Немёртвый камень
Шрифт:
— По-моему, даже не понял, что проиходит. У него, видно, в голове не помещалось, что кто-то может вот так…
Свое внимание он делил между тарелкой и пачкой бумаг, с которой почти не расставался. Распоряжения Семицветника здесь мешались с короткими заметками Бестии, вроде «Снабженцам отпусков не выписывать» или «Не подпускать к Рогу экспериментаторов», или «Не слушать Ренейлу!».
— В общем, после этого мы с сестрицей решили, что лучше оставаться в резерве. Если драка — в драку всегда. По оперативке скучаем, конечно, — он хмыкнул. — Иногда получается и на боевые выйти. С пиратами
Мелита сделала вид, что верит его попытке сменить тему.
— Боевитый День. Ребята с кучей народа передружились, теперь рвутся общаться на расстояниях. Если еще влюбленных учесть… а побегов еще не было?
— Холдон! Вот куда эти дуры собирались на ночь глядя, — Фрикс что-то вычеркнул в своих записях. — Хорошо хоть, Караул самую малость пришел в себя и не стал их есть…
Нольдиус неловко кашлянул и наконец перестал изображать античную статую.
— Возможно, это не моя область… но ведь масса знакомств не объясняет общие неполадки почтовых артефактов?
— В какой-то мере как раз объясняет, — проворчал Фрикс. Он разделывался с куском хлеба так, будто это был опасный вид нежити. — Артефакты связи нельзя активировать в больших количествах на такой территории, как Одонар. Хочется верить.
Он с остервененим вонзил вилку в очередной кусок печенки. Наида оторвалась от своих операций и посмотрела на Фрикса с уважением.
Мелита и Нольдиус замерли не дыша.
— Что там? — прошептала наконец девушка. — Так и нет связи?
Фрикс постарался придать своему лицу обычное беспечное выражение. Наида посмотрела с еще большим одобрением — стало быть, не удалось.
— Ну, вы ж Феллу знаете. Может, она просто не желает нас слышать — вот и нет связи. Да и она сама говорила мне: что с ними-то может случиться?
С беспечностью в голосе переборщил — это можно было угадать уже по перепуганному виду Скриптора. Фрикс мужественно заставил себя прожевать очередной кусок.
— Попробую еще раз. После планерки. Если, конечно, она состоится.
— Ты предпологаешь обратное? — удивился Нольдиус.
— Не-а. Просто мне хочется, чтобы она не состоялась. А такие желания имеют тенденцию сбываться… о-о, нет!
Стон Фрикса случился из-за дробного топота в коридоре. Артефактолог смерил глазами стол, как бы прикидывая: прятаться или нет? Мелита и Нольдиус посмотрели во входной проем взглядами экспертов.
— Не Хет, — сходу определил Нольдиус.
— Ага, он меленько топочет, — Мелита прислушалась. — Это что-то такое старое и вроде как больное…
Гробовщик, который влетел в трапезную минуту спустя идеально подошел под это описание.
Челюсть деартефактора была перекошена и прыгала от какой-то новости явно неприятного свойства. Он затормозил, принялся размахивать руками, но кроме выпученных глаз и брызг слюны от него ничего нельзя было дождаться.
— Красная «гидра»? — произнес Фрикс с видом полной покорности судьбе. — Здесь, в Целестии, да?
Гробовщик надулся от гнева, что его не понимают, а Скриптор
Уничтожитель артефактов вздохнул раз, другой — и обрел голос.
— Вызов! — гневно каркнул он, тыча пальцем в сторону Фрикса. — Во внешнем мире начинают просыпаться артефакты.
— Уровень? — Фрикс взглядом вопрошал судьбу о снисхождении.
— Пока «синий», а там — кто разберет… «синие» — они ведь и «красными» бывают, а?
Судя по взгляду Гробовщика — в этом был виноват именно Фрикс.
— Что я-то?! — взвился новый глава артефактория. — Есть же стандартный порядок: вызываешь свободное звено, я только утверждаю пропуск, если нет никаких… особых…
Он совсем прекратил говорить, и лицо у него стало на редкость несчастным.
— Нет звеньев?
— Нет звеньев.
— Совсем нет звеньев? Может быть…остался…кто-нибудь…
— Практиканты и практеры.
— И Крэй, — прошептала Мелита, но Крэй только что защитился на первую квалификацию и входил в особую категорию «опасно, в миры не пускать», так что ее не приняли всерьез.
— А Камелия и Камбала?
— В мирах.
— Пресначок? А, в целебне, помню этот случай. Что ж мне во внешний мир — самому отправляться?
Гробовщик сморщился как печеное яблоко. После чего издал неимоверно омерзительное «хю!» — и покинул трапезную, всем своим видом говоря: «Не мои проблемы!» Из коридора долетел полный злорадства голос:
— Жду нужное звено рядом с Перечнем. Я-то могу ждать долго…
И по коридору затопали в обратном направлении, оставляя на Фрикса три тонны отчаяния.
— Да Холдоном об стенку и полхолдоном об потолок, хоть самому туда несись! В другом случае — подождали бы какого-нибудь звена, «синий» артефакт, и правда можно потерпеть… Но он же сказал — «синие»? Чего доброго еще правда «гидры», а если около дверей… если так…
Весь этот монолог был напряженным и проходил на фоне тишины. Время от времени сверху, из рога, летела слойка или кусок рыбы, или капустный лист. Фрикс задумчиво созерцал Мелиту и Нольдиуса, как будто прикидывая: звено необходимо… внешний мир — территория, которую нельзя оставлять без присмотра… вести занятия могут и те практиканты, у которых нет боевого опыта…
— Всё что угодно, кроме объяснения теорикам разницы между комбинированными и точечно-распространенными артефактами, — весело сказала Мелита в ответ на этот взгляд. — Когда зайти за пропусками?
Нольдиус несколько удивлённо поднял глаза в потолок, будто хотел осведомиться у Светлоликих: а не решили ли они заняться исполнением его желаний?
На потолке был только Рог Изобилия, и он ответов не дал никаких.
* * *
С пропусками и сборами они уложились быстро, как и полагается уже почти профессионалам. Вот задание насторожило: артефакт числился как «Кошачья лапка» и погружал в сон всякого, кто войдет в круг действия. Ничего смертельного, но почему этот артефакт проснулся так внезапно и так близко к двери Кордона в какой-то Гаванне, то ли Гайне — было непонятно и требовало разбирательств.