Неизвестный маршрут
Шрифт:
Глава вторая
Романтика забытых деревень
В кузове впереди идущего грузовика поднялись двое в камуфляже, вытянули шеи, пытаясь что-то разглядеть за высокой кабиной. Ну, конечно, не могли не слышать выстрелов... И в овальном зеркальце задней стенки кабины появилась встревоженная рожа, уже без черного капюшона.
Марина преспокойно всадила в эту рожу короткую, на три патрона очередь. Брызнули стекла – и это, и лобовое. Грузовичок вильнул, зацепил правыми колесами высокий откос, накренился. И Марина, не дожидаясь аварии, выпрыгнула, грамотно приземлилась на согнутые ноги, упала, перекатилась. Видя, как грузовичок летит кубарем, полоснула очередью по
Вскочила и кинулась в тайгу, петляя, пригибаясь, скорее, по профессиональной привычке. Они ни за что не успели бы оценить ситуацию, не говоря уж о том, чтобы стрелять прицельно.
В самом деле, первые выстрелы – длинные, заполошные очереди – раздались, когда она была чуть ли не в километре от тропинки. Лупили наугад для самоутверждения и по врожденной злобе...
Усмехнувшись с нескрываемым превосходством, Марина остановилась и заняла удобную позицию за толстой сосной. Самое глупое – сломя голову удирать от погони, совершенно не контролируя ситуацию, не видя противника. Гораздо разумнее другая тактика: самой сесть в засаду. Если погоня выйдет прямо на Марину, убавить количество охотников, насколько удастся, и отступать, чтобы потом повторить этот прием, пока остаются патроны...
Вот, кстати... Она выщелкнула магазин, все равно время у нее есть, один за другим выбросила на колени патроны, пересчитывая. Набралось аж восемнадцать, и еще один в стволе. Проворно снарядила магазин, вставила. В руках у нее был сущий антиквариат – автомат Калашникова, судя по надписям и дате, выпущенный еще в забытой ныне стране под названием СССР, для Марины столь же загадочной и неизвестной, как Атлантида. Воронение на стволе и деталях затвора давным-давно стерлось, металл матово белел, но оружие выглядело вполне ухоженным. Что ж, при надлежащем уходе такой вот раритет вполне способен прослужить уйму лет и действовать надежно – в чем несколько минут назад убедились незадачливые пленители...
Марина прислушалась. Раздалось еще несколько длинных, глупых очередей, определенно на том же месте. Ну конечно, они не полезут в чащобу, где весьма проблематично отыскать невеликими силами одинокого беглеца, который, как показали недавние события, мало напоминает хрупкое оранжерейное растение. Рациональнее будет на полной скорости убраться в свое неизвестное логово. Сами говорили, что до него еще долго ехать...
Точно. Едва различимый шум моторов быстро затихал, становился этаким комариным жужжанием, все отдаляясь, а потом утих совершенно. Как ни напрягала Марина слух, не слышала идущих по лесу людей. И не видела никого. Лес понемногу возвращался к нормальной жизни. Донеслось птичье щебетание, какой-то зверек высунул из-за ствола мохнатую мордочку, солнечные лучи красиво светили сквозь кроны сосен...
– Романтика, блядь, – тихонько сказала Марина себе под нос. – Усраться можно...
Вокруг стояла безмятежная тишина, пели птицы, шмыгало мелкое зверье, незнакомое по названиям, светило солнце, в воздухе стояли свежие, странные для городского человека запахи дикой природы. Марина начинала подозревать, что точно так все выглядело и во времена ее первобытных предков. Она не чувствовала ни страха, ни растерянности. У нее был в руках автомат с девятнадцатью патронами – сущее богатство, если стрелять одиночными. На ней не осталось ни малейшей царапины, за ней даже никто не гнался. Единственный удручающий факт – она представления не имела, где в данный момент находится, как далеко ее увезли от железной дороги и куда идти.
Но это еще не смерть. На тренировках по выживанию их выбрасывали и не в такие дебри, причем, что характерно, без всяких автоматов и ножей. И тамошние джунгли были гораздо более негостеприимными, и всяких поганых
Марина в два счета сориентировалась по солнцу. Несомненно, машины террористов поехали куда-то на север от железной дороги. Следовательно, двигаться нужно к югу. Все время к югу. «Железка» тянется на тысячи километров вправо и влево – реликт полузабытой эпохи, когда от Польши до Китая простиралась одна-единственная страна, та самая, чье сокращенное название красовалось на старом автомате в ее руках. Промахнуться невозможно – когда-нибудь да упрешься в рельсовый путь. А там уж следует шагать на восток, в сторону Снежинска, до которого гораздо ближе, нежели до столицы. Как ни безлюдны эти места, какие-то деревни в окрестностях все же имеются, она помнила карту. Правда, есть опасения, что народ там и вовсе примитивный по сравнению даже с городскими туземцами, но все же, стоит надеяться, умеет говорить членораздельно, слышал хоть краешком уха, что есть на свете такие вещи, как города, полиция, власть...
Высмотрев подходящее дерево, Марина спрятала автомат в кустарник, подпрыгнула, ухватилась за нижнюю ветку, раскачалась и ловко взметнула туда тело. Полезла выше и выше, вскоре оказалась над зеленым морем хвои, но карабкалась дальше, пока ствол не стал совсем тонким и угрожающе качнулся.
Осмотрелась. Отсюда, с верхушки высоченной сосны, вид открывался на многие километры. Железной дороги она так и не увидела – на юге сплошной стеной поднимались поросшие лесом невысокие округлые горы. Марина смутно помнила из прошлой жизни, что у этих гор есть какое-то особое название, но оно никак не всплывало в памяти. И черт с ним!
Итак, дорога где-то там, за горами. На юг, на север, на запад, на восток, куда ни глянь – сплошной зеленый ковер, синеватые вершины гор, дикое безлюдье. В этой необозримой дикости было что-то, крайне раздражавшее Марину и даже злившее. Она и прежде, до того, как ее мирная жизнь безвозвратно разлетелась вдребезги, почти не бывала в тайге, хотя в родных краях Марины ее хватало. Сугубо городской ребенок. Так что эти девственные, первобытные, изначальные пространства вызывали у нее одно-единственное желание: побыстрее выбраться в места, обладающие самыми минимальными признаками цивилизации – какая-нибудь убогая хижина, пара-другая человеческих существ, одним словом, искусственная среда обитания...
И тут она увидела дымки. На юго-востоке – не менее дюжины. На лесной пожар это не походило нисколько. Дымки тянулись к небу отдельно друг от друга и все время, пока она за ними наблюдала, не расширились и не распространились. Была в них некая регулярность, свойственная той самой искусственной среде, в которую она прямо-таки жаждала попасть. Каждый привязан к определенному месту, тянется в небо, не меняя внешнего вида, объема...
Конечно, это мог оказаться и лагерь террористов. Но дымы все же поднимались в противоположной стороне, в направлении, где пролегала железная дорога. Придется рискнуть...
Она слезла с дерева – вся в смоле и пыли, грязная, как черт. Подобрала автомат, поставила его на предохранитель, повесила на плечо и решительно углубилась в чащобу, взяв направление туда, где видела дымы.
По ее расчетам, до них было километров десять. Примерно так и оказалось. Часа через два пути – ее часы работали даже после всех прыжков, курбетов и пируэтов – она услышала размеренное железное бряканье. Дернув плечом, сбросила в руки автомат, перевела предохранитель на одиночную стрельбу, присела за колючий куст.