Некромаги
Шрифт:
— Это вы открыли эффект «мнимой смерти»?
— Не совсем. Можно сказать, «услышал» рецепт.
— Есть еще чудеса?
— Одно и поменьше… Жаль, не смог прихватить для вас флакончик, но при следующей встрече все передам и объясню.
У Троицы глаза были как треугольнички, будто он всегда внутренне улыбался, сохраняя добродушное выражение лица. Всем своим образом — приятный, интеллигентный и, без налета заносчивости, само воплощение достоинства. Я бы сочла его чистокровным западником, но волосы по молодости явно были светлые и не вились, на северянина не тянул по комплекции, на восточника не походил
— Нольд сразу хотел привлечь в помощники некромага. Но почему-то упорно отказывался выбрать из тех, кого мы успели вытащить из клиники. Искал изначально свободных. Удивительно, что… — Троица уже осмотрел разобранное оружие, развернув детали из мягких оберток, что-то прикидывая про себя, и обернулся от сумки. — Вы — женщина.
Опять? Да что же за загвоздка с тем, какого я пола?
— Я некромага.
Объяснила холодно и даже слегка зло, что приходится говорить очевидное для такого просвещенного человека.
— Дело не в этом. Нольд женщин терпеть не может. Не знаю в чем причина такой странности. Неужели не заметили? Поразительно! — Он засмеялся, и торопливо продолжил: — Зря я это сказал. Не поймите неправильно, Ева, Нольд мужчина традиционный, а Вилли даже откуда-то узнал, что и любовница есть. Но… Ладно. Вы — прекрасное исключение. А Ян как, не гнобит?
— Нет.
— Рад слышать. — Троица осмотрел все содержимое, даже пересчитал капсулы и сложил обратно. — Влезет, уверен. Я схожу за своим багажом и вернусь. Забыл сразу взять, нервничаю и рассеянный. С этим делом все так неясно и плохо… сейчас вернусь.
Так и сделал — спустя пять минут снова постучал, вошел и ловко упаковал снайперку в объемный чемодан.
— Вещами переложил, но эти никуда уже не поместятся. Мои лучшие рубашки…
— Оставьте мне, я же должна хоть чем-то снова сумку заполнить.
— Не выбрасывайте, они дорогие. Если понадобится совет мудрого старца, Ева, наберите троечку в списке контактов. И один я дам вам уже сейчас, пусть и не прошенный — выбросьте из головы мысль «прокаженного некромага» это несусветная чушь, это слишком даже для вас. Кто вам ее внушил? Как давно вы так думаете? Мы — не такие! — И пожал мне руку, крепко обхватив двумя ладонями сразу. — Спокойной ночи.
— Спокойной.
Глава седьмая
Мне снилось, что я бегу по лесу. Темно и ничего не видно, за мной далекая погоня, но останавливаться даже на короткую передышку нельзя — упущу драгоценное время отрыва! Силы стали кончаться, я все больше задыхалась и все больше спотыкалась о препятствия. А когда внезапно исчезли деревья и распахнулся широкий овраг, в последнюю секунду сгруппировалась на прыжок… и упала. Ударилась всем телом о стенку, скользнула пальцами, не зацепившись за край, и рухнула в жижу.
Это оказался не овраг, а бетонное кольцо колодца. Вонючие нечистоты, грязь и перегной, настоящие помои! Кто-то протянул мне руку помощи сверху, а я заплакала от бессилия протянуть свою, чтобы ухватиться. Потому что грязная. Потому что… это и есть суть некромага.
— Ну!
Только мой спаситель не гнушается
— Мама!
* * *
Я проснулась на кровати номера, не понимая — на самом деле вскрикнула или только во сне ее позвала? А если и да — то почему ее, когда всегда моим настоящим защитником был отец?
После того, что вчера сказал Троица, я долго уснуть не могла. Вспоминала ранее детство, свои семь лет, когда папа счел меня достаточно взрослой, чтобы раскрыть тайну. Он хотел как можно раньше начать воспитывать дочь в нужном русле, чтобы я не успела перенять от матери «женских мечтаний» — о любви, браке, детях, спокойной жизни. Некромагки бесплодны, одиноки и до самой смерти ходят под страхом быть пойманными. Отец рассказал мне. А через три года рассказал и матери.
Он любил ее. Обманывал в том, что работа требует разъездов и поэтому он не жил постоянно с нами. Обманывал, что не может жениться, потому что запрещает редкая островная вера, а он ее адепт. А она верила, ничего не просила, родила желанного ребенка и всегда ждала его домой сколько бы он ни отсутствовал.
Но некромаг… Мама больше не смогла не то что прикоснуться к нему — видеть, слышать, находиться в одной комнате. А со мной, некромагаой, общалась опосредовано. Не бросила. Кормила, оставляя еду на столе, одевала, оставляя одежду на кровати, открывала дверь — чтобы я уходила и запускала обратно при возвращении. Но никогда больше она со мной не заговорила, не прикоснулась, не осталась в одних стенах больше минуты. Да — оттуда в моей голове укоренилось, что я — грязь, скверна и прокаженная нелюдь. Для всех!
Но почему-то во сне, когда за руки схватил хищник, я позвала на помощь маму…
* * *
Позавтракав в гостиничном ресторане, подошла к стойке. Администратор там уже была другая.
— У вас кровати — райское облако. Выжму все до последнего, выеду без пяти минут полдень. А у вас на это время такси заказать можно?
— Конечно.
Таксист честно довез до железнодорожного вокзала. А там — туалет и смена образа. Косметику стерла, волосы собрала по-другому и аккуратно. Из шорт и маечки впрыгнула в льняные брюки и льняной топик, накинув на плечи от солнца уже рубашку господина Троицы.
Да, я ни одну из них не выброшу — тончайший хлопок! А к телу как шелк, скользкий и как будто даже прохладный. В плечах мужчина не сильно шире, так что на мне сидела не мешком, а вполне по-модному, на пару размеров больше, — но зато свободная разлетайка, пристегнутая на пуговичку.
Все висюльки убрала и с себя, и с вещей. С пришедшим поездом, снова смешавшись с толпой, на стоянке такси взяла частника — до прибрежных курортных отелей. Оттуда до леска, вдоль морской косы, и еще два часа пешком по лесу — до сектора и курятника.