Нелюбимая жена драконьего генерала. Отель с нуля
Шрифт:
Леон вытаскивает револьвер и выпускает целую обойму в сторону стрелявшего, а потом бежит к оседающему на тротуар Рэму.
В груди бездным цветком распускается боль и грудину выворачивает наизнанку, словно кости ломают.
Рэм не понимает, что с ним происходит. Он слышит ругань Леона, но перед глазами пелена. И страшное осознание, что он больше никогда не увидит Ярославу и своего ребенка.
Он не вернется к ним.
Эта мысль настолько горька, что уничтожает почище смертельной пули. Горечь разливается по венам и Рэм что-то хрипит, сам не понимает,
Он не готов умирать, но, видимо, был обречен, когда отправился в Барней.
Тем не менее он борется, отчаянно цепляясь за жизнь. В голове шумит и Рэм не соображает, что делает — ему мерещится, что он вспарывает когтями асфальт.
— Какого беса! Генерал! Какого беса! — через слепящую боль долетают крики Леона, который зачем-то трясет его.
Но Рэм ничего не видит. Он потерялся в страдании, и не может сообразить какого его так выворачивает.
— У вас чешуя! Вы почти обратились, генерал! — кричит ему Леон и приподнимает за грудки.
— Дай сдохнуть, — рычит Рэм.
Ему бы проморгаться, но боль заставляет дергаться и хрипеть.
— Вы частично трансформировались и пуля отскочила! — орет Леон.
Рэм разлепляет глаза. Подносит к лицу руку, покрытую чешуей. Пальцы странно изогнулись и ногти заострились. По телу проносится рябь, сопровождаемая новыми приступами нечеловеческой боли.
На лице Леона написано дикое изумление.
— Боги! Генерал Грэхем, это возможно!
Еще несколько приступов и все следы оборота исчезают, оставив после себя лишь тупую боль и ощущение, что Рэма пережевал, а потом выплюнул бегемот.
— Не до конца, — он еле ворочает языком, почти теряя сознание.
— Но это возможно!
А затем город вздрагивает и их накрывает взрывом.
***
Лейтенант Айсо сообщает мне, что они потеряли связь с городом, в котором находился отряд императорских драконов.
— Остается ждать и надеяться, что они выберутся, — заключает он печально.
Новостей нет уже полмесяца и только родовое кольцо, налившееся огнем, дарит уверенность. Через артефакт Рэм словно передает мне — «Я вернусь».
И я верю, я жду. Занимаюсь отелем, ухожу с головой в дела.
Раньше я считала, что ремонт наиболее трудная часть моего проекта. Но вскоре становится ясно, что самый ад кроется в деталях.
Уже постелены полы, вставлены рамы. Стены частично покрыты деревянными панелями, частично обклеены шпалерами. С потолков свисают хрустальные люстры, а в коридорах таинственно мерцают плафоны с дорогими кристаллами.
Но детали сводят с ума. Ведь забыть ничего нельзя!
Свежие цветы в вазах — пойди найди зимой самые лучшие. Столики и кресла, расставленные в укромных уголках. В номерах комплекты полотенец, халатов и тапочек. Не забыла я и шапочки для душа, расчески, маникюрные наборы. Косметика, артефакты, милые подарки, встречающие гостей в номерах.
Мы с мисс Пог голову сломали, пока продумывали эти подарки. Раскладывать шоколадки не хотелось, поскольку мне показалось это банальным, и мы решили удивлять постояльцев наборами
Их рисовала Флора, а подписи в стихах делал господин Шатл, неожиданно раскрывший поэтический талант.
Столица в этот период напоминает сказочный город. Первый снег покрывает улицы серебристой пеленой и в домах начинают топить камины. Мой любимый сезон!
Я выхожу в холл и любуюсь стойкой. Подсвечники леди Лилии мы поставили на камин и обивка мебели чудесно сочетается с патиной. Окидываю взглядом лифт, установка которого хорошо потрепала нам нервы. Рабочие вначале опоздали, а потом чуть не уронили эту махину на мой гранитный пол.
Но сейчас я спешу на кухню, чтобы обговорить с поваром меню. Мы готовимся к открытию, на которое приглашен весь цвет Торна и опозориться категорически нельзя.
Повара я подыскала из списка бабушки Глэдис. Это оказался редкой души здоровяк с магическим даром, позволяющим ему придумывать разнообразные и вкусные блюда. Он держит в голове сотни рецептов и каждый раз готовит их по-разному, постоянно экспериментируя.
Что самое странное, заманить его к себе у меня получилось очень легко. Из-за своей скромности господин Солем совершенно не умеет рекламировать себя и о нем в Дургаре просто не знали.
Захожу на кухню и с гордостью осматриваю лучшие артефакты, какие нам удалось достать. Везде чистота и порядок, а в воздухе витают ароматы жареного мяса и острых соусов.
— Леди Грэхем, — приветствует меня повар. — Я приготовил меню.
И он бухает на стол толстую тетрадку, исписанную мелким почерком.
— Столько блюд! — поражаюсь я, но понимаю, что Солем прав. Людей я пригласила много.
— А что останется, можно будет отправить в храм. Они содержат столовую для неимущих, — замечает Солем и мы усаживаемся за стол, чтобы составить список продуктов. Потом я передам его господину Шатлу.
Кладу руку на выросший живот и улыбаюсь. Малыш пинается и вообще очень активный. И кольцо сияет так ярко, с каждым днем все ярче и ярче.
Свекровь объяснила мне, что так артефакт реагирует на Рэма, который думает о нас.
Леди Грэхем часто заходит в отель и помогает мне с мелкими хлопотами. Разлука с сыном немного сломила ее, сбила лишнюю спесь, а ожидание странным образом сплотило нас.
Я возвращаюсь в холл. Портье и консьержи на местах. Отель еще не начал функционировать, но персонал необходим, так как номера уже бронируют.
Несмотря на эйфорию, я также прекрасно осознаю, что не все радуются открытию нового отеля. К нам заявятся и конкуренты, и разные критики, которые постараются откопать недостатки и недоработки.
В дверь звонят и Патрик, — одетый в ливрею с логотипом «Королевской» — идет открывать.
— Господин Роммер, — радуюсь я и спешу навстречу стряпчему, придерживая живот.
Мы проходим в жилое крыло. Его я после первых заработков тоже присоединю к отелю, а сама перееду в новый дом.
Вернее, мы с Рэмом и ребенком переедем. Когда генерал вернется. Сердце колет, но я поддерживаю в себе оптимизм.