Неизбежность

Бартол Эми А.

— Это Рассел Велингтон, — вежливо продолжаю я.

— Ах, Рид, конечно, как ты? — спокойно спрашивает она, пожимая ему руку.

— Я хорошо. Приятно познакомиться Дебра, — говорит Рид с приветливой улыбкой.

— Пожалуйста, проходите. Мистер МакКерти скоро присоединится к вам. Он хочет, чтобы я поработала с твоими волосами и сделала тебе макияж, прежде чем приступит к рисованию. Как много ты знаешь о том, что мы будем делать сегодня? — спрашивает она меня, переходя к шкафу, стоящему в углу.

— Не много, — признаю я. — Я знаю, что должна позировать

для портрета, и что вам нужны фотографии, чтобы мистер МакКинон мог работать над ним без меня, — смущенно добавляю я, что перед тем, как согласится на это, я не разузнала об этом по подробней.

Я смотрю на Рида и замечаю его хмурый взгляд, кажется его мысли плывут в том же направлении.

— Он изобразит тебя в стиле «Богини Персифоны» — ты королева, которая вдыхает преданность, или что-то типа того, — говорит Дебра.

— Во всяком случае, у меня есть для тебя платье, — думаю, мистер МакКинон взял его для тебя на театральном факультете. Несколько лет назад они сделали его для Илиады. Платье немного открытое, потому что это греческий стиль, и оно закрыто спереди, а сзади, от плеч до поясницы оно открыто. Но оно закрывает все важные части. При таком освещении оно немного прозрачно, но это искусство.

Когда Дебра достает одежду из шкафа, я начинаю краснеть и не могу посмотреть на Рида.

Изысканный белый шелк с переплетением золотистой ленты на лифе, оно совсем не из дешевого театрального материала, как я ожидала.

— Пожалуйста, проходи и садись здесь, я займусь твоими волосами, — говорит Дебра.

Я сажусь за освещенный стол, позволяя Дебре заняться моими волосами.

— Ты можешь присесть вон там, — она указывает на комфортабельную гостевую зону с диваном и креслами.

Рид идет туда и садится в одно из кресел, неодобрительно наблюдая за мной. В этот момент, я хочу услышать, о чем он думает. Решив не волноваться об этом, я смотрю на отражение Дебры в зеркале. Она ловко заплетает мои волосы в сложную косу, вплетая туда золотую нить. Это выглядит просто поразительно, и когда она заканчивает, я чувствую себя богиней. Она накладывает на мое лицо немного косметики, таким образом, чтобы я светилась.

— Ну, вот и все, — говорит Дебра. — Там есть комната, в которой ты можешь переодеться.

Она достает платье из шкафа и провожает меня в ванную.

— Ок, — неуверенно говорю я, беря из ее рук красивое произведение искусства.

Платье такое нежное; оно каскадом струиться по моим рукам, доходя до пола. Я захожу в ванную и раздеваюсь, а потом осторожно шагаю в нежную паутину шелка, ощущая, как оно скользит по моему телу. Я надеялась, что смогу надеть с ним лифчик, но нет, так нет. Лиф опускается по моему животу и едва прикрывает мою грудь по бокам. Сзади платье практически отсутствует; моя спина полностью оголена, обнажая две небольшие ямочки на моей пояснице. Скрывая чуть выше мои округлости и струясь по полу длинным шлейфом. Мне нужно перекинуть шлейф через руку, если я не хочу чтобы оно волочилось по земле, но впереди длина идеальна, словно платье сшито специально для меня.

Когда

Дебра видит меня в платье, то восторженно ахает.

— Ты такая красивая, — говорит она, регулируя застежку. — Мистер МакКерти только что прибыл. Он представит тебя, а потом мы сможем сделать фотографии.

— Ок, — говорю я, понимая, что мне придется выйти из ванной в этом платье, которое кажется чуть больше паутины покрывающий мое тело.

— Ты выглядишь поразительно и помни, это искусство, и кто знает, она могла бы стать частью истории одного дня, — говорит Дебра, наклоняясь ближе ко мне и кажется догадываясь, о чем я думаю.

— Это хороший способ посмотреть на все это с другой стороны, — говорю я, прежде чем сделать глубокий вдох и выйти из ванной.

Когда я выхожу из ванной, Мистер МакКинон и Рид перестают разговаривать и поворачиваются ко мне. Находясь рядом с ними, я не смотрю на мистера МакКинона, потому что очарована тлеющим взглядом Рида.

— Женевьва, ты превзошла все мои ожидания, — говорит мистер МакКинон, подходя прямо ко мне, в то время как я хотела подойти к Риду.

— Ты прекрасна. Мы должны начать. Пожалуйста, если ты встанешь здесь, я установлю оборудование в том углу, — говорит он, показывая на освещенную зону, с темным фоном, оформленную в греческом стиле.

На кушетке я сижу неподвижно, чувствуя себя не комфортно, находясь в центре внимания.

— Дебра тебе уже рассказала о теме этого портрета? — спрашивает он.

— Она упомянула богиню Персифону, — говорю я, откидываясь на спинку кушетки, жестикулируя мистеру МакКинону.

Он закидывает мои ноги на кушетку и расправляет платье таким образом, чтобы шлейф струился по полу. В таком положении я смотрю прямо в лицо Риду. Мы устанавливаем зрительный контакт, и я чувствую теплоту его взгляда. Я таю; все напряжение уходит, в этот момент находимся только мы.

Я слышу, как мистер МакКинон фотографирует меня, но единственное что я могу делать, это смотреть, как Рид наблюдает за мной.

— Ты Рид Веленгтон? — спрашивает Рида мистер МакКинон, продолжая фотографировать меня с разных углов.

— Да, сэр, — вежливо отвечает ему Рид, подходя и останавливаясь напротив освещения.

— А откуда ты знаешь нашу модель? — продолжает он, видя светскую беседу.

— Женевьева моя… подруга, — говорит Рид сексуальным голосом.

Я немного спешиваю от его формулировки.

Это почти смешно, что такой, столь совершенный как Рид, может захотеть такую как я, а еще он становится больше, чем мой парень, потому что этот термин не достаточен для того, чтобы описать то, что между нами произошло.

— Твоя подруга, верно? — спрашивает мистер МакКинон с улыбкой.

— Да, она моя, — говорит Рид, не отрывая от меня взгляда.

Его слова согревают меня, заставляя чувствовать себя нужной.

— Она почти позволила кое-кому еще сопровождать ее сюда сегодня, и я не могу не думать о том, как я был близок, чтобы пропустить и не увидеть ее такой, — говорит Рид.