Немцы и калмыки 1942-1945
Шрифт:
Какой вес придавался калмыцкому вопросу, свидетельствуют и меры командующего 4-й танковой армией, которая оперировала в степях юго-западнее Волги. В связи с реорганизацией армейских задач, (22.11.1942 после начала советского зимнего наступления генерал-полковник Гот возглавил т. н. «группу Гота», в которую вошли румынская 4-я армия и 16-я МПД), предстоящим приёмом всего участка фронта до Маныча в распоряжение 4-й румынской армией и 16-й МПД, генерал-полковник Гот уже в октябре 1942 года принял меры, которые имели целью не повредить отношения с калмыками.
Это касалось прежде всего
Так, он ещё раз информировал нового румынского командующего о хороших отношениях с калмыками и подчеркнул, что сохранение их таковыми имеет «большое значение для нас и для 4-й румынской армии».
Гот попросил Константинеску информировать новые части о корректном отношении к калмыкам. «Они могут нам очень сильно помочь, и калмыцкие эскадроны уже оказали нам большую помощь.»
Все контакты с ними должны и далее вестись в централизованном порядке через 16-ю мотопехотную дивизию, которая имеет в этом деле опыт.
Поскольку военные власти южнее Дона были к этому времени реорганизованы и вновь организованная группа армий «Дон» приняла полномочия над регионом в тылу 4-й танковой армии и тем самым комендатуру в Элисте, Гот имел такие же беседы и с новым командующим группы армий «Дон» генерал-лейтенантом фон Роткирхом.
В проведённом по его настоянию 4 ноября 1942 г. рабочем совещании в с. Верхний Царицынский, темой которого была тяжёлая ситуация по размещению и снабжению войск в регионе, которая в значительной мере была вызвана «продолжительными грабежами» румынских частей, Гот ещё раз подчеркнул важность калмыцкого вопроса. Гот, который прежде всего жаловался на грубое отношение к калмыкам со стороны румынов, противоречившее их дружескому отношению к немцам, потребовал от генерала принять меры по предотвращению подобного со стороны новых румынских частей. Кроме того он просил, чтобы Роткирх поднял этот вопрос во время своего предстоящего визита в Бухарест и чтобы тот потребовал от генерала Стефлеа издания соответствующего приказа по румынским частям о поддержании хороших отношений с калмыками.
Хотя генерал-полковник Гот предпринял и другие меры и в приказе от 8 ноября 1942 г. потребовал «жесткой» недопустимости всё более частых случаев произвольных реквизиций, таковые тем не менее имели место опять и опять.
Такие эксцессы могли нанести серьёзный ущерб облику немецких частей и их союзников.
Немецкое представительство Вермахта резко протестовало 6 ноября 1942 г. в оперативном меморандуме в Бухаресте против новых эксцессов в Калмыкии и категорически требовало прекращения подобных в будущем в интересах самих же союзнических частей.
Но уже на следующий день в миссию поступила аналогичная жалоба от командующего группы армий «Дон».
Эти случаи, правда, имели место в окрестностях с. Ремонтное,
Один раз солдаты румынского 8-го кавполка силой отобрали скот (51 овцу, 2 телят, 2 поросят, 4 свиней, 117 гусей, 37 кур, 3 уток), зерно, молочные продукты и сено, что значительно превышало их потребности, сожгли школьные парты и мебель, в другой раз солдаты румынской 4-й пехотной дивизии захватили мельницу со всем находившимся там зерном, в том числе и предназначенном для посева, и использовали по собственному усмотрению.
Об этих и подобных случаях генерал Хауффе информировал Румынский Генштаб. Неудовлетворённый тем, что генерал Стефлеа уже обещал 10 ноября 1942 г. издание жёсткого приказа о недопустимости эксцессов и грабежей, глава немецкой миссии придал своему письму самый официальный характер.
В дополнение к оперативному 12-му меморандуму по калмыцкому вопросу он потребовал 11 ноября 1942 г. принятия немедленных мер для прекращения эксцессов и ещё раз предупредил о неизбежных последствиях подобных случаев.
Демарш, выдержанный в самом жёстком тоне, требовал в заключение, чтобы «грабежи» должны быть немедленно запрещены как в немецких, так и в румынских частях под угрозой принятия строжайших мер включая смертную казнь. Хауффе потребовал принципиального рассмотрения всех вопросов, связанных со снабжением румынских частей в Калмыкии и попросил Стефлеа, чтобы тот информировал об этом лидера государства маршала Антонеску.
(Антонеску был информирован об этих проблемах и из других источников, так, например, профессор фон Рихтгофен попросил своего родственника, генерал-полковника (позднее генерал-фельдмаршала) Вольфрама барона фон Рихтгофена обратиться в румынскому лидеру с информацией о безобразиях румынов в отношении местного населения в Калмыкии и связанной с этим переменой настроения у населения в худшую сторону, и попросил о принятии мер с его стороны.)
15 ноября 1942 г. по требованию руководителя германской миссии состоялось совещание, в котором приняли участие представители соответствующих отделов Румынского Генштаба и немецкие представители.
В частности, полковник Гаврилеску попросил не использовать в данном контексте слово «грабёж», поскольку румыны под этим понимают «грабительские действия неуправляемых, распущенных банд».
На что подполковник Цёллер заметил ему в самом резком тоне, что речь идёт уже не о выяснении формальностей, а о том, чтобы найти пути и средства прекратить подобные эксцессы и не допустить превращения калмыков в своих врагов.
Германская сторона в конце-концов настояла на своём. Было решено, что румынские части будут следовать правилам группы армий «Дон» с тем, чтобы поведение румынских частей в Калмыцкой степи практически соответствовало немецкому.
Стороны согласились, чтобы:
1. Румынские командиры должны быть информированы о необходимости установления дружеских отношений с калмыками и поставить этот вопрос в своих частях по немецкому образцу.
2. Положения о реквизициях, квартирном размещении, организации и применении служб снабжения, хозяйственной помощи частям в случае необходимости должны быть сформулированы чётко и ясно и