Некромант по вызову. Тетралогия
Шрифт:
Я нахмурился.
– Что?
– Эта девочка... Лиш, кажется?
– послушно повторила гусеница.
– Я слежу за ней уже несколько дней, и у нее все время глаза на мокром месте.
– Не бери в голову, - нахмурился я, вспомнив о неприятном.
– Она всего лишь провинилась.
– Да?
– усомнился призрак.
– Так это вы ее наказали?
Я нахмурился еще больше.
– Нет... не успел.
Гусеница воззрилась на меня с таким изумлением, будто только сейчас узнала, что она - привидение.
– Тогда почему она такая несчастная?! И почему каждую ночь я вижу ее в Южной башне стоящей у
– В Южной?
– насторожился я.
– Что Лиш там забыла? Башня же не достроена.
– А я о чем говорю? Там же на доски ступить страшно - вот-вот провалятся! А она гуляет в темноте... без света... словно испытывает свою удачу. Вот и сегодня опять ушла...
С грохотом отодвинув кресло, я резкими движением поднялся из-за стола и, повернувшись к приоткрытому окну, рявкнул:
– Бескрылый!
– Я все слышал, господин, - тихо прошелестела слетающая с парапета горгулья.
– Не извольте беспокоиться - я не дам ей сделать глупость.
– Ты знал об этом?!
– Я присматривал за ней, хозяин, - уклончиво отозвалась тварь и окончательно растворилась в темноте, пока я не вздумал переломать ей крылья.
Нет, это надо?! МОЯ личная служанка... единственная смертная, добровольно согласившая лечь на мой алтарь... глупо рисковала собой, не спросив на то моего разрешения! Кто ей позволил, в конце-то концов?! Она что, решила испортить сразу несколько важных, хоть и отложенных на время, экспериментов?! А как же эликсиры, которые я планировал испробовать на ней, чтобы выяснить возможные побочные эффекты? А мои планы, в которых ей отводилась роль согласного на все добровольца? Мои записи, которые она всегда сортировала в идеальном порядке и так, что их даже не нужно было проверять? А обязательный завтрак, который я больше никому не доверял готовить? А уборка в замке? А все остальное, за что она взялась и вдруг посмела не довести до конца?..
Нет, я этого так не оставлю.
Мало того, что она осмелилась следить за мной и выставлять какие-то условия... мало того, что я забыл ее за это наказать и неоправданно долго терпел эту самодеятельность... так теперь она решила зайти еще дальше и проверить границы моего терпения!
Поджав губы и недобро сузив глаза, я быстро вышел из кабинета и, не теряя времени даром, помчался во внутренний двор, на ходу доставая из-под помятого ворота цепочку с ключом-активатором. Привидение безмолвной тенью следовало по пятам и только удивленно округлило глаза, когда по моему знаку телепортационная арка неярко засветилась.
– Хозяин, вы что, собираетесь...?
– Так быстрее, - хмуро буркнул я и пропал в мареве телепорта. А мгновением позже вышел на верхнем этаже продуваемой всеми ветрами башни. Почти сразу пошатнулся от особенно сильного порыва, который в отсутствии крыши вполне мог сбить с ног даже моего упитанного повара. Вовремя уцепившись за недостроенную колонну, помянул про себя нерасторопность рабочих, а затем заметил стоящую у самого края пропасти, испуганно обернувшуюся фигурку и глухо рыкнул:
– Ты что тут делаешь?!
– Г-господин...
– пролепетала девчонка, в ужасе поднеся ладони ко рту. Мелкая, худосочная, в одном только легком платьице, в котором насмерть замерзнуть можно. С растрепанными волосами, разметанными сильным ветром по плечам. Дрожащая от холода. Посиневшая вся. Но зачем-то пришедшая сюда на пороге
– Ты что тут забыла?!
– свирепо прорычал я, слыша злорадное завывание ветра среди оголенных балок.
– Совсем с ума сошла?! Ночью! Без света! Решила убиться моим врагам на радость?! Или собралась отказаться от своего слова?! Тоже захотела сбежать?!
Лиш вздрогнула всем телом и сжалась в комок.
– Вон отсюда!
– рявкнул я, испытывая редкое по силе раздражение, уже готовое перешагнуть за грань настоящего бешенства. А потом, не дожидаясь, пока парализованная девка шевельнется, в два шага оказался рядом, цапнул ее за тощий локоть и, рывком притянув к себе, активировал ключ повторно.
Портал вспыхнул и тут же погас, оставив плясать в глазах яркие синие точки.
Тряхнув головой, я выпустил амулет и, сжав челюсти, повернулся к застывшей служанке.
– Ну?! Чего молчишь?!
– в моих глазах полыхнула еле сдерживаемая злость.
– Я жду объяснений!
Она вздрогнула снова, побледнела еще сильнее, а потом вдруг опустилась на колени и, распластавшись по холодным камням, как безвольная лягушка, очень тихо прошептала:
– Простите меня, господин...
От ее безжизненного голоса у меня что-то неприятно царапнуло в груди.
– Я знаю, что нарушила ваш приказ, и понимаю, что достойна самого жестокого наказания. Я следила за вами... это правда... и была так беспечна, что позабыла о том, что вы не терпите указаний. Я осмелилась перечить и проявлять самостоятельность. Многое делала по-своему. Возражала. Спорила. Принимала решения, на которые не имела никакого права. И я... усомнилась в вас, мой господин. В вашей силе, воле и... возможностях. Простите меня за это.
Мои зубы сжались еще сильнее. Правда, не от того, о чем она говорила... к предательству смертных я уже почти привык... я просто не понимал. До сих пор ничего не понимал. А я терпеть не могу оставаться в неведении и порой готов убить ради того, чтобы выяснить правду.
– Я не собиралась никуда бежать, господин мой, - снова прошептала она, не поднимая глаз.
– И от слова своего не откажусь... никогда. Если вы прикажете, я взойду на любой алтарь, на который нужно, и сделаю все, что вы потребуете...
– Не сомневаюсь, - процедил я, борясь с острым желанием закончить этот разговор здесь и сейчас. Если бы не стремление докопаться до истины, так бы и сделал. Безо всякого сожаления. Но Лиш... эта наглая, неблагодарная, униженно согнувшаяся передо мной малявка, на которую я потратил столько времени и сил, тратить которые совершенно не собирался...
Кажется, она поранила коленки, когда упала на каменные плиты? Или же поцарапалась еще раньше, когда спотыкалась в темноте на ведущей к башне лестнице. А может, и еще где зацепилась, пока бродила там в поисках... чего? Успокоения? Спасения? Тишины? Не понимаю... но слишком хорошо теперь чувствую, как ноют ее ладони и саднящая кожа на коленях. Почему-то слышу, как гулко и обреченно стучит ее молодое и сильное сердце. Ощущаю ее безнадежность... нет, из-за дурацкой связи, от которой надо срочно избавиться, я почти отравлен ее тоской! Сам скоро готов буду ей поддаться! Почти вижу, как текут по девичьим щекам горькие слезы, но при этом все еще не знаю, как реагировать.