Неизменный
Шрифт:
Особенно Лейтон, «Рыбак и сирена», которую мне удалось украсть на спор после ночи водки и плохих решений. Когда её временно выставили в галерее в Вашингтоне, на ней было написано мое имя. Я сомневалась, что Джесси был в списках ФБР, но мне показалось, что мое имя тянулось красной нитью по всему списку. Это та картина, которая почти отправила меня в тюрьму.
Это то, что перевернуло бы всё с ног на голову.
Черт возьми, да все в этой комнате неминуемо добавило бы мне десятки лет к моему сроку.
Это было похоже на мою личную пещеру дракона. Во время работы в синдикате
Все это я доверила одному своему напарнику, чтобы он держал это в секрете — подальше от липких пальцев моего отца.
Чего я не осознавала до того момента, пока это не стало очевидным, так это того, что у напарника, которому я доверила следить за тем, чтобы все было в сохранности для меня, тоже были липкие пальцы. Сойер солгал о том, где он все хранил. Он защитил свое собственное состояние, украв мое.
Когда мы с Франческой бежали, у меня были наличные, но ни одной по-настоящему ценной вещи, которая дала бы нам полную финансовую свободу. И я держала свое имя в тайне.
Теперь всё это было здесь. Эти вещи были моими. Все до единой. Я украла их честно и справедливо. И Сойер, каким бы ублюдком он ни был, не только выследил меня и прервал мое мирное существование, но и решил выставить напоказ все мои трофеи, как будто они были его собственными.
Я собиралась убить его.
Ладно, не совсем так. Но я собиралась вернуть все свои вещи, пока он не убил меня. И после этого мы с Джульеттой уедем навсегда.
Глава 12
— Что думаешь, Каро? — спросил Гас, всё ещё ухмыляясь, как глупый идиот, кем он, собственно, и был.
Я встретилась с ним взглядом и сказала ему правду.
— Я думаю, что ты просто хочешь произвести впечатление.
— Ну, эта коллекция довольно впечатляющая, — нейтрально добавил Джесси. Он чувствовал явное напряжение в комнате. Но он был обычным, хорошим парнем, который знал только положительных людей. Он не мог понять, из-за чего между нами возникла вражда, как и то, откуда взялись бесценные предметы в комнате.
Нормальные люди не предполагают автоматически, что все, что их окружает, было украдено. Или что девушка, в которую они были влюблены, работала на русскую мафию и имела репутацию первоклассной воровки. Для обычного человека это была фантазия. Вымысел.
Гас пожал плечами.
— Честно говоря, большую часть этого я унаследовал.
Я моргнула, всё ещё шокированная его беззастенчивым высокомерием.
— Да неужели?
— Леди, которой всё это изначально принадлежало, умерла.
— Она умерла?
Гас выдержал мой пристальный взгляд:
— Ну, для меня она мертва.
Я закатила глаза и повернулась к Сойеру, надеясь, что обращусь к более уравновешенному из этих
— Мы здесь не для того, чтобы затевать драку, Шестёрка. Мы рассчитывали на твоё мнение. Нам интересно, сколько все это может стоить?
Дверь со зловещим щелчком закрылась, и в то же время я сказала:
— Не имею не малейшего понятия, почему ты думаешь, что я знаю ответ на этот вопрос.
В комнате потемнело, и над дверью загорелась красная лампочка.
— Какого черта? — спросил Джесси.
— О, нет, — вздохнул Гас, хотя в его голосе не было ни малейшего беспокойства. — Сойер, ты снова забыл.
Страх заново вспыхнул в моём животе. Святое дерьмо, это был тот самый момент! Прощай, жестокий мир.
— Забыл о чем? — мой голос был по-прежнему ровным, но бравада в нём была фальшивой.
— Система безопасности, — пояснил Сойер, его голос звучал так, словно его тащили по гравийной дороге. Теперь, когда его лицо было в тени, я представила, как внутри него оживает разъяренный монстр. Чудовищный зверь, подпитываемый тем, что любовь всей его жизни исчезла, бросив его в тюрьму, словно в ад. — Мы приняли специальные меры, чтобы обезопасить эту комнату, но дверь ведет себя странно с тех пор, как мы установили систему. Она продолжает запирать нас внутри. — Он позволил тяжелой паузе повиснуть над нами. — Мы выберемся отсюда только если кто-нибудь откроет дверь с другой стороны.
Я стиснула зубы, чтобы не закричать от разочарования.
— Да ты шутишь.
Лицо Сойера было погружено в темноту, но я чувствовала, как его взгляд пробегает по моей коже.
— Боюсь, что нет.
Мой разум крутился в отчаянной попытке выбраться отсюда. Это был верный путь к катастрофе. Если Гас и Сойер не планировали нас убивать, то я не хотела, чтобы Джесси узнал какие-либо из моих секретов. Ладно, если бы нас держали под прицелом пистолета или Сойер вручил бы нам две лопаты и приказал начать копать наши могилы, я могла бы признаться Джесси. Во всяком случае это была бы веская причина, чтобы ему рассказать.
Но поскольку Гас и Сойер всё еще не начали вкручивать свои глушители, я решила избавить Джесси от информации, которая, вероятно, приведет к его дальнейшей кончине. Да, это было опасно для нас с Джульеттой, но и для него тоже. Если бы братва вернулась в мою жизнь, мне нужно было бы сделать все возможное, чтобы спасти Джесси от этого мира. Мне нужно было сделать для Джесси то, что я не могла сделать для Сойера все эти годы назад.
— Позвоните кому-нибудь, — приказала я, указывая на телефон на столе. — Позвоните вашей девушке хостесс.
— Линия пока не установлена, — ответил Гас.
Сукин сын. Я бросилась к телефону и сняла трубку. Конечно, достаточно того, что не было ничего, кроме звука тишины. Я выставила себя полной дурой, ползая по полу в темноте, на ощупь проверяя розетки. Затем я проделала это со вторым телефоном. Бес толку.
Стоя на коленях посреди офиса в своем маленьком черном платье, я вспомнила о своем сотовом телефоне. Я рывком открыла клатч и вытащила его. Сети не было.
— Да вы издеваетесь?