Неизвестный Фридрих Великий

Бельский Максим Александрович

В 1728 году во время визита в Дрезден Фридриха Вильгельма I графиня Ожельская (Anna Karolina Orzelska, 1707–1769) была представлена молодому Фридриху.

Графиня Ожельская (Anna Karolina Orzelska)

Красивая и не отличающаяся избыточным целомудрием женщина стала первой возлюбленной кронпринца. В начале 1729 года она тайно приезжала в Берлин, чтобы встретиться с прусским наследником; он посвящал ей стихи и музыкальные произведения собственного сочинения. Однако вскоре выяснилось, что графиня Ожельская, общаясь с Фридрихом, руководствовалась не любовью, а всего лишь выполняла задания разведывательного характера, то есть была банальной шпионкой…

Была у него в жизни и запретная любовь. В последние дни августа 1731 года отец разрешил Фридриху покинуть своё узилище в крепости Кюстрин. Свой первый визит он нанёс в Тамзель, где познакомился с Луизой Элеонорой фон Вреех, двадцатипятилетней

красавицей-блондинкой, женой полковника фон Врееха. Она произвела на него неизгладимое впечатление, так что он постоянно посещал её до последних дней пребывания в Кюстрине (февраль 1732 года). Приставленный королем следить за принцем граф фон Шуленберг в одном из своих докладов Грумбкову описал её так: «Фрау Вреех была очень хороша, и цвет ее лица напоминал розу и лилию». Спустя много лет её правнучка обнаружила среди старых семейных документов конверт, на котором было написано: „Lettres et vers de certain grand Prince!” Некоторые страницы были названы ещё более конкретно: „Lettres de Fr'ederic II”. Из книги Теодора Фонтане [61] «Странствия по марке Бранденбург» мы узнаём о содержании некоторых из этих писем. О, это была жаркая любовь, принц посвящал красавице стихи и оды!

61

Теодор Фонтане (Theodor Fontane, 1819–1898) – немецкий писатель и поэт, наиболее заметный представитель критического реализма в немецкой литературе XIX века.

Разве я сказал слишком много, и моя песнь зашла слишком далеко,Хотя, конечно, в переживаниях лишь опыт, я безрассуден,Размышляя молча, когда видел вас в последний раз,Я молчал, потому что онемел, когда рядом стояли божественная вы.Госпожа, позвольте мне ещё частоИсповедоваться во всем счастье, этой надежде моей души,Исповедоваться во всем, что я преодолел до сих пор…

И, похоже, что эта любовь не была безответной. В своем письме от 20 февраля 1732 года кронпринц написал:

«Я был бы очень неблагодарным, если бы не хотел выразить свою признательность, как только Вы все-таки приедете в Тамзель, за те очаровательные стихи, что Вы написали для меня. Было грехом верить, когда я прочитал стихи, что, даже если только на мгновение, это привело меня к Вашему очаровательному развлечению. Вчера, в вечернем одиночестве, я нашел спокойное свободное время, чтобы читать и восхищаться. Вот Вам моя критика. Все, что исходит от Вас, восхищает своим духом и грацией. Но достаточно – я заканчиваю, я представляю Вас и уже краснею. Не в силах больше испытывать Вашу скромность и в то же время желая предоставить Вам новое доказательство моего слепого послушания, я посылаю Вам то, что Вы меня просили». То, о чем просила фрау фон Вреех, было его портретом, к которому он приложил прощальный сонет, с признанием в любви – он покидал Кюстрин.

Сонет звучит так:

Когда мою посланницу поприветствует мой образИ посланница истолкует эту песню как то,Что я скажу тебе то, чего до сих пор избегал,Теперь я говорю это: «Я лежу у твоих ног».Я ношу оковы, но не те райские,От которых сердце свободно уходит,С каждым кольцом, с каждым новым звеномЖелание нести и каяться только растет.Но постой, о песня, не скажет тебе слишком много,А спрячет за веселой игройБоль от расставания и сердечной раны,Спрячет твои желания любимой цели,Умолчит, что лишь один упал пред тобой,Чтобы желать умереть за тебя каждый час.

Портрет Фридриха Великого в юности

Почему же он покинул фон Вреех, хотя и не был отвергнут? Причина была проста: король-отец был по-прежнему недоволен, на что и намекнул Грумбков. Приходилось делать выбор между любовью и собственной головой…

Известно также, что во время и после окончания строительства Оперы монарх нередко встречался с молодыми актрисами.

Всемирно известный сердцеед Джакомо Казанова (1725–1798) писал о любовных отношениях короля со знаменитой красавицей и танцовщицей Барбариной Кампанини (Barbara Campanini, La Barbarina, 1721–1799).

Кадр из фильма «Die T"anzerin von Sans Souci» («Танцовщица из Сан-Суси»)

Развивались отношения так: король официально пригласил её в Берлин. Но взбалмошная Барбарина в это время завязала любовную интрижку с английским лордом Стюартом и ехать в Берлин наотрез отказалась. Тогда Фридрих совершенно потерял голову: ничуть не опасаясь возможного международного скандала, стал открыто угрожать Венеции, требуя от неё выдачи Барбарины! Сенат Венеции уступил нажиму. А прусский посол в Венеции граф Катансо получил указания короля: «Принять надлежащие меры, чтобы

немедленно доставить эту тварь на место». Через пять дней она была доставлена в Берлин. Лорд Стюарт приехал вслед за Барбариной в прусскую столицу, но все его письма балерине были перехвачены, а сам он был навсегда изгнан из пределов королевства (знаменитая писательница Жорж Санд на основе этой истории создала роман «Графиня Рудольштадт»). Когда же она появилась на берлинской сцене, то король был ослеплен её грацией и красотой. С ней был подписан контракт на семь тысяч талеров в год! Это была невероятно высокая сумма в те времена. Кроме того, согласно условиям контракта ей полагалось также пять месяцев отпуска! Но всё было напрасно, король не обрел счастья с Барбариной. Историки скупо сообщают нам: «После любовной связи с Барбариной Фридрих стал относиться к женщинам резко отрицательно». Причиной этому, вероятно, послужил тайный брак танцовщицы с одним из молодых прусских чиновников, о котором, естественно, стало известно королю. Гордость Фридриха была жестоко оскорблена. Этим чиновником был некто Людвиг фон Коччеги, сын бывшего канцлера, вместе с которым она после женитьбы навсегда поселилась в Силезии. Король, несмотря на жестокий удар по его самолюбию, никогда не преследовал их, однако этих ударов судьбы оказалось достаточно для того, чтобы он потерял интерес к женскому обществу. Говорят, что полное охлаждение к Барбарине наступило у короля лишь спустя 14 лет постоянных душевных страданий.

Рассуждая о царе Соломоне, о котором Библия пишет, что ему не хватает женщин, поскольку в гареме у него их лишь тысяча, Фридрих заметил: «У меня только одна женщина, да и то для меня это слишком много». Современный исследователь Дэвид Фрейзер сказал, что секс не играл заметной роли в его жизни. Свои истинные чувства он описал, как всегда, лаконично: «Я думаю, по-настоящему счастлив только тот, кто никого не любит».

* * *

Сестре Вильгельмине, отношения с которой были прекрасными и которая являлась одной из немногих по-настоящему уважаемых им женщин (до самой её смерти король состоял с ней в регулярной переписке), он писал: «Я хочу, чтобы эта жирная сволочь (Фридрих Вильгельм) сдохла побыстрее».

До такой степени он испытывал антипатию к своему мучителю, что до конца своей жизни так и не смог избавится от неприязни к упитанным людям: в них он видел двойников своего толстяка отца.

А официально отцу: «Для меня нет ничего желанней, чем засвидетельствовать моему нежнейшему, любящему папочке свою слепую покорность. Нижайше жду от Вас дальнейших приказаний…»

3

С другой стороны, он еще больше погрузился в мир философии и искусства. «Меня отрезали от мира, и мое одиночество скрашивают величайшие мудрецы античности и современности». «Проведя полгода в тюрьме и получив прощение, Фридрих зажил жизнью, о которой мечтал. Подальше от отца, в Райнсберге, он заново собрал библиотеку, когда-то выброшенную отцом, зачитывался классикой, которую запрещал отец: Расином, Корнелем, Платоном. По вечерам играл на флейте, и ему аккомпанировали лучшие музыканты того времени» [62] .

62

Gaines J. R. Evening in the Palace of Reason.

Замок Райнсберг молодожены получили в качестве свадебного подарка, вместе с собственным двором и штатом прислуги. Райнсберг Фридрих переименовал в Ремисберг – «город Рема», по имени брата легендарного основателя Рима. Историки того времени верили старинному немецкому преданию, согласно которому Ремус, изгнанный Ромулом, нашел пристанище на берегах Рейна и основал здесь поселение. В окрестностях замка велись археологические раскопки с целью обнаружить следы пребывания героя на немецкой земле. Фридрих так увлекся этой легендой, что дал своим приближенным римские имена. Принц даже основал рыцарский орден, избравший своим покровителем Баярда [63] . Эмблемой ордена была шпага, лежащая на лавровом венке, а его девиз: „Le Chevalier sans peur e! sans reproche” («Без страха и упрека») – повторял девиз легендарного рыцаря [64] . Рыцарское братство состояло из двенадцати ближайших друзей Фридриха, у каждого из которых было свое прозвище: сам принц назывался Постоянный, Фуке, гроссмейстер ордена, – Целомудренный, герцог Вильгельм Баварский – Золотой Колчан и т. д. Рыцари носили кольца в виде согнутого меча с надписью: «Да здравствует кто не сдается!» – и давали обет блюсти доблесть душевную, храбрость воинскую и славу вождя. В разлуке они обменивались выспренними письмами в старофранцузском рыцарском стиле. Позже Фридрих вступил в масонскую ложу «Авессалом», а после восшествия на престол сделался гроссмейстером Великой ложи. Справедливости ради надо сказать, что после вступления на престол все эти детские игры в короля Артура он прекратил.

63

Пьер де Террайль Баярд (1476–1524) – французский рыцарь, прославившийся своими подвигами в битвах и победами на турнирах. Король Франции Франциск I пожаловал его званием рыцаря без страха и упрека.

64

Это выражение стало общеупотребительным после того, как получил широкое распространение анонимный французский роман XVI века под названием «Приятнейшая, забавная и отдохновительная история, сочиненная честным слугой о событиях и поступках, успехах и подвигах доброго рыцаря без страха и упрека, славного сеньора Баярда».