Неизвестный Есенин. В плену у Бениславской
Шрифт:
Разговор продолжался весь вечер. Галя высказала свои сомнения насчет музыки приглашенного оркестра. Неожиданно заговорили о современной поэзии, упомянули Маяковского.
— Да это ж не поэзия, у него нет ни одного образа, — горячо доказывал Сергей.
— Вы не правы, — возражала Галина. — Я в следующий раз обязательно принесу произведения Маяковского, в которых отмечу карандашом удачные и запоминающиеся образы.
Весь вечер Есенин нежно проявлял к ней внимание.
На следующий день с ликующими глазами Галина сказала Яне, что она лично познакомилась с Есениным. Подруга ей не поверила.
— Ну что ж, на следующий
А сама в душе испытывала страх. А вдруг к знакомству с ней Есенин отнесся несерьезно. Придешь в кафе, а он и не посмотрит! Вот будет скандал!
Страхи исчезли, когда в кафе к их столику направился Есенин. Галина познакомила его с Яной.
Прощаясь, Есенин не забыл напомнить:
— Девочки, приходите завтра ко мне, у меня будут читать новые стихи лучшие поэты.
От такого внимания Галя и Яна были на седьмом небе. С этого дня началось их знакомство и дружба с Есениным, длившаяся до его смерти.
Соперницы Бениславской
Есенин пользовался большим успехом у своих поклонниц, постоянно окружавших его на литературных вечерах в кафе. Это в меньшей степени волновало Бениславскую, так как считалось обычным делом наличие поклонниц и поклонников у известных поэтов и артистов. Серьезную озабоченность у Галины вызвало известие, что у Сергея Есенина сложились серьезные любовные отношения с поэтессами Екатериной Романовной Эйгес и Надеждой Давидовной Вольпин.
Екатерина Эйгес была на пять лет моложе Есенина. Писала стихи, которые Есенин читал в рукописи. Весной 1919 г. помог ей вступить в члены Всероссийского союза поэтов. Стали перезваниваться, затем встречаться на квартире Эйгес. При встречах поэт читал Екатерине свои новые стихи, слушал стихи молодой поэтессы. «Помню, я прочитала Есенину свое стихотворение, — вспоминала Е. Эйгес, — которое оканчивалось словами: «И счастье, что было возможно три года тому назад». Он взял со стола книжку «Голубень» и написал на ней, сбоку, наверху, так: «Ек. Ром. Эйгес. Здесь тоже три года тому назад, а потому мне прибавить к этой записи больше нечего»
Есенин иногда помогал Екатерине по хозяйству. Сохранилась записка к Эйгес, в которой поэт писал: «Как и нужно было ждать, вчера я муку тебе не принес. Сегодня утром тащили чемодан к тебе с Мариенгофом и ругались на чем свет стоит. Мука в белье, завернута в какую-то салфетку, которая чище белья и служит муке предохранением. Белье отдай прачке. Расти большая. Твой С. Есенин».
Есенин подарил Эйгес свои фотографии и книги «Микола», «Ключи Марии». На сборнике «Преображение» написал: «Тебе единой согрешу». В день рождения Екатерины преподнес ковер в русском стиле с портретом Георгия Победоносца. Весной 1920 г. Есенин оставил ей на хранение часть своих рукописей. «Вот, — сказал Есенин, — даю тебе третью часть своих рукописей, остальные две — маме и сестре Кате, — вспоминала Е. Эйгес. — С этими словами Есенин достал целую кипу рукописных листков и, отделив третью часть, дал ее мне. Я спрятала листки, их было штук пятьдесят. К сожалению, сохранилось только три листка…».
Г. Бениславская не проявила большого интереса к сопернице. Ко времени ее знакомства с Есениным у поэта роман с Екатериной почти прекратился, так как он увлекся молодой поэтессой Надеждой Вольпин.
Надежда, как и Бениславская, окончила в 1917 г. гимназию. Рано начала писать стихи. Устроилась
— Сергей, выступишь?
— Да нет, неохота…
— Нехорошо. Ты же на афише…
— А меня не спрашивали… Так и Пушкина можно поставить в программу.
Надя оказалась свидетельницей этого разговора. Набралась храбрости, подошла к столику.
— Вы Есенин? Прошу вас от имени моих друзей… и от себя. Мы вас никогда не слышали, а ведь читаем, знаем наизусть…
Есенин встал, учтиво поклонился девушке.
— Для вас — с удовольствием!
Поэт прочитал отрывок из «Иорданской голубицы» и стихотворение «Песнь о собаке».
Вскоре Сергей и Надежда познакомились ближе, стали встречаться. О своей сопернице Е. Эйгес Надежда знала, при встречах видела, что та не скрывает своей ревности к ней. Это не обескураживало молодую поэтессу. Остановить ее было невозможно. Она готова была бороться до конца. «Мне двадцать, — рассуждала Н. Д. Вольпин. — Кате, я думала, двадцать три. Она повыше меня, темные волосы и глаза, плакатно-красивое, с правильными чертами лицо, полна, но статна. И на диво легкая и плавная походка. У такой павы отбить любимого, пожалуй, лестно для юной девчонки (по годам я не так уж юна — двадцать лет, но по опыту любовному еще совсем дитя). (…) Я, точно девочка-подросток, полагаю, что настоящее чувство, одухотворенное, возможно только у молодых; с Катей же Сергея может связывать только то, что зовется физической близостью».
Надежда Вольпин выступала на поэтических вечерах, ее стихотворения публиковались в сборниках Союза поэтов. С. Есенин был к ней внимателен, дарил свои книги. На «Треряднице» (1920) написал: «Надежде Вольпин с надеждой. Сергей Есенин», а на развороте «Преображения» (1921) предыдущую надпись дополнил: «Надежде Вольпин с надеждой, что она не будет больше надеждой. Сергей Есенин».
Надежды поэта сбылись. Позже Н. Вольпин вспоминала:
«Весна двадцать первого. Богословский переулок. Я у Есенина.
Смущенное:
— Девушка!
И сразу на одном дыхании:
— Как же вы стихи писали?
Если первый возглас я приняла с недоверием (да неужто и впрямь весь год моего отчаянного сопротивления он считал меня опытной женщиной!), то вопрос о стихах показался мне столь же искренним, сколь неожиданным и… смешным».
Как ни странно, но именно при этой встрече Есенин стремился как-то обезопасить себя от возможных последствий. Н. Вольпин запомнила его слова, сказанные им в тот вечер запоздалой победы:
— Только каждый сам за себя отвечает!
— Точно я позволю другому отвечать за меня! — невесело ответила Надежда.
Подумала: «Выходит, все же признаешь в душе свою ответственность — и прячешься от нее? Но этого я ждала наперед». Есенин не забыл напомнить ей и свое давнее этическое правило: «Я все себе позволил!».
Надежда в это время догадывалась, что у нее появилась новая соперница, более опасная, чем Екатерина Эйгес. Она навела справки о Галине Бениславской. Видела ее обычно в кафе «Стойло Пегаса».