Ненависть начинается с любви

Жукова-Гладкова Мария

Еще у Галтовского имелась официальная жена, вторая по счету, с которой он пока не смог развестись. У них росли две общие дочери школьного возраста. Роман Борисович был готов выплатить жене достойное выходное пособие и обеспечивать дочерей, оплатить им образование и все остальное, что они пожелают и что пожелает их мама, но мама желала самого Романа Борисовича и на развод пока не соглашалась. Уличить в измене ее было невозможно, так как она не изменяла, на провокации самых роскошных самцов не поддавалась. Не интересовали ее роскошные самцы, ее вообще секс никогда не интересовал, что не нравилось Роману Борисовичу и провоцировало его на измены. Но вторая жена была прекрасной матерью, всегда и во всем поддерживала Романа Борисовича, являлась прекрасным человеком

и, как точно знал олигарх, осталась бы с ним, даже если бы он вдруг потерял все. Но он не собирался терять все и даже часть своего состояния, нажитого не самыми праведными путями. Предыдущая яхта была названа «Натали». Но она была уже выставлена на продажу.

С первой женой Роман Борисович развелся много лет назад. От того брака имелся взрослый сын (старше Ангелины), который вместе с мамой жил в Америке и возвращаться в Россию не собирался. Сын работал программистом, иногда выполнял заказы отца. Галтовский встречался и с первой женой, и с сыном, когда бывал в США. Им удалось сохранить хорошие, дружеские отношения. В честь первой жены Роман Борисович в свое время назвал катер – свое первое плавсредство.

И вот теперь он осматривал «Ангелину», готовую к своему первому плаванию. Над каютами поработал английский дизайнер, над залами – итальянский, бассейнами занималась арабка. Галтовский очень удивился, узнав, что лучшим дизайнером по бассейнам является арабская женщина. Правда, она училась в Лондоне. Бассейны получились очень необычной формы, но они гармонично вписались в окружающее пространство. Это было красиво, стильно и оригинально. Вообще материалы поставлялись чуть ли не со всего света. Отовсюду бралось самое лучшее. Механизмы, конечно, были немецкие. И строительство шло под контролем немецких специалистов. Капитаном Галтовский взял англичанина, который раньше служил в английских ВМС.

В первое плавание Роман Борисович задумал пригласить известных людей, с которыми был знаком лично. Эти люди могли понадобиться ему в будущем, как, впрочем, и он им. К тому же они помогали ему создавать желаемый имидж в массах, а массы требовались для голосования в будущем. Галтовский подумывал пойти в политику, и не просто пойти. Просто – это не для людей его уровня. Он думал занять самый высокий пост в стране. Конечно, не в ближайшее время, не наскоком, а очень аккуратно, не форсируя событий, может даже, тихой сапой…

Галтовский весьма внимательно изучил дело, пожалуй, самой известной в мире российской нефтяной компании и ее бывшего владельца-олигарха, гениального менеджера, который вместо того, чтобы заниматься тем, что у него получалось лучше всего, на протяжении довольно большого количества лет шил рукавицы на благо Родины. Какие ошибки допустил тот человек, которого Галтовский считал гением? Почему он их допустил?

Та нефтяная компания разрослась до таких масштабов, при которых неэффективность правительства стала реально мешать развитию бизнеса. По Конституции получалось (и до сих пор получается), что компания должна подчиняться одновременно и президенту, и премьер-министру (не говоря про тучи более мелких чиновников, которые, ничего не производя и никак не помогая, хотят получать свою долю у людей, которые на самом деле работают). И захотелось олигарху парламентскую республику, ну, например, по типу французской: у президента есть свои полномочия, а правительство формирует парламент. Но что в таком случае получилось у нас? Ограничение полномочий президента и попытка узурпации власти (в особенности в стране, где даже имеется такса на места в парламенте). Ну а кому охота отдавать власть? И требовалось показать силу, чтобы другим бывшим инженерам было неповадно устанавливать свои порядки. Хотя никто из тех граждан (ах, простите, господ), кто украл из бюджета суммы со многими нолями, рукавицы на зоне не шьет. У нас ведь, если украл сто рублей, – посадят, а если сто миллионов или лучше миллиардов – тебе дадут уехать за границу, дело закроют. Главное – правильно откатить и предусмотрительно держаться подальше от политики. Не смешивать бабки и политические мотивы!

Но Галтовскому

хотелось установить именно свои порядки. Галтовский никогда не сидел в тюрьме, но «понятия» были ему понятны гораздо лучше, чем то, что прописано в Основном законе Российской Федерации, как, впрочем, и во многих других. «Понятия» в России всегда были более актуальны. И он считал, что способен изменить ситуацию в стране таким образом, чтобы бизнесу стало легче дышать. Люди смогут спокойно заниматься бизнесом – поднимется благосостояние страны в целом. Сократится количество чиновников – можно будет поднять пенсии. И чиновников Галтовский знал, куда пристроить. Мигрантов нужно заменить чиновниками. Люди точно будут довольны «царем», который это сделает.

Но царю нужна свита. Царю нужен имидж. И первое плавание «Ангелины» должно было помочь и формированию свиты, и формированию имиджа.

Глава 3

Я не знаю, сколько времени пролежала без сознания. Когда очнулась, вокруг было темно и накрапывал дождь. А вылетали мы около полудня. Это сколько ж времени я пролежала на голой земле? Это же вредно. Простуда, придатки… Я попробовала пошевелиться. Похоже, простуда и придатки были бы наименьшими из возможных проблем.

С правой ногой однозначно плохо. Еще проблемы… со всем. Болело на самом деле все – лицо, руки, ноги, бок, плечо, то есть оба плеча. Мне казалось, что от меня пахнет паленым. Но ведь дождь? И обожженная кожа не пахнет паленым. Но в воздухе висел запах то ли гари, то ли жареного мяса.

Самолет. Что с ним? То есть как это что? Ведь был же взрыв, я сама видела огонь. Значит?..

Я стала вспоминать все случившееся. Взрыв произошел в кабине пилотов. Что там могло взорваться? Ну откуда я-то знаю? Двигателя в кабине точно нет. Или рвануло под кабиной? Может, летчики перевозили какой-то запрещенный груз? Вообще-то такие самолетики часто используются для незаконных перевозок, для левых грузов. Много «кукурузников» находится в частном владении. Далеко не все граждане способны позволить себе «Сессну». Да и наш старичок, проверенный временем, наверняка будет понадежнее.

Что можно было везти из моих родных мест? В смысле незаконное? От нас сельхозпродукцию возят. Золотодобычи у нас не было и нет. Наркотики не производят. Хотя о чем я думаю?! Мне нужно добраться до людей, и как можно быстрее!

Так, попробуем сориентироваться. Надо бы, конечно, на самолет посмотреть. А вдруг еще кому-то можно помочь? Но я тут же отказалась от этой мысли. Огонь охватил весь салон. Там никто не мог выжить. И я в этой темноте даже не представляю, где самолет. Я же бежала (на четвереньках), куда глаза глядят, только бы подальше.

Предполагаю, что и от самого самолета тоже ничего не осталось, только куски металла. Я непроизвольно сунула руку во внутренний карман куртки. Паспорт на месте, как и деньги. Я привыкла носить документы и деньги на себе. Моя работа не предусматривает дамскую сумочку. Мы на вызовы ездим с весьма внушительным чемоданом. А вещи… Какие там были вещи? Не жалко. Главное – жива сама.

Но мне еще надо выжить… Надо добраться до жилья, до людей.

Вообще-то у нас тут не тайга. Жилье имеется со всех сторон леса. Вот только в какую сторону ближе? Для меня же в моем состоянии каждый километр играет роль, если не метр. Мне же предстоит ползти! Я же не смогу идти, даже цепляясь за деревья. И как я поползу? Здесь же сыро! Но вариантов нет. До людей доползти возможно. И я доползу. Я должна.

Я решила двигаться в ту сторону, в которую смотрела. Я ведь не могла сориентироваться. Я не знала, сколько самолет пролетел над лесом. В общем, как будет, так будет. Эх, если бы тот голос мне еще что-то подсказал… Я попыталась обратиться к маме – безрезультатно. Но она и так спасла мне жизнь, она фактически дважды дала мне жизнь. Значит, я должна жить! И я выживу!

Я поползла. По крайней мере, дважды теряла сознание. Но хоть сотрясения мозга нет, – утешала я себя. Нога срастется, все остальное заживет, на мне все затягивается как на собаке. Только бы поскорее добраться до людей.