Некроманты любят сыр
Шрифт:
— А в чем дело-то? — наконец обрела я дар речи.
На меня одновременно уставились три пары глаз. Хищно так, с очевидным умыслом. Святые колоски, ведь знаю же, что жевать полезнее, чем говорить, и вот опять вляпалась!
Нервно отодвинула тарелку, подумала и вернула потрепанного драконом вестника на поднос. Скрестила на груди руки.
Не помогло. Я прямо чувствовала, как эта троица со специфическим уклоном, затягивает на моей шее удавку.
— Какой элегантный выход из ситуации, — как мне показалось, зловеще произнес дин фон Майертон.
—
— Жестоко, конечно, — посетовала Лилитана, — но действительно должно сработать.
Я поозиралась в поисках ходов отступления. Не знаю, чего они себе напридумывали, но что-то мне заранее уже не нравится.
— Алеста, милая, пойдем прогуляемся? — ласково-ласково позвал Черный ужас. — Я тебе сыроварню покажу, ты же хотела.
— Знаете, а давайте вы без меня. Обещаю, в другой раз с удовольствием. Сегодня лучше прилягу, отдохну.
— Не-а, не выйдет, — покачал головой Дэмис будет как я сказал Элройен, делая плавный шаг мне навстречу.
— Мне еще ответ иерохонте Церцилии написать надо.
— Напишешь, — вкрадчивые интонации и еще один шаг. — Обязательно напишешь, потом.
Поискала глазами защиты у призраков: предатели всецело разделяли настрой хозяина. Лилитана даже подмигнула эдак с намеком, мол, не глупи — такому мужчине не отказывают.
Сама знаю, ему попробуй откажи! Вперед ногами вынесут.
Обреченно вложила свою руку в протянутую ладонь его милости. Интуиция нашептывала, что я сильно пожалею, однако пришлось согласиться:
— Хорошо, прогулка так прогулка. Только, чур, обещайте мне все-все рассказать.
— Прямо все-все, — иронично выгнул бровь лорд-издеватель.
— Все! — твердо повторила я.
— Идет, — слишком уж подозрительно легко согласился он. И рассмеялся.
А у меня от этого его смеха сердце каждый раз, будто шарик воздушный, все куда-то полететь порывается. И на душе сразу тепло, и улыбаться хочется.
— Ты только ничему не удивляйся и подыграй, — увлекая за собой наставлял Дэмис Элройен.
Машинально кивнула, раздираемая любопытством, волнением и предвкушением непонятно чего. Хотя здравый смысл подсказывал: дело явно не чисто и пахнет подставой.
В общем, когда на крыльце дома начальство уверенно притянуло меня к себе вплотную, когда талию по-хозяйски крепко сжали его ладони, в голове у меня осталась всего одна единственная мысль: тебе понравится. Пророческая фраза Лилитаны запала в сознание настолько глубоко, что никакими доводами выколупать ее оттуда не удавалось.
А потом он приблизил свое лицо к моему, медленно, словно боялся напугать. Но я не боялась, я тонула в его непроницаемо темном взгляде, завораживающем и совершенно серьезном. Мимолетный, почти невесомый поцелуй всколыхнул такой ураган чувств, что следующий вдох пришлось делать с усилием. Дэмис Элройен прикоснулся к моим губам очень нежно и осторожно. Я закрыла глаза,
Мужские объятия стали ощутимо сильнее, тогда как поцелуй продолжал балансировать на границе невинного. И от этого одновременно и сладкого, и мучительного расхождения мне хотелось застонать в голос. Я не заметила в какой момент проявившие вдруг своеволие пальцы зарылись в серебро волос моего лорда. Осознала что делаю, лишь почувствовав его улыбку.
Смутилась и попыталась вернуть ясность рассудка. Его милость мягко отстранился и, поймав мою руку, бережно сжал, будто хотел этим жестом выразить то, что никто из нас не решался произнести вслух. И да, тысячу раз да: мне действительно все-все понравилось.
Глава 23
На выходе у калитки сиротливо стояла корзина, ее содержимое заботливо прикрывал женский платок. Заметив «гостинец», дин Элройен нахмурился. Я же припомнила пересуды в Висельнике: кажется, Лисавету уличали в том, что она несла Черному лорду трех куриц и банку сметаны. Или его поносили за то, что наживается на несчастных людях? В общем, какой-то такой разговор точно был.
— А местные уверены, что вы женщину в оборот взяли, — попыталась пошутить я.
Начальство окончательно перекосило.
— Если бы не Лилитана, уж и не знаю, куда бы всю эту снедь девал.
— Так бывает, когда человек от души отблагодарить хочет.
— Тоже так подумал вначале, потому и согласился принять первые… три раза.
Я хмыкнула.
— И как понимаю, были истолкованы превратно.
— Абсолютно!
— И вежливых намеков она не понимает, — продолжила перечислять я.
Лорд-некромант прошипел что-то неразборчивое.
— И прямого текста — тоже?
— Нравишься ты мне, Алеста, все больше и больше за свою сообразительность, — похвалил дин Элройен.
Пользуясь моментом, я тут же упала ему на хвост:
— А расскажете, что там на кладбище тогда приключилось?
— Да что, — пожал плечами Дэмис Элройен, — кладбищенские полгода ныли, чтобы живые к ним шастать перестали после заката. Мол, никакого личного пространства. Только расслабишься, партию в шахматы с соседом затеешь или очередное собрание клуба инициатив, как обязательно кого-нибудь принесет. И ладно бы помянуть, полезного чего оставить на могилке — нет же, исключительно в корыстных целях прутся.
— Да ладно, — изумилась я, — мне казалось, с «целями» только некросы кладбища навещают.
— Вот и не угадала. В Либерте население в общей массе более подковано в подобных вопросах, на крайний случай всегда есть к кому обратиться из профи. А здесь они ворожат кто во что горазд и как упырь на душу положит.
— Но это же элементарно опасно!
— И я о том, устал гонять! Особенно настырный этот… ведун недоделанный, как же его… косой какой-то.
— Косый! Семка Косый, — вновь блеснула я эрудицией.