Некрасавец и Нечудовище
Шрифт:
– Я успею, директор, - пообещал Северус перед выходом.
Чародей отсалютовал ему чашкой чая, и в свете солнца его полукружья очков внезапно блеснули; всего на мгновение, на это самое мгновение, за бородой и морщинами объявился мальчишка. Кто он такой, откуда? Каковы чудеса!
Закрывая за собою дверь, зельевар случайно глянул на Гарри, а тот глянул в ответ. Ясное лицо с ямочками на щеках улыбалось нагло, уверенно - прямо Северусу, именно ему. И Снейп поспешил покинуть это зловещее место. Место, где даже из взрослого
* * *
За крепдешиновой занавеской разворачивалась настоящая война: то взрывался смех, то закладывал уши хулиганистый свист, а иной раз из-за занавески и вовсе выпадали дети. Всегда - разные (благо, Хогвартс не ощущает в них недостатка).
– Ты это... смотри, не забудь!
– поучал Макаронина, затянув галстук на голове.
– Эй-эй, попросила бы!
– тут же парировала Зверь.
– Народ, кончай спорить, - тихо просил всех Малина.
– А у меня вот какая мысль...
– Мне ещё молока!
– Молчи, вот молчи, кому говорят!
– Тихо всем!
– наконец, закричала Анна, увидев лицо Гарри, всунувшееся в их закуток.
– Мелочь, заноси всё остальное сюда и запри дверь.
Гарри занёс себя и послушно задвинул штору.
– Привет, малыш Гарри! Ты готов?
– А к чему?
– спросил Гарри, а лицо его вмиг просветлело.
– К самому интересному!
Было бы глупостью не кивнуть.
– Он согласен!
– Согласен!
– Озвучить план!
– Есть озвучить план!
– Итак, Мелочь, слушай внимательно! Слушай и запоминай.
И за занавеской всё стихло. Только изредка слышался шепоток, изредка кто-то тихо-тихо шушукался. Но было ясно, что дело кончено, когда вновь взорвался громкий и дружный - самое главное, дружный!
– смех.
Гарри так это нравилось, что он продолжал заливаться даже тогда, когда не понимал - почему и зачем, над чем, как и когда. А его трепали по голове, а ему улыбались, его тискали и обнимали, как маленького щенка. В него были влюблены все, а он отвечал взаимностью.
– Ты понял?
– Я понял всё-всё!
– восторженно вещал Гарри, сияя.
– Я сделаю правильно. Честное слово!
– Ну что ж, ребята, нам очень повезло!
– искренне проговорила Анна.
– Повеселимся!
– Ох и повеселимся же!
– Но нам влетит, - встрял Малина, как всегда, немного струхнувший.
– Как влетит,
– смело ответил Макаронина. И для убедительности даже стукнул кулаком по столу...
И в то время, пока Сеньор укачивал руку, пришло время булочек. Совершенно свежих, ещё тёплых булочек, от которых шёл аромат ванили и яблок.
А потом... а потом!
– Скрестить палочки!
– скомандовала Анна своим низким голосом, и над столом нависло девять рук - долговязых и пухлых, с ногтями квадратными и продолговатыми, с родинками и без.
И Анна сказала:
– Мы бравые ребята!
Мы шалости солдаты!
Средь нас нет лежебок!
– Команда Неслабок!
И тут Гарри подумал, что лично ему чего-то очень не хватает. Он тут же, немедля, спросил, перекрикивая возбуждённую толпу ребят:
– А я?
– Ты не можешь. Ведь ты ещё маленький, - сочувственно пояснила Анна.
– Таким маленьким палочки не дают, - с умным видом подтвердил Макаронина.
– А если я сам возьму? А если я достану?
Неслабоки переглянулись между собой и, кажется, призадумались. Но вновь Синьор, отличавшийся быстротой во всём, что не касалось уроков, разрешил вопрос так:
– Вот если достанешь, тогда и поговорим.
И остальные его вмиг поддержали, не задумываясь, не обсуждая:
– А вот если достанешь, тогда и поговорим!
Тут-то в голову Гарри и пришла гениальная мысль: а почему бы, собственно, и нет?
* * *
"Почему бы, собственно, и нет?" привело Гарри к лесу. Он стоял перед ним как лилипут пред великаном, закинув голову, вытянув губы в немом: "ууух!"
Вековые сосны, прогибаются под шапками зелени вязы, дубовые корни, как сытые питоны, выползают из-под земли - наверное, это самое лучшее место для рождения волшебства! Мальчишка постоял с минутку-другую, понюхал влажный воздух с ароматом желудей, и почти уже сделал шаг, как вдруг - хвать!
– кто-то оторвал его от земли.
– Ай-ай-ай!
– протестующе забарахтался Гарри.
– Что это ты удумал?
– прогромыхал зычный голос над головой.
И когда Гарри вновь оказался на земле, он негодующе вскинул свой взор. А потом восторженно ахнул и заулыбался: перед ним стояла большая гора с бородой, руками и ногами. Настоящая живая гора, великанище!
– Ух ты!
– выразил он своё восхищение.
Такой вот, оказывается, интересный и любопытный этот Хагрид - самый лучший лесничий по мнению Дамблдора.