Некоторые девушки кусаются
Шрифт:
Но тот, кто снабдил его информацией о моем посещении офиса, не мог быть настолько близко, чтобы знать о причине моего там появления. И это обстоятельство заслуживало особого внимания.
— Могу дать бесплатный совет, — сказала я. — Твой информатор не присутствовал в офисе. В противном случае ты бы знал, зачем я туда приходила и о чем разговаривала. И, что еще более важно, о чем не разговаривала. Кто-то сделал неправильный вывод и выдал его за достоверный факт. Они играют с тобой, Салливан, или, по меньшей мере, пытаются в своих интересах всучить
Этан некоторое время ничего не отвечал. Он смотрел на меня так, словно видел впервые, словно только сейчас до него дошло, что я не просто бунтующий новичок и не только дочка финансового магната.
— Любопытный вывод.
Я пожала плечами:
— Я была в той комнате. Я знаю, что там происходило. А он или она этого не знают. И кстати, это мой дедушка. За исключением Мэллори, это единственный близкий мне человек. Единственная связь с семьей. Я не смогу разорвать эту связь. И не стану пытаться, что бы ты об этом ни думал. Даже если ты сочтешь это вызовом твоему суверенному правлению.
— Теперь у тебя новые связи. Дом Кадогана. Я. Ты теперь мой вампир. Не забывай об этом.
Думаю, он считал это комплиментом, но его тон показался мне слишком собственническим.
— Салливан, независимо от того, что произошло шесть дней назад, я принадлежу самой себе, и никому другому.
— Ты то, что я сотворил.
— Я сама себя сотворила.
Этан сделал шаг вперед, потом еще и еще, и я вынуждена была отступать, пока не дошла до стены гостиной и не ощутила за спиной прохладную гладкую поверхность покрашенной штукатурки.
Я оказалась в ловушке.
Этан оперся руками о стену, расставив их по обе стороны от моей головы. Он запер меня в клетку.
— Ты хочешь быть наказанной, новичок?
Я посмотрела ему в глаза, и в моем теле снова зародилось пламя.
— Не слишком.
Обманщица.
Он испытующе смотрел мне в лицо:
— Тогда почему не перестаешь меня дразнить?
Взгляд в упор показался мне слишком интимным, и я повернула голову, стараясь отвлечься от возникшего помимо моей воли возбуждения, и с горечью отметила, что не могу винить в своем интересе и влечении только пробудившегося во мне вампира. Не могу все сваливать на генетические изменения. Я и вампир — одно целое, одни мысли, одна генетика, одно непреодолимое влечение к Этану Салливану. Но я ухватилась за эту мысль, словно за последнюю соломинку. В тот момент я хотела убежать как можно дальше, начать новую жизнь под другим именем, в другом городе, где бы мне не хотелось вцепиться пальцами в его волосы и целовать, пока он не овладеет мной прямо у этой белой стены, пока не прижмется ко мне всем телом, чтобы утолить жажду и прогнать холод.
Но, вместо этого, я честно ответила:
— Я не дразнила тебя.
Он не шелохнулся, а только нагнул голову, пока его губы не оказались почти вплотную к моим губам.
— Мгновение назад ты хотела меня.
На этот раз его голос прозвучал совсем тихо, в нем не было резкой властности мастера-вампира, а слышалась
Я старалась быть честной, но не могла заставить себя заговорить. Я стояла молча, предоставив внутреннему голосу говорить то, что не осмеливалась произнести вслух: «Я хочу тебя. Я хочу тебя вопреки своей воле. Я хочу тебя вопреки твоей сущности».
— Мерит…
— Я не могу.
Он еще опустил голову, и его дыхание коснулось моих щек.
— Поддайся своему желанию.
Я подняла взгляд; в его глазах плескалась бездонная зелень первобытных лесов — древних, неизведанных, скрывавших в своих чащобах опасных чудовищ.
— Я даже не нравлюсь тебе.
Он зловеще усмехнулся:
— Это не имеет значения.
Даже пощечина не могла бы вывести меня из транса быстрее, чем эти слова. Я поднырнула под его руку и отпрыгнула в сторону.
— Понятно.
— Меня это тоже не слишком радует.
— Да, я вижу, что ты не собираешься увлечься мной, — это было бы ниже твоего достоинства, но все равно спасибо, что ты об этом сказал. И на всякий случай, если ты еще не понял, я тоже не стремлюсь к этому. Я не собираюсь по тебе страдать и, уж конечно, не желаю связываться с тем, кого шокирую. Я не хочу быть… желанной против воли.
Он снова шагнул ко мне, демонстрируя грацию крадущейся пантеры. И не меньшую угрозу.
— И что же ты хочешь от меня услышать? — Его низкий голос дрожал от сдерживаемой силы. — Что я хотел дать тебе возможность попробовать? Что я хочу тебя, несмотря на твое упрямство, сарказм, отказ всерьез воспринимать мою власть и нескрываемое неуважение? Ты считаешь, что это именно то, чего бы я хотел?
Ну вот, опять список моих прегрешений. Все причины, по которым он не мог мной увлечься. Причины, по которым влечение, возникшее помимо нашей воли, было ему ненавистно.
— Я ничего от тебя не хочу, — сказала я, и мой тихий голос как будто прозвучал издалека.
— Лжешь, — возразил он и прижался губами к моему рту.
Он поцеловал меня, и цепь опять замкнулась.
Его теплые и мягкие губы вызвали желание ответить, уступить — пусть и кратковременному — влечению. Ноги ослабели, тело откликнулось на его призыв и умоляло забыть обо всем и погрузиться в бездну наслаждения. Но я уже слишком близко подошла к огню, когда набросилась на Этана и попыталась напиться крови из его вен. Этого оказалось достаточно. Более чем достаточно. Я сжала губы и попыталась отвернуться.
— Мерит, — простонал он, — успокойся.
Пальцы Этана скользнули вдоль моих щек, погрузились в волосы, и он слегка приподнял мое лицо. Он еще чуть-чуть шагнул вперед, и наши тела слегка соприкоснулись.
Нагнув голову, он снова поцеловал меня, поглаживая скулы большими пальцами. Его губы прижимались к моим ласково и осторожно, совсем не требовательно. И когда его язык проскользнул между губами и коснулся кончика моего языка, когда в спине возникла необъяснимая дрожь, я сдалась.