Неладно что-то в нашем королевстве, или Гамбит Минотавра
Шрифт:
— Да ничем особенным. Просто завернула по пути в Голиафополис. Мужа-то мне до сих пор не вернули.
— Ты слышала о последнем Откровении святого Звлкикса?
— Я при нем присутствовала.
— Тогда «Голиафу» сгодятся любые отмазки. Ты не могла выбрать более подходящего времени, чтобы заставить их вернуть его.
Мы поболтали еще минут десять, пока мне не настала пора уезжать. Поговорить с Синди еще раз наедине не удалось, но я и так все сказала. Оставалось надеяться, что она меня поняла, но почему-то верилось в это с трудом.
— Если мне подвернется заказ-другой, присоединишься? — спросил Кол, провожая меня до двери вместе с Пятницей, слопавшим почти все печенье.
Я подумала о своем перерасходе.
— С
— Отлично, — улыбнулся Кол. — Я буду на связи.
По М4 я доехала до международного гравитерминала «Сакнуссум», где пришлось бегом нестись на капсулу до ливерпульского «Тарбека». Перед тем как сесть на челнок до Голиафополиса, мы с Пятницей плотно перекусили. «Голиаф» отнял у меня мужа, он мне его и вернет. А если вы недовольны работой фирмы, обращаться следует напрямую к начальству.
Глава 14
Голиафовский Покаянариум™
Роберт Эдсель, [53] министр безопасности дорожного движения, вчера обрушился с обвинениями на датский автомобильный концерн «Вольво», заявив, что их угловатые и неказистые повозки, прежде считавшиеся самыми безопасными, на деле вовсе таковыми не являются. Они — смертельная ловушка для любого, у кого достанет глупости купить такую машину. «„Вольво“ очень плохо показали себя во время испытаний с реактивными гранатами, — заявил вчера в своем пресс-релизе мистер Эдсель. — К тому же и владельцы, и их дети рискуют получить необратимые повреждения позвоночника при падении в автомобиле данной марки с высоты в каких-то жалких шестьдесят футов». Главный дорожник страны продолжил поносить гордость датского автомобилестроения, сообщив в числе прочего, что воздушные фильтры «Вольво» предоставляют «ограниченную защиту» от лавовых потоков, ядовитых газов и других форм обычных вулканических выбросов. «Я настоятельно рекомендую тем, кто решил приобрести эту жалкую датскую поделку, еще раз крепко подумать», — сказал министр. Когда датский министр иностранных дел заметил, что «Вольво» на самом деле шведская фирма, мистер Эдсель обвинил датчан в попытке переложить на соседей вину за собственные производственные просчеты.
53
Намек на сына Генри Форда, Эдселя Форда, сильно уступавшего знаменитому отцу по части деловой хватки и авторитета. (Прим. ред.)
Остров Мэн являлся независимым корпоративным государством в составе Англии с момента его приобретения в собственность ради увеличения налогового пространства в тысяча девятьсот шестьдесят третьем году. Окружающее его Ирландское море плотно заминировали для защиты от незваных гостей со стороны воды, а небеса охранялись новейшими системами противовоздушной обороны. На острове имелись больницы и школы, университет, собственный ядерный реактор, а также единственная в мире частная линия гравиметро, идущая от Дугласа до гравипорта Кеннеди в Нью-Йорке. Население Мэна составляло почти двести тысяч человек, занятых исключительно обслуживанием работников единственного на маленьком острове предприятия или самого этого предприятия — корпорации «Голиаф».
Старинный мэнский город Лакеи переименовали в Голиафополис и сделали из него Гонконг Британского архипелага, представлявший собой лес стеклянных башен, карабкающихся вверх, к Снэфеллу. [54] Самый высокий из этих небоскребов даже обогнал горный пик, и его блеск при хорошей погоде был виден от Блэкпула. В этом здании помещалось святилище транснациональной корпорации,
54
Снэфелл — гора на острове Мэн, в хорошую погоду с ее вершины видна вся Британия. (Прим. ред.)
Я пристроилась в небольшую очередь к новомодному стеклянному столику, за которым сидели два улыбчивых голиафовских клерка и раздавали анкеты и талончики с номерами.
— Привет! — обратилась ко мне одна из них, совсем еще девчонка с кривой улыбочкой. — Добро пожаловать в Покаянариум корпорации «Голиаф». Извините, что вам пришлось ждать. Чем мы можем вам помочь?
— Корпорация «Голиаф» убила моего мужа.
— Какой ужас! — посочувствовала она фальшиво. — Мне так жаль! В ходе кампании по переходу на вероподдержваемую систему управления «Голиаф» жаждет исправить все дурные дела, в которых мог быть прежде замешан. Вам нужно заполнить эту форму и еще вот эту — только раздел «Д», а потом присаживайтесь. Мы сразу же направим к вам нашего самого опытного покаянца, как только он освободится.
Она протянула мне несколько длинных бланков и талончик и указала на боковую дверь. Я открыла ее и вошла в Покаянариум, длинный зал с окнами во всю стену, выходящими на спокойное Ирландское море. С одной стороны тянулся ряд примерно из двадцати кабинок, в которых сидели покаянцы в одинаковых костюмах, с дежурно печальными и сокрушенными лицами внимательно слушавшие то, что им говорили посетители. С другой стороны амфитеатром располагались деревянные сиденья, на которых терпеливо ожидали своей очереди некогда обиженные граждане, с возбуждением и тревогой сжимавшие в руках талончики. На моем стоял номер 6174. Я посмотрела на табло и выяснила, что сейчас каются перед номером 836.
— Милые, дорогие люди! — произнес голос по трансляции. — «Голиаф» приносит вам глубочайшие извинения за все горести, невольно причиненные корпорацией в прошлом. Здесь, в нашем Покаянариуме, мы счастливы помочь вам разрешить любые, даже самые ничтожные проблемы…
— Скажите, — остановила я мужчину, ковылявшего мимо меня к выходу, — «Голиаф» удовлетворил ваши требования?
— Ну, этого и не понадобилось, — мягко ответил он. — Вина была целиком моя, и именно я извинялся, что даром потратил их драгоценное время.
— А что они вам сделали?
— Они заразили нашу местность радиацией, а затем семнадцать лет отказывались это признавать, хотя у людей выпали все зубы, а я отрастил третью ногу.
— И вы их простили?!
— Конечно. Теперь-то я понимаю, что имел место несчастный случай и населению следует смириться с неизбежным риском, если мы хотим в изобилии получать чистую энергию, неограниченное количество еды и домашние электродефрагментаторы.
В руках он держал кипу бумаг: не бланки запроса, которые мне еще предстояло заполнить, а листовки с рекламой, как присоединиться к «Новому Голиафу». Не в качестве потребителя, но в роли верующего. Я никогда не доверяла «Голиафу», но эта затея с «покаянием» пахла хуже всего, с чем я сталкивалась прежде. Я отвернулась, разорвала талончик с номером и тоже направилась к выходу.
— Мисс Нонетот! — окликнул меня знакомый голос. — Остановитесь же, мисс Нонетот!
Передо мной стоял коротышка в темном костюме, с толстенной золотой цепью на шее. Остренькое личико, круглая голова, покрытая жесткой щетиной армейского «ежика». Едва ли не самый ненавистный для меня человек на свете — Джек Дэррмо, некогда шеф голиафовского отдела по разработке современных вооружений и бывший заключенный «Ворона». Именно он старался продлить Крымскую войну с целью нажиться на продаже новейшего голиафовского супероружия — плазменной винтовки.