Ненавистная фрау
Шрифт:
— Директор у нас Кампманн. Он наверху, в доме, — сказал он с явным иностранным акцентом. — Все понятно?
— Все понятно, — улыбнулась Пия. — Спасибо за информацию.
Жилой дом оказался все тем же незатейливым одноэтажным зданием с плоской крышей, что и раньше. Правда, было приложено немало усилий, чтобы придать лоск безликой заурядной постройке. Во двор выходил великолепный зимний сад, где между пальмами в горшках и лимонными деревцами вокруг массивного деревянного стола уютно расположились группами кожаные стулья. Дом был недавно выкрашен охрой, как и все здания комплекса. Напротив жилого здания находилась еще одна, новая секция конюшни, и у привязной штанги
Пия кивнула женщинам и прошла к дому, перед которым был припаркован серебристый «Порше Кайенн». Как раз в тот момент, когда она собиралась нажать кнопку звонка, дверь открылась. На улицу вышел мужчина с темно-русыми волосами, в джинсах и ярко-голубой рубашке с короткими рукавами. За ним шли платиновая блондинка с чересчур темным солярийным загаром и два угрюмых тинейджера в широких брюках и кроссовках. Все четверо, не здороваясь, проследовали мимо Пии к автомобилю. На вид мужчине было под пятьдесят. Судя по всему, раньше он был достаточно привлекателен, но теперь его покрасневшее лицо, выдававшее излишнюю любовь к алкоголю и обильной еде, выглядело дряблым и одутловатым. Женщине было лет на десять меньше. Весь ее внешний вид говорил о том, что она всеми силами стремилась выглядеть моложе своих лет. Зачесанные кверху волосы казались слишком светлыми, чтобы быть натуральными. На женщине были облегающие бежевые брюки и такой же узкий пуловер бирюзового цвета с немыслимо глубоким вырезом. Кроме того, она с ног до головы была увешана различными украшениями.
— Добрый день, — поздоровалась Пия. — Вы господин Кампманн?
— Да, это я, — холодно ответил мужчина и остановился.
Пия заметила пластырь над его правой бровью и довольно свежий кровоподтек под глазом.
— Моя фамилия Кирххоф. — Она достала удостоверение. — Уголовная полиция Хофхайма. У меня к вам несколько вопросов.
— Мы как раз собрались уезжать. — Кампманн посмотрел на часы, чтобы продемонстрировать, что у него нет ни времени, ни желания задерживаться дольше, чем это необходимо. — У меня сегодня выходной.
— Это не займет много времени, — заверила Пия.
— Конечно, у нас есть время, чтобы ответить на пару вопросов, — вмешалась блондинка и дружески улыбнулась, чтобы скрасить невежливое поведение своего мужа.
Пие показалось, что того это не очень устраивало, однако Кампманн с кислой миной развел руками, повернулся на каблуках и направился назад к входной двери. Он привел Пию в современно оборудованный офис и встал посередине комнаты. Его жена стояла рядом с ним.
— Итак, — Кампманн не желал прикладывать ни малейших усилий, чтобы казаться приветливым, — о чем идет речь?
— В воскресенье утром был обнаружен труп Изабель Керстнер, — сообщила Пия. — Я предполагаю, что вы были с ней знакомы.
— О господи! — воскликнули оба супруга одновременно, и на их лицах отразилось изумление.
— По последней информации, она стала жертвой насильственного преступления, — добавила Пия.
— Насильственное преступление? — недоверчиво повторила фрау Кампманн и испуганно раскрыла глаза. — Это ужасно!
Кампманн, казалось, был в некотором шоке, но когда его жена, ища поддержки, хотела взять его за руку, он сунул обе ладони в карманы джинсов.
— Нам стало известно, что фрау Керстнер держала лошадь в этой конюшне, — поведала Пия. — Стало быть, вы оба наверняка хорошо ее знали.
— Да,
Взгляд Пии переместился на Кампманна.
— Да, это правда. — Мужчина упорно избегал встречаться с ней глазами.
На какое-то мгновение Пие показалось, что она уловила на его лице выражение отчаяния, которое, однако, быстро сменилось застывшей маской.
— Не так давно фрау Керстнер рассталась со своим мужем, — сказала Пия, — а при вскрытии было установлено, что примерно три недели назад она делала операцию по прерыванию беременности. Вам что-то известно об этом?
Супружеская пара обменялась удивленными взглядами.
— Нет, — ответил Кампманн. — Я об этом ничего не знал.
— Я тоже. — Его жена пристально посмотрела на Пию своими слишком близко посаженными глазами, и у Кирххоф возникло смутное подозрение, что она лжет.
Понять Роберта Кампманна было невозможно; лишь его осанка и то, как он скрестил на груди руки, выдавали испытываемую им неловкость.
— Не могли бы вы предоставить мне список лиц, которые держат в конюшне своих лошадей? — попросила Пия. — И, может быть, вы могли бы также сказать, с кем фрау Керстнер была в дружеских отношениях или часто общалась?
Фрау Кампманн села за письменный стол, включила компьютер и начала медленно стучать по клавиатуре. При этом она рассказывала, что Изабель Керстнер была отличной и успешной наездницей по выездке. Нет, врагов у нее не было. За исключением мелкой ревности среди наездников, что совершенно естественно, с ней никогда не было никаких проблем. Пия заметила дорогие часы на запястье фрау Кампманн — «Брайтлинг» с бриллиантами — и тяжелое золотое украшение марки «Булгари». Неплохо для жены инструктора по верховой езде. Так же как и впечатляющий дорогой внедорожник перед домом. Пия взяла список, поблагодарила за информацию и покинула супругов Кампманн. У последних, похоже, исчезло желание куда-либо ехать: пока Пия шла к своему автомобилю, намереваясь позвонить Боденштайну, она заметила, что фрау Кампманн позвала обоих детей домой.
На территории конноспортивного комплекса не происходило ничего особенного. Обе женщины занимались своими лошадями, и Пия встретила только двух девушек, которые рассказали ей, что Изабель была женой ветеринара доктора Керстнера и у нее была шикарная лошадь для выездки, на которой она успешно выступала на соревнованиях. Кроме того, есть лошади, принадлежащие конноспортивному комплексу «Гут Вальдхоф» и подлежащие продаже. Они обучены и участвуют в соревнованиях.
Как раз в тот момент, когда Пия собиралась сесть в автомобиль, чтобы ехать назад в комиссариат, на парковочную площадку конноспортивного комплекса влетел итальянский спортивный автомобиль канареечного цвета и с ревом остановился рядом с ее запыленным «Ниссаном Патролом». Из автомобиля вышел бледный худой мужчина и направился к ней.
— Добрый день, — поздоровался он. — Вы из полиции?
— Да, — кивнула Пия. — Пия Кирххоф, уголовная полиция Хофхайма, отдел К-2.
— Ганс Петер Ягода. — Мужчина с серьезным видом протянул Пие руку. — Я владелец этого комплекса. Господин Кампманн, мой управляющий, позвонил и рассказал, что случилось. Я потрясен.
Пия рассматривала мужчину. Он был ей как будто знаком: седые волосы с обозначившейся лысиной, розовая рубашка фирмы «Ральф Лорен» и светлый льняной костюм.
— Кампманн сказал, Изабель была убита. — Ягода продемонстрировал умеренную озабоченность в связи с насильственной смертью малознакомой особы.