Ненавистный рыцарь на белом коне
Шрифт:
Познает только тот
Кого душа чиста,
Кого природа ждёт.
Они не видят его. Вижу только я.
— Выкину корзинку, — потянулась к моему подарку Изелла.
— Нет, хочу оставить на память, — остановила я её руку и взяла корзинку с блестящим в ней золотым лепестком.
Мама пожала плечами, мол, как хочешь.
«Сохраню лепесток», — решила я.
Вдруг меня схватила за локоть Сибилла.
— Шсс,
— Так и сделаем, — кивнула я.
Сибилла одухотворённо заулыбалась и попробовала воздух своим раздвоенным языком.
Оказавшись одна в комнате долго пыталась найти укромное место для волшебного золотого лепестка. Мой взгляд упал на платье. Пришила к нему едва заметный карманчик с изнанки. Сама, без магии, своими неровными стишками. Взяла в руки золотой лепесток.
— Чудесный, — повторила я слова Вереи, вкладывая его в карманчик. — Спасибо, природница. И за голубику тоже.
Глава 28. Беги
Дождавшись пока ведьмы разбредутся по своим делам, поспешила на чердак к недавно обнаруженному чуду чудному, диву дивному. По дороге захватила грушу. Диких яблок и груш в тереме, к счастью, хватало.
Хотя старалась подойти безшумно, диво козлиное человекоподобное услышало и встрепенулось.
— Аггррх, ведьма, гнусная ведьма, аггррххх, — зашипело существо.
— Тише, Агрорх, я ещё эмм не инициированная ведьма, после завтра у меня первый ритуал, так что погоди пару дней, а потом уж можешь обзывать гнусной ведьмой, — я примиряюще улыбнулась и показала краснобокий фрукт. — Держи, съешь, не бойся, не отравлено.
Я протянула грушу к самой клетке. Осторожничала, вдруг укусит. Хоть он и существо разумное и говорить умеет, всяко можно ожидать. Агрорх высунул руку через прутья и вдруг ухватил меня за руку.
— Ещё не очерррнённая, аггррх?
— Нет, — заверила я и попыталась вернуть руку, но сатир держал крепко.
— Аггррх, но хочешь быть как они, аггррх! Станешь грррязной гнусной ведьмой! Вместе с ними вггрррызёшься в моё тело, ррразорррвёшь его на куски, аггррхх!
Агрорх отпустил мою руку и уселся повернувшись спиной. Грушу не взял.
— Я не стану этого делать. А с чего ты решил, что тебя поймали, чтобы…
— Пррринести в жеррртву их нечестивому бесу, аггррх, — закончил за меня сатир.
Я опустила глаза. Мне так захотелось вызволить это несчастное создание. Наконец я решилась.
— Слушай, Агрорх, у меня есть золотой лепесток цветка, который переносит к кому-то или чему-то что милее всего на свете, я отдам его тебе.
Сатир медленно встал, повернулся ко мне и уставился не верещим взглядом. У него оказались удивительные аквамариновые круглые глаза с ярко-зелёным ободком.
— Аггррххх… У тебя есть лепесток дивной кувшинки, аггррхх? Ты его видишь, аггррхх?
— Есть. Вижу. Дам. — Ответила я на все три вопроса.
— Аггррхх, ты не гнусная ведьма, аггррхх.
— Спасибо, наконец признал, а теперь скажи, кто ты?
Я уселась на корточки перед дивом дивным чудом чудным.
— Я – Агрорхом, аггррхх, дитя леса.
— И как ты попал сюда?
Сатир прыгнул вверх на клетку точно маленькая мартышка и спрыгнул обратно.
— Аггррхх, я иггррал на свиррели, Граррха плясала, аггррх. Но изуверры схватили, аггррхх. Граррха убежала, а меня отдали ведьмам, аггррх. Изуверры служат ведьмам, аггррхх!
— Если ты о разбойниках, то они вчера отслужились так что служить некому.
Агрорх радостно запрыгал по клетке и заурчал.
— А ты можешь рассказать, что происходит на ритуале?
Сатир затряс головой будто у него случился припадок, а потом произнёс уже членораздельно.
— Гнусные ведьмы сношаются между собой и со своим бесом, аггррхх. Случки, случки, случки, аггррхх,
Оргии. Я поморщилась. Смутно догадывалась об этом, но всё же надеялась, что очернение тела имеет больше метафорическое значение. Жаль, что лепесток только один и я уже обещала его Агрорху. Но у меня есть то, что не было ни у кого до прохождения ритуалов – ведьминская сила, пусть даже для этого приходится себя кромсать, невелика жертва.
— Аггррхх, а потом гнусные ведьмы убивают, — продолжил сатир, — чем больше жеррртва, тем больше бесовской силы, аггррхх.
Я уселась на пол.
«Мерзость», — вспомнила ответ Цветаны на тот же вопрос.
«Чёрные тела, чёрные души», — звонким колокольчиком всплыли в памяти слова Вереи.
«Чем большую жертву ты принесёшь, тем большей силой тебя наделит Властелин. Если конечно во время очернения тела он сам тебя не попользует», — слова Дарека.
Схватилась за голову. Так, думать. В комнате Пальмиры есть портал, надеюсь она его не закрыла. Отдам цветок Агрорху и прочь отсюда.
— Схожу за лепестком дивной кувшинки, держи пока грушу, — сообщила я сатиру, протягивая плод дички, который он тут же схватил, откусил кусок и с чавканьем начал жевать.
Только я спустилась как поняла, что некоторые из ведьм уже вернулись. Ну и ладно, прошмыгну мимо них, авось пронесёт. Зашла в свою комнату и… платья, в кармане которого хранился заветный лепесток, не было. Топнула ногой и выругалась непечатными словами. Пошла в комнату матери, та встретила чарующей улыбкой. Чарующей? Скорее притворной.
— Где платье? — Спросила с порога.
— Его унесли чтобы подготовить должным образом к ритуалу, — ответила Изелла.
Мать. Мать, которую я встретила меньше месяца назад и которую почти не знала. Мать, которая солгала мне уже ни один раз. Вот она, красивая, с распущенными чёрными волосами, такая угодливая, милая, улыбчивая гадина.