Немое Заклинание
Шрифт:
Я снова присутствую при аресте обер-вахмистра. Вижу его обреченный растерянный взгляд, слышу собственные слова с обещанием вытащить его из этой передряги. Почему-то в тот момент я был абсолютно уверен, что у меня это получится.
Каким же я был наивным!
Я опять вижу эшафот, вижу прибитого к деревянному щиту Глаппа.
«Ничего не понимаю… — бормочет Амосов. — За что они казнят этого славного офицера?»
«Кривой Нго хочет продемонстрировать нашему аспиранту всю серьезность своих намерений, — поясняет князь. — Если тот
«Ерунда какая! Для чего Кривому Нго сдался этот демон?! Неужели он сам не мог с ним разделаться?»
Последние слова принадлежат Ван-дер-Флиту. Впрочем, я уже с трудом отличал одного говорившего от другого — в уши мне словно вату напихали. Да и мутное марево перед глазами приобрело красный оттенок. Уж не знаю, что это означало, но меня даже подташнивать начало. И я подумал, что нехорошо получится, если меня стошнит прямо на пол в доме моего куратора.
Тук… Тук… До меня доносится глухой стук топора, отрубающего конечности Генриха Глаппа. Доносится рев толпы, опьяненной кровавым зрелищем. А затем я слышу сдавленный шепот Амосова: «Это еще один демон, какая мерзость. Черт меня подери! Да это же… это же…»
Своей схватки с демоном я уже почти не вижу. Но она еще совсем свежа в моей памяти, и я помню ее досконально.
Красный туман перед глазами сгущается, я слышу с какой скоростью начинает колотиться мое сердце. Его стук сбивает мне дыхание, лицо покрывает холодный пот.
«Князь, — обеспокоенно говорит куратор, — вы уверены, что с Алексеем все в порядке? Уж больно плохо он выглядит. Мой братец аккурат перед своей смертью от горячки таким же был!»
«У аспиранта мощное молодое сердце, Петр Андреевич, он выдюжит. К тому же, мы почти закончили…»
Сквозь красный туман я вижу жабьи очертания демона, явившегося убить меня прямо на дворцовой площади в древней столице Сагарского княжества.
«Доннерветтер! — а это уже шепчет Ван-дер-Флит, неожиданно перешедший на немецкий. — Дас ист Румпельштильцхен! Химмельдоннерветтер!»
«Го-осподи Иисусе… — бормочет Амосов. — Как же он выжил, наш Алешка-то? Как ему это удалось?!»
Но я-то знаю, как мне это удалось. Для этого мне даже не нужно видеть бой. Потому что я там был.
Это я изгнал Румпельштильцхена!
Но больше я ничего не вижу. Повсюду лишь красный туман, в котором мечутся мутные тени. Сердце теперь бешено колотится у меня где-то в горле. Но потом вдруг туман на мгновение рассеивается, и перед глазами у меня предстает покосившееся лицо Кривого Нго.
«Это была хорошая работа, — говорит он. — До встречи, Белый маг…»
«Белый маг!!! — неожиданно громким эхом отдается у меня в голове. — Белый маг!!! Белый маг!!!»
«Белый маг?! — этот удивленный голос принадлежит куратору Амосову. — Вы понимаете, о чем идет речь, Павел Семенович? Вильгельм, а вы что об этом думаете?»
«В нем сейчас сила двух демонов Запределья, — отвечает Ван-дер-Флит. — Это
Голоса их тонут в кровавом тумане перед моими глазами. Последнее, что мне удалось расслышать, это слова куратора Амосова: «Черт возьми, а девку-то они зачем с собой прихватили?!»
После этого пришла ватная тишина и тьма, наполненная алыми всполохами. Мне казалось, что голова моя пытается взорваться, но ее от этого удерживает некая сила, которая никак не зависит от меня самого. Она вообще ни от кого не зависит, она существует сама по себе, и сейчас ей почему-то требовалось, чтобы я выжил.
И я выжил.
Пригоршня прохладной воды плеснулась мне в лицо, и в то же мгновение я раскрыл глаза. И сразу шумно, с хрипом, задышал, жадно наполняя легкие воздухом. Я чувствовал, как жар постепенно сходит с моего лица, как замедляется биение сердца, и вместе с этим уходит прочь тошнота, которая уже готова была вот-вот вырваться из меня неудержимой рвотой.
— Ну всё, Алешка, всё! Закончилось уже. Молодца, что выдержал. Крепок ты, брат, оказался!
Зрение проясняется, тьма быстро наполняется светом, алые всполохи еще видны где-то на границе видения, но они стремительно тускнеют. Я чувствую, как тяжелая ладонь куратора хлопает меня по щеке.
— Очнулся? Молодца. На вот, водицы хлебни…
Я взял протянутую кружку и принялся с жадностью пить. Мне казалось, что все мои внутренности иссохли и слиплись, а поток воды, который я сейчас влил в себя, с большом трудом пробивает себе дорогу внутрь. Так и раздирает мне кишки, пытаясь провалиться в желудок. Я даже поморщился от боли.
— А может водки? — предложил Амосов, показывая мне графин. — Водка у меня — ум-м-м! — вкусная. Хочешь?
Я помотал головой.
— Ну, не хочешь, как хочешь! Переведи дух, не торопись.
Но я не мог больше сидеть здесь. Я не знал, что дала магистрам «открытая книга», но точно знал другое: я хочу домой. К Катерине…
Я попытался подняться с кресла, но у меня не получилось. Руки соскользнули с подлокотников, и я, чуть приподнявшись, рухнул обратно в кресло. Голова кружилась, в затылке, да и во всем теле, саднило так, словно меня дубьем поколотили.
Нахмурившись, Амосов все же плеснул в рюмку водки из графина и сунул мне под нос.
— Выпей, полегчает.
Я выпил. Водка вспыхнула огнем в пустом желудке. Но действительно полегчало.
Тогда я осмотрелся. Гантимуров сидел в кресле и уже курил свою трубку. Ван-дер-Флит стоял чуть в отдалении в задумчивой позе. Амосов расхаживал передо мной то в одну сторону, то в другую и периодически потирал лоб.
— Выходит, Кривой Нго заранее знал о том, что ты прибудешь в Сагар, — рассуждал он. — Не знаю, как он это выяснил, и почему решил, что господин Ван-дер-Флит имеет к этому какое-то отношение, но он явно был в курсе наших дел…
— Но для чего ему понадобилась вся эту кутерьма с демоном? — спросил Ван-дер-Флит.