошо, – кивнул он, выпрямился и решительно направился сквозь толпу прямиком к майору. Оказавшись в десяти футах от него, попытался привлечь внимание: – Послушайте, майор Доу…
На середине фразы его прервал крестьянин, врезавшийся в сержанта и сбивший его с ног. И как по сигналу подоспела еще одна бандитская рожа. Оба громилы оказались точно между Несокрушимом и майором и разыграли целое представление, помогая сержанту подняться на ноги. Я обернулся взглянуть, как на это отреагировал майор, но он исчез, растворился в толпе. Я не собирался торчать тут, разыскивая его. Поспешно выпрямился и поспешил к платформе номер один.
Десять
Ко входу на платформу я добрался следом за военными. Наш кули уже дожидался там, препираясь с железнодорожным контролером. Кули показал на меня, и контролер наконец-то соизволил его пропустить.
Диван обсуждал что-то с офицером, руководившим переноской гроба. Затем он отдал короткое распоряжение помощнику, тот кивнул, и кортеж направился по платформе к вагону номер пять.
– Господин министр Даве, – окликнул я.
Он обернулся и застыл в ошеломлении, как будто мое появление здесь стало для него пощечиной.
– Капитан Уиндем? Мне не сообщили, что вы сопровождаете нас. У меня сложилось впечатление, что представлять Имперскую полицию будет ваш коллега, сержант Банерджи.
– Совершенно верно, сэр, – сказал я. – Я здесь как частное лицо. Хотел бы выразить свое почтение, присутствуя на похоронах ювраджа.
Он с подозрением сверлил меня взглядом.
– Хорошо, – произнес он наконец. – Полагаю, это вполне уместно. Я знаю, это вы с сержантом Банерджи сумели схватить убийцу ювраджа. Махараджа может пожелать встретиться с вами.