Ненастоящая любовь
Шрифт:
Это было лето, у них были самодельные брызгалки из бутылок с просверленной дыркой в крышке, и я подверглась атаке. Но не шуточной, а самой натуральной издевательской. Мне брызгали в глаза, в уши, в рот, когда я пыталась сказать, чтобы они перестали уже наконец.
Как сейчас помню это дикое отчаяние, что накрыло душным покрывалом. В те минуты мне казалось, что я там умру и никто меня не спасёт. Это была первая встреча с травлей, и мой детский мозг пребывал в шоке.
И тогда появился он – принц в сияющих на раскалённом южном солнце доспехах –
На следующий день я наблюдала за ним с балкона, как он пинал мяч в бетонную стенку гаража. И вечером даже вышла на улицу, а моя мама дала мне два мороженых. Одно я, конечно, отдала этому мальчику. Он тогда сказал, что его зовут Марк, он тут живёт.
Мы ещё несколько раз гуляли у дома за тот месяц, что я жила с родителями в Краснодаре. Копали земляных червей, хоронили дохлого птенца, выпавшего из гнезда, и Марк даже пытался научить меня залезать н дерево. Но последнее оказалось для меня пятилетней слишком сложным делом. Признаться, я бы и сейчас не рискнула, потому что жутко боюсь высоты.
А потом мы уехали снова в Москву. И больше родители не возили меня с собой, а стали оставлять у бабушки.
Когда я поступила в университет, спустя несколько дней от начала учёбы я снова его увидела – Марка. Даже не знаю, как узнала его, ведь почти четырнадцать лет прошло, и город другой. По улыбке, наверное. Она у него такая красивая, запоминающаяся, с ямочками на щеках.
Сначала думала, что обозналась, но нет, это был он. Взрослый, высокий, широкоплечий, с квадратным подбородком, но точно он. У меня внутри что-то дёрнулось, когда увидела… дыхание перехватило.
Рядом стояли девчонки из нашей группы и тоже смотрели на компанию парней, среди которых был Марк. Тихо шушукались, обсуждая каждого.
– Это четверокурсники, – сказала Лида, – те, что вчера в клубе были, помните?
– Вон тот в джинсовой рубашке – это Радич, у него тачка как в “Трансформерах”, – ответила ей Настя.
– У него и пресс как в “Трансформерах”, – хихикнула Нина, – такой же стальной. Я вчера случайно споткнулась и натолкнулась на него.
Девочки снова тихо засмеялись и заулюлюкали.
– Вот того в красном свитере зовут Феликс, фамилию не помню. А тот тёмненький, который красавчик, Марк Постоленко. Девчонки со второго курса в общаге говорили, что за ним тут очередь из девушек.
– Ну посмотрим, как быстро эта очередь рассосётся, – тряхнув волосами, Лида выровняла спину и выпятила пышную грудь. Мне о такой только лишь мечтать.
– А вообще, с этой компанией осторожнее надо, – добавила Настя, – я про них многое слышала. Засранцы ещё те.
– С этим уж как-нибудь разберёмся, – отмахнулась Лида.
Я стояла и слушала, как они обсуждали парней, а по коже бежали странные мурашки. Дыхание внезапно стало глубже обычного, и мне захотелось пить. Странное волнение охватило и никак не отпускало.
Этот темноволосый красавчик Марк Постоленко и был тем самым
И вот сегодня он сделал это снова. А я, вместо благодарности, сбежала, поджав хвост. Потому что мне было жутко стыдно, что он видел моё унижение. Подумать только, я сидела на коленях, оплёванная оскорблениями компании павианов, как я сама их называю, а он видел!
Не узнал меня. Совершенно точно не узнал. Но, может, оно и к лучшему.
Собравшись с мыслями, я выхожу из кабинки. В туалете никого нет, и это меня очень радует. Подхожу к зеркалу и смотрю на себя. Страшила. Волосы растрепались, под нижним веком тушь подплыла, хотя я едва-едва подкрасила ресницы.
Мочу ладони под краном и приглаживаю непослушные прядки, которые снова завились у лица. Осталось как можно менее заметно добежать до аудитории.
И это мне удаётся. А вот после…
4
Забегаю в аудиторию уже почти по звонку, молча прохожу на задние ряды и плюхаюсь за стол возле Наташки.
– Привет, – негромко шепчет она. – Ты сегодня прям поздновато. Уже звонок.
– Знаю, – бормочу в ответ, принимая копаться в рюкзаке, в котором, благодаря компании орангутангов, теперь ужасный беспорядок. – Так получилось.
– Опять эти? – Наташка понимающе смотрит, поправляя пальцем очки.
– Опять эти.
– Блин.
Наташе меня, конечно, жаль, но она и сама не является душой компании. Такая же забитая и тихая, как и я. Только менее заметная внешне, чем и спасается.
Она, конечно, могла бы встретиться со мной у входа в университет перед первой парой, и мы бы вместе пошли на пары. Возможно тогда бы мои экзекуции от орангутангов не были бы столь длительными и частыми. Но я прекрасно её понимаю. Кому захочется вот так подставляться и становиться объектом насмешек и издевательств?
– Доброе утро, мои хорошие, – в аудиторию влетает Милана Вадимовна, наш преподаватель по введению в специальность и куратор. – У меня куча-куча информации! Сейчас быстренько расскажу, а потом приступим к лекции.
Ощущение, что Милана Вадимовна постоянно куда-то бежит, куда-то опаздывает. У неё тысяча дел, распухший от закладок и каких-то вставок-вклеек ярко-розовый блокнот и бесконечно вздрагивающий сообщениями телефон. При этом лекции она ведёт очень интересно. Слушая её, я убеждаюсь, что не зря выбрала профессию климатолога, и мне хочется всё глубже и глубже погружаться в неё. Это же сколько всего я узнаю за пять лет!
Выжить бы среди этих багановых ещё…
– Так, первое: у нас через две недели посвящение в студенты, и вы, как первокурсники, будете активно участвовать, это ведь понятно, – последнюю фразу она будто себе сообщает, после чего чешет карандашом голову и там же его в волосах в пучке и оставляет. – В чате или в личке напишите мне, что умеете, чтобы я понимала, как это использовать.