Немой 1: охота на нечисть
Шрифт:
А потом одним стремительным движением обвился вокруг запястья!
Э, что за херня?!
Я попытался выдернуть руку, но ещё несколько цветов обвились вокруг неё и намертво зафиксировали.
Я уперся в землю и попятился обратно на дорожку.
Хер там! Эта грёбаная мягкая и пушистая трава оплела мои ноги так, что я не мог сдвинуться с места!
Я задёргал ногами и ухватился свободной рукой за ветку яблони. Руку стиснуло, словно наручниками. Ветка завязалась узлом вокруг запястья и потянула меня
А грёбаная птица продолжала петь!
И тут из травы полезли пауки.
Маленькие, совсем не страшные. Но их было охренеть, как много! И каждый тащил за собой блестящую тонкую ниточку паутины.
Пауки принялись снизу вверх обматывать меня паутиной.
Суки, бля! Я вам мумия, что ли?
Я замычал, мотая башкой.
Тонкая яблоневая ветка дрогнула, и прямо перед моим лицом повисло полупрозрачное жёлто-красное яблоко.
На вид оно было спелым и вкусным. Наверное, поэтому проклятая ветка принялась запихивать яблоко мне в рот.
Я отбивался, как мог. Рычал, мычал, мотал башкой, махал руками и топтал ногами траву. А пауки тем временем старались вовсю.
Через десять минут я был связан по рукам и ногам и качественно упакован в тонкий паутинный кокон. Упасть мне не позволяла только ветка, которая крепко держала меня за левую руку. Пауки замотали мне даже голову, оставив снаружи только нос, торчащее изо рта яблоко и вытаращенные глаза.
Бля, вот это попадос!
Птица допела и раскланялась. Я попытался плюнуть в неё яблоком, но ни хрена не вышло. Птица громко чирикнула и улетела куда-то в сторону дома.
Ну что, Немой, допрыгался? Висишь, как муха в паутине. Сейчас сюда приползёт огненная змея и сожрёт тебя с потрохами. Да ещё и яблочком закусит! А потом Михей прибьёт за Глашку. И правильно сделает!
Я снова дёрнулся, но стебли только крепче ухватили меня за ноги.
— А кто это тут у нас попался? — насмешливо спросил женский голос.
Я скосил глаза в сторону голоса.
Глашка, бля!
— Эй, ты кто?
Она подошла поближе и осторожно потыкала в меня прутиком.
Кто-кто? Немой в паучьем пальто!
Я замотал башкой и замычал, как можно громче.
Глашка узнала меня и расхохоталась.
— Котик, это ты? Ты ко мне на свидание пришёл? И решил цветочков нарвать? Как мило!
Какой я тебе котик, бля?! Мило! Давай, выпутывай меня из своей грёбаной ловушки!
— Отпустите его, — сказала Глашка. — Это свой.
Ветки разжались, и я упал на траву. Глашка протянула мне руку.
— Пойдём в дом, — сказала она. — Я с тебя паутину уберу.
К дому я шагал, растопырив руки и ноги, словно ожившая буква «Х». Блядская паутина намертво присохла к коже и одежде.
Чтобы пройти в дверь, мне пришлось присесть и повернуться боком.
— Идём сюда!
Глашка привела меня
— Залезай! Паутину надо отмочить, иначе не отлипнет.
Глашка помогла мне перешагнуть через край ванны.
Сверху закапало, сначала еле-еле, а потом всё сильнее. Я поглядел наверх. Под потолком, прямо над моей макушкой висела самая настоящая дождевая туча. Только размером она была с крупного пуделя, не больше. Туча клубилась, из неё на мою голову шёл тёплый дождь. Потом раздался треск, и в клубах пара сверкнула крохотная молния.
Э, бля! А током не ипанёт?
Я на всякий случай шагнул в сторону от тучи, но она поплыла за мной, как привязанная.
— Стой спокойно! — сказала Глашка и принялась расстёгивать на мне кафтан.
Стащив его с моих плеч, она добралась до рубахи. Я почувствовал, как тонкие пальцы ласково скользят по моей груди.
— Спасибо, что спас меня, Немой! — сказала Глашка. — Ты очень хороший!
В её голосе слышалась чуть заметная хрипотца.
Она отошла на шаг, кончиком языка облизала губы и шевельнула плечами. Широкий голубой сарафан легко упал на пол.
Охренеть!
— Знаешь, что мне в тебе нравится, Немой? — спросила Глашка, спустя час.
Она лежала на постели, подперев рукой курчавую голову, и смотрела на меня с улыбкой довольной кошки.
К тому времени мы уже успели перебраться из ванны в Глашкину спальню и основательно расшатать кровать.
Я вопросительно поднял брови.
— Ты какой-то… — она замялась, подбирая слова. — Ты настоящий кот. Не паришься ни о чём, просто делаешь то, что нужно. С тобой легко, понимаешь?
Я важно кивнул. Хрен ли тут не понять? Понравилось, значит. Ну, и на продолжение намекает, само собой. Извини, но придётся подождать хотя бы минут десять. Колдовство колдовством, а силы надо восстановить.
Но Глашка не унималась. Ей непременно захотелось меня расхвалить.
— А ещё хорошо, что ты молчишь, — улыбнулась она. Увидела мою вытянувшуюся физиономию и поправилась:
— Ох, я не в том смысле! Хорошо, что не говоришь никакой ерунды по любовь до гроба, не обещаешь ничего. Ведь когда не обещаешь — тогда и не обманываешь, правда?
Я подумал и снова кивнул. А потом погладил Глашкину грудь. Грудь была крепкой, упругой, с маленькими тёмными сосками. Глашка закатила глаза и вздохнула.
— А ты можешь ещё, как в прошлый раз? — спросила она.
Я помотал головой.
— А если я тебе помогу?
Голос Глашки стал вкрадчивым. Она встала на колени и наклонилась ко мне.
Ещё через час я вспомнил, что мы давно должны быть у Сытина. Глашка как раз задремала. Я разбудил её и принялся объяснять знаками, что надо одеваться и идти.