Немёртвый камень
Шрифт:
Только измотанность удержала артефактолога от того, чтобы непроизвольно сотворить что-нибудь убивающее.
— Что ты несё…
— Фрикс, сколько можно тебя искать? — осведомился голос Геллы где-то за кустами. — Алый со свитой убыл четверть часа назад, мы торчим на подстраховке, а ты тут… о, привет Эрринейм. А когда это вы успели познакомиться?
Новый глава артефактория молча повернулся к сестре и изобразил эффектный «пффф!» руками.
— Гелла! — радостно завопил вампир. — Моя ночница в безлунном
Нощник в ответ скорчил рожу, которая отчасти перекрыла даже гримасу Фрикса.
Гелла осмотрела всех присутствующих, зевнула и сделала короткий вывод:
— М-да.
Она повела руками, освобождая двух представителей высшей нежити от большей части слизи. Вампир просиял и тут же кинулся целовать ей руку. Фрикс почувствовал, что, если он постоит тут еще немного — его лицо вечно будет сохранять это выражение. То есть он будет страшнее Гробовщика.
К счастью, нощнику романтические порывы были неведомы.
— После я приму у вас извинения, — свысока бросил он, отряхиваясь от последних остатков паразилующей дряни (причем, старался, чтобы они летели именно на Фрикса). — Но это только потому, что наше дело слишком значительно, чтобы снисходить к таким мелочам. Я — Безлунник, потомок Полунощника, главы южного поселения Ночного Народа. Мой товарищ…
— Эрринейм. Я понял.
— Мой товарищ — идиот, вот все, что я хотел сказать, — резюмировал нощник. Он сумрачно наблюдал, как Нереида и вампир обмениваются фразочками «Ты как?» — «А ты как?» с энтузиазмом очень давних знакомых. — Повторюсь, мы прибыли сюда для переговоров.
Смотрелся он со своей серьезностью даже комично, притом, что лет с виду ему было около двадцати. Хотя с нежитью трудно судить, они не оглашают сроки своей не-жизни…
Вампир схватил слово «переговоры» и наконец отвлекся от Нереиды, бросив ей до того многообещающий взгляд, что пальцы артефактолога опять заплясали, вывязывая в воздухе артемагические пассы. Счастье, что основы подходящей не было.
— Вы уже начали? — осведомился бледный юноша. — А, да, мы же незнакомы. Я Эрринейм Пунцовый, наследник Алой Артеры, это, наверное, вам что-то говорит?
Дела, подумалось Фриксу. Кровососик-то знатный. Да и Алая Артера — что-то вроде верховной жрицы у кровососной нежити. Непререкаемый, то бишь, авторитет. Лет двадцать назад Фриксу пришлось наведаться к знатной кровососке по поводу безумной свирели, которую Артере прислали в подарок какие-то недоброжелатели. Замок у границ Хелденары пропах плесенью, мокрицы бегали по коридорам табунами, а все жильцы, как на подбор, цедили двусмысленности с тонкими ухмылками. Ненавязчиво поглядывая тебе на шею и показывая клычки.
Артефактолог осмотрел своего визитера, задержался на приветливой клыкастой улыбке и почувствовал,
— В семье не без урода! — сияя, пояснил Эрринейм. — Или как у вас там говорится? А что, внутрь нас не пустят?
Фрикс посмотрел на небо — надвигался Хмурый Час. Покосился на Геллу — у той на лице было написано безоговорочное доверие визитерам.
— Идемте в кабинет, — выдохнул он. — Изложите, с чем пожаловали.
В кабинете вампир тут же огляделся и выдохнул «ух ты», а нощник опустился на стул с таким видом, будто делает артефактологу снисхождение.
— Мы слышали, что Витязь набирает армию, — проговорил он неспешно.
Фрикс стрельнул глазами в сестру, но та задремала, прислонившись к дверному косяку.
— Допустим.
— Он набирает армию, — отрезал Безлунник. — До нас донеслись вести с Северного Края. И после Боевитого дня ходят слухи… среди шептал и наёмников. О достигнутых договоренностях. О переговорах. Он набирает армию, и мы прибыли выразить протест.
— Витязю?
— Или его наместнику, это не имеет значения, — нощник говорил медленно и холодно, глубокие черные глаза перебегали с Фрикса на Геллу. — Мы возмущены и пришли выразить несогласие.
Эрринейм в кои-то веки перестал клыкасто улыбаться и начал скалиться.
— Мы думаем, это попросту несправедливо, — прибавил он опасно мягко.
— Угу. Потому что это нарушает Нежитный пакт, и вы считаете, что эта армия будет развернута против вас?
— Потому что мы в нее не входим.
Гелла резко открыла глаза, больше в комнате ничего не переменилось. Фрикс замер как сидел, глядя на двух представителей высшей нежити.
— Видимо, переутомление, — сказал он. — Вы считаете несправедливым, что…
— Что наши кланы не получили приглашения к сотрудничеству от Витязя или его подручных, между тем как другая сторона такие предложения присылала не раз.
— Синие плащи, — подсказал Эрринейм. — Нет, одевают-то они их не всегда, а вот лица вечно прячут, но у нас обоняние получше вашего, — он втянул воздух носом. — Вы печенку на обед ели? В общем, эти артемаги меняют внешность, но забывают о запахах.
— И что же они вам предлагают?
Эрринейм зевнул — мощно, с хрустом челюстей. Нощник неприятно улыбнулся.
— Что и раньше. Власть. Открытые двери Кордона. Новые умения, продление существования… Независимость от людской крови и магии. И возможность размножаться без ее помощи, в том числе. То, что обещал нам Холдон еще до Альтау — помните? «Все склонились под стяги его…» Исподволь они вербовали сторонников все время, но теперь обращаются к главам селений и кланов, к тем, чье слово имеет вес. И торопят с ответами.