Неизвестный джентльмен
Шрифт:
Мистер Пибоди, обуреваемый сомнениями, переминался с ноги на ногу.
– Я не знаю, что вы хотите услышать, мисс.
– Только факты. – Джейн подвинулся к себе тарелку с яичницей. – Прошу вас, только факты. Встал, поел, пошел и так далее. Я, с вашего позволения, примусь за завтрак. Кофе, может быть?
Пибоди приободрился. Он частенько пил кофе в гостиной вместе с хозяевами и был страстным поклонником этого напитка. Только в этом, пожалуй, проявлялась хоть малейшая страсть в его окостенелой жизни.
–С удовольствием, мисс. Я сам обслужу себя, Элли.
–Да, Элли, вы свободны, спасибо. – Джейн подождала, пока за служанкой закроется дверь. – Начинайте, мистер
Он не спеша налил себе кофе, добавил каплю молока и пригубил божественный напиток с видом истинного гурмана.
– Вчера, когда вы изволили подняться в свою комнату, мистер Дженкинс остался работать в кабинете. Было поздно, но он корректировал свою речь для предстоящей лекции в …. Клубе путешественников.
–А-аа, это лекция о его последней поездке по Южной Австралии…
– Да, мисс. Он зачитывал мне целые отрывки. Очень интересная вышла поездка. Даже сенсационная.
– Что вы говорите? – Девушка немного удивилась такому эпитету. – Возможно. Продолжайте.
– Продолжаю. Спать он отправился около двенадцати часов ночи. Но и под дверью его спальни я видел свет, когда совершал еженощный обход дома в половине первого. Поэтому не было ничего удивительного, что приказ подавать завтрак прозвучал от вашего отца сегодня только в девять утра. На самом деле могу предположить, что он не спал до двух часов ночи, как минимум. – Джейн отметила про себя, что легла в то же время. – Газеты, как вы заметили, его не заинтересовали, тем более, что трапезу прервало появление письма. Его принес мальчишка-посыльный, из тех, что в любой подворотне по две штуки за цент. Мистер Дженкинс не склонен прерывать завтрак ради корреспонденции, но в этот раз сделал исключение. Он наскоро прочитал сообщение, велел принести чай в кабинет и заперся там на час. Незадолго до вашего появления он покинул дом, сказав, что собирается гулять до обеда и обдумывать речь.
– Прекрасно, мистер Пибоди. Прекрасное изложение фактов. А имеете ли вы хоть малейшее представление о содержании этого письма? – Джейн тщетно искала в его глазах проблеск смущения или хитрости. Однако Пибоди был, похоже, совершенно честен.
– Ни малейшего понятия, мисс. К сожалению. – С досадой добавил он.
– Хорошо… А вот еще! Было ли это ответ или вопрос? Скажите, не писал ли случайно вчера отец кому-нибудь?
– Да, мисс, так и было. Я не упомянул об этом только потому, что вы в тот момент еще не покинули дом.
– Ясно. Значит, вчера он написал вопрос, а сегодня получил ответ.
– Логичное предположение, мисс.
– С кем же была эта переписка? Мистер Пибоди, я будто пытаю вас, в самом деле?!
– Нет, мисс, мне просто не хотелось вас беспокоить. Письмо пришло от мадам Дюпри.
Второй раз за это утро, единственное, что смогла произнести девушка, было: «О!»
***
Когда Джейн думала о мадам Дюпри, ей представлялось глубокое синее небо, яркое солнце и одна единственная маленькая тучка, которая то и дело заслоняла свет, превращая дивный день в предгрозовой кошмар. Возможно это звучит излишне драматично, однако на то имелись свои основания.
Мадам Дюпри была фигурой необычной. Хотя бы потому, что никаких других фигур женского рода, за исключением жены и самой Джейн в жизни мистера Дженкинса не было. Вообще, будучи довольно яркой и насыщенной разнообразными событиями, само его существование протекало в двух четко разграниченных плоскостях.
Семья и Клуб путешественников.
Женщины из первой параллели были Джейн прекрасно знакомы и состояли из десятка живых, нескольких умерших, но оставивших после себя незабываемые истории родственниц, а так
Вторая структура являлась более запутанной, но так же вполне прозрачной. Сама идея путешествия была для мистера Дженкинса непосредственно связана с искусством рассказа. Поэтому каждое свое приключение он не единожды озвучивал и тщательно записывал. Что же касается лондонской локации клуба путешественников, Джейн не раз присутствовала на заседаниях ученого совета, была вхожа в клуб знатоков и представлена редким новым слушателям. И ни разу прежде в этой среде она не слышала имени мадам Дюпри.
Поэтому в то весеннее утро, когда это имя впервые прозвучало в ее собственном доме, она широко улыбнулась и никакое облачко, или любое другое неприятное природное явление, не испортило ее настроения.
Озвучил же его мистер Пибоди, перебирая утреннюю почту.
– Доброе утро, – сказала Джейн, спускаясь по лестнице в холл. – Какие-нибудь интересные приглашения, мистер Пибоди?
– Нет, мисс, до интересных приглашений еще не меньше 4-х месяцев, как и до начала сезона. Хотя, вот есть одно, он конного клуба. – Джейн скривилась. – И еще от мисс Абигайль Смит. Это для вас. – Девушка без энтузиазма взяла протянутый конверт и поспешила спрятать в карман платья. Абигайль была жуткой сплетницей, что не лишено смысла в скучном течении жизни мисс Дженкинс, но не в феврале, когда даже мисс Смит, со всеми ее связями, могла предложить только то, что было детально обсуждено еще в ноябре. – Еще письмо от мадам Дюпри. – Джейн в недоумении вскинула брови и потянулась за пухлым конвертом. Это имя она слышала впервые. – Ах, нет, простите, это для вашего отца. – Пибоди вспыхнул так, будто выдал какую-то тайну и поспешил удалиться в кабинет. – Девушка с удивлением проводила его взглядом нескладную фигуру, пожала плечами и отправилась завтракать. А несколько минут спустя у нее перехватило дыхание от внезапной догадки и по лицу расплылась счастливая улыбка. Возможно ли, чтобы отец встретил даму сердца? Это было бы замечательно. Он как никто другой заслужил счастья и Джейн всей душой ему того желала. Окрыленная этой мыслью девушка решила повнимательнее присмотреться к поведению отца и, возможно, обнаружить признаки тайного романа, о котором он ей вскоре обязательно расскажет.
Мадам Дюпри… Звучит очень загадочно…
Но, он не рассказал.
Не рассказал, когда пришло второе послание, и третье.
Не рассказал, когда отправлял ответы сам. Всегда через мальчишку-посыльного, пойманного дворецким на улице, и никогда, через слугу.
Не рассказал даже спустя месяц довольно активной переписки. Ни единого слова не было сказано ни добровольно, ни благодаря тонким, а впоследствии и не очень тонким намекам, которыми Джейн пыталась склонить его к откровенности.
Так на небосводе появилось маленькое облачко.
В начале марта отец собрался в путешествие. Само по себе это не было неожиданностью. Раз в год, после длительных дискуссий по поводу места очередного исследования он отправлялся со своей миссионерской деятельностью в какой-нибудь Богом забытый уголок земли. И привозил неоценимые сведения о стране, местном населении, обычаях и прочем. Все же он был в первую очередь путешественником, и только во вторую вещателем слова Господня. Обычно мистер Дженкинс был возбужден предстоящими приключениями, преисполнен энтузиазма. Обычно, но не в этот раз. Хотя путешествие его было тщательно спланировано и обещало быть во много раз интереснее предыдущего, ни одной из вышеперечисленных эмоций, Джейн не наблюдала. Может быть все таки переписка носила личный характер и отец страшился расставания с возлюбленной…