Неласковый отбор для Золушки
Шрифт:
Резко развернулась лицом к лицу. Хотелось посмотреть ему в глаза. Прочитать в них его намерения. Что он на самом деле хочет от меня, что может сделать со мной.
Все, что увидела, — смятение. И тогда мне стало по-настоящему страшно.
Элган может хладнокровно и расчетливо пользоваться людьми, когда они выгодны ему. Но если одна из шестеренок вдруг выбивается… начинает вызывать чувства и ощущения, которых он не должен испытывать к шестеренке… Тогда он способен на все. Даже просто избавиться от досадной помехи, которая провоцирует такие
Легко смотреть в озеро и представлять себя бессмертной душой, которую не затронет смерть. Но вот так понимать, что еще миг — и твое бренное тело прямо с бессмертной душой столкнут с высоты три километра… Просто потому, что зацепила кого-то за живое. Пробудила нечто в его душе, чего он сам испугался.
Мы смотрели друг на друга. Вновь я видела в его глазах отражение себя. По лицу мага пробежала кривая усмешка. Он отстранился от меня. А затем я услышала шум и почувствовала легкое колыхание воздуха. Откидной верх селаира встал на место. Между мной и бескрайним небом вновь выросла надежная плотная преграда.
Селаир развернулся на сто восемьдесят градусов и полетел прочь от гор.
— Вернемся во дворец, — негромко вымолвил Элган. — Надеюсь, прогулка тебе понравилась.
ГЛАВА 17
Обратный путь прошел в молчании. Юлия, видя, что маг не расположен к разговору, разглядывала в окно пейзажи Гемайской долины.
Каждой клеточкой Элган ощущал ее близость. Какой чужой и непонятной была эта девушка. Даже запах тела и волос отличался от веравинок. И это невероятное сочетание загорелой кожи и светлых волос.
Как ее можно было принять за Рианну Вальдер? Если бы он знал ее раньше, непременно учуял бы подмену. Сначала она показалась Элгану красивой девушкой — пусть и не совсем в его вкусе.
Теперь, когда он увидел настоящую Юлию, Рианна выглядела бледной немочью, худосочной, бесцветной девицей. Блеск в глазах, осанка, походка, умение подать себя — все принадлежало иномирянке.
А еще у нее было упругое подтянутое тело, как у гимнасток Тангри. Должно быть, в своем мире она не чуралась физических упражнений.
И эти развевающиеся золотые локоны… Увидев их, Элган замер. Пожелал запечатлеть это дивное зрелище, сохранить для себя трехмерным статичным кадром. Не сделал так, чтобы не пугать иномирянку. Вряд ли в ее мире существовало магическое запечатление. Да и в жизни она была стократ лучше любого кадра.
Зачем он приказал ей петь? Неужели не хватило прошлого раза, когда он еле-еле собрал волю в кулак, еле настроил себя на нужный лад в разговоре с Вердой?
И вот зачем-то вновь заставил ее петь. А она вновь воспротивилась, а потом все же запела, будто не могла ему противостоять. И опять все его существо словно разметалось в клочья, разлетелось в бескрайнем небе над горами, обрамлявшими Гемайскую долину. И он безмолвствовал, собирая себя воедино. А Юлия смотрела вниз… сквозь невидимые ошметки, в которые
И вот это создание Верда хотела возложить на алтарь хейоса? Напитать его кровью сирены, отнять такое чудо у целого мира? Да плевать на мир, она хотела отнять девушку у самого Элгана.
Маг вспомнил, как ворвался в его покои Леон, требуя показать ему Юлию. Волна иррациональной ярости захватила Элгана. Не в том даже проблема, что иномирянку следовало держать в тайне. Его просто взбесила мысль, что Леон так же, как он сам, увидит ее настоящую. Тронет взглядом золотистую кожу и волосы.
Внутри Элгана будто рыкнул зверь — мое! Не дам! Любой ценой удержать этого мускулистого самца подальше от Юлии. Не подпустить к тому, что считал своим, невзирая на угрозы Верды.
Неужели он отдаст девушку ведьме? Позволит вскрыть запястья и выпустить всю кровь, чтобы сила сирены и ее предсмертная агония напитали силой старую каргу?
К демонам. Сука не получит Юлию. Элган убьет ее прежде, чем она коснется девушки ссохшейся вороньей лапой.
Да, он не готов. Он хотел выиграть еще несколько десятков лет, прежде чем сделать это. Но судьба решила за него. Придется стать готовым раньше. Месяц, неделя, пара дней — не важно, какая у него фора. Он покончит с тварью или умрет сам. Но Юля ей не достанется.
Дворец наместника вырос впереди пестрой громадой. Селаир подлетел к окну Элгана. Набросив покров невидимости, маг открыл дверцу, шагнул из транспорта в окно, протянул руку Юлии.
Девушка вложила свою загорелую ладошку в его. Элган применил магический контроль, чтобы не дать вихрю сладких мурашек по телу закружить его ум.
— Спасибо за прогулку, милорд Элган. Я надеялась, что она будет подольше, и я смогу пройтись и по земле тоже, не только зависать в воздухе. Но все равно было здорово. Лучше, чем сидеть в четырех стенах.
— В следующий раз рассчитаю время так, чтобы мы успели пройтись по земле, — заверил ее Элган.
Дело было не во времени, конечно. Он и так собирался побродить с ней по горам. Но все испортил, когда велел ей петь. С того момента, как ее глубокий сильный голос ворвался в небо над Гемайскими горами, Элган уже не смог бы находиться с ней рядом и сохранять спокойствие.
Все, о чем он мог думать, — нежные губы, с которых слетали звуки незнакомой, но такой прекрасной речи. Его самообладания еле хватало, чтобы не коснуться их. Длить это истязание он не собирался.
Когда он простился с девушкой и вышел из ее комнаты, эти губы все еще стояли перед его внутренним взором. А потом сладостный образ разрушился знакомой вибрацией. Магическая сфера заработала, оповещая, что с ним хотят связаться.
Демонова Верда, хейос ее раздери. Принесло же ее именно сейчас. Элган зашагал в кабинет, сдерживаясь, чтобы не разметать мебель по сторонам.
В кабинете встретил сюрприз. Его поджидала не ведьма. Лицо, маячившее над сферой связи в белесой дымке, было мужским.