Ненавижу колдунов!
Шрифт:
– Вот ведь гады, все изрисовали!
Вид у меня, наверное, был презабавный, потому что Дартч фыркнул. Я собрался уж плюнуть на все и наступить на соседнюю, «святую» плиту, но для проверки сильно ударил по ней мечом. Клинок все равно уже был весь в зазубринах – чего уж там.
Эффект был потрясающим. Негромко свистнуло, и из невидимых щелей вверх взметнулись колючие яркие искры. Полыхнула вспышка, оглушительно громыхнуло.
– Мгновенное испепеление. Любимое заклинание древних магов. – Книжник больше не смеялся. – Весь зал – ловушка для нарушителей покоя усопших!
– Или для самих усопших,
Мы доскакали почти до самой лестницы, когда в зал вышел первый зомби. Мертвое тело было обожжено, одна нога и вовсе обуглилась, поэтому передвигался он боком… засмотревшись, я едва не упал перед последним прыжком. Вновь обернулся я уже на лестнице.
Мертвяки сгрудились там, где начинались «священные плиты». О защитном заклинании, похоже, они знали, потому что дальше не лезли. Всполохи догорающего в соседнем зале масла отбрасывали на них зловещие красноватые тени. Я помахал мертвякам рукой, искренне надеясь больше их не увидеть. Потом подумал и показал неприличный жест.
Может, я бы и еще раз показал, но Дартч ткнул пальцем в темные ниши боковых стен.
– Не зли их, Рист. Мало ли…
Я вопросительно глянул на Книжника. Тот мрачно кивнул.
– Проходы в другие залы. В этом подземелье, наверное, вся община похоронена. Неудивительно, что пустырь над склепом привлекает столько нечисти. Здесь очень сильное поле некромантических заклинаний, понимаешь?
Я важно кивнул. Как же, слыхали, не в лесу живем.
– Выбросы черной магии, нарушенные линии измерений и все такое, верно? – Вот тебе, не умничай! И добавил, порадовавшись изумленной роже Книжника: – Был у меня один знакомый некромант… его демон съел.
Под конец нам все-таки повезло. Лестница закончилась небольшим полуразрушенным порталом. Больше всего я опасался, что выход из склепа окажется завален какой-нибудь дрянью или вовсе замурован – не зря же о чокнутых общинниках уже лет сто никто не вспоминал. На деле так оно и было. Вместо выхода из склепа мы увидели плотно заложенную булыжником арку. Для верности камни были обмазаны глиной. Не учли строители только одного: неумолимого времени. За прошедший век земля под аркой подалась, дождевая вода размыла фундамент, и свод арки рухнул. Стена с заложенным входом и основание слева каким-то чудом еще держались, но с другой стороны виднелась огромная дыра, из которой тянуло обычными запахами Пустыря. Я торопливо выбрался наружу.
После мрачных подземелий Упыриный Пустырь со всеми его демонами, чудовищами и прочей нежитью показался мне просто райским местечком. Просторно, небо видно, и ветер гуляет. Хорошо! Книжник, видать, почувствовал то же самое, потому что факел отшвырнул с наслаждением.
– Мы все еще живы, Дартч! – я ухмыльнулся. – Ты Книгу не потерял? А то придется снова в подземелья лезть.
Книжник шутки не понял, проверил на всякий случай Книгу за пазухой, посмотрел на меня внимательно.
– Чего ты радуешься? Как торчали посреди Пустыря, так и торчим. И неизвестно, что дальше будет.
Словно в подтверждение его слов, откуда-то из глубин склепа
– Слыхал? Мертвяки выход штурмуют. – Я торопливо поднялся на ноги. – Сдается мне, мы весь склеп растревожили. И то сказать, дождались они своего часа, лучше не придумаешь. Если выберутся наружу, этот пустырь точно Упыриным станет.
– Нечего шутить, Рист! Здесь выход только заклинания стерегут, там, где мы провалились, и вовсе земля оседает. Они точно скоро выйдут. Всей общиной, понимаешь? Что же будет, а?
– Ничего не будет. Ну, вылезут из склепа, погуляют немного по Пустырю и – назад, в могилки. Баиньки. Небось не коровы, не разбредутся. Наверняка за сотню лет попривыкли на одном месте.
От моих неуклюжих шуток Книжник ощутимо вздрогнул, спрыгнул с кучи и побрел прочь. Я пожал плечами. Странный он какой-то. То запросто мертвяков огнем поджаривает, то чувствительным делается, как невинная дочка мельника.
Мы успели отойти на полсотни шагов, когда это началось. Освещаемая призрачными вспышками земля вокруг нас закипела и стала оседать. В образовавшихся глубоких ямах копошилось что-то темное, шевелящееся. Одновременно над Пустырем прокатился бесплотный вздох.
Книжник первым понял, что произошло, и дернул меня за руку.
– Бежим! Ради святых небес, бежим! Не Помнящие Зла пробуждаются! Все сразу!
Мы понеслись, не разбирая дороги, а вокруг нас земля продолжала бурлить и сползать в огромные ямы.
Одна из таких ям разверзлась прямо у нас на пути. Книжник, недолго думая, взял левее.
– Великие боги, какой огромный склеп!
Только теперь до меня дошел весь ужас. Мертвяки действительно дождались своего часа! Склеп Не Помнящих Зла разрушался, выпуская нежить на свободу!
Мы убегали со всех ног, плевав и на демонов, и на все остальное. И мы почти успели. Уже на самой окраине Пустыря несколько мертвяков перерезали нам дорогу. Не останавливаясь, я врезался прямо в них, круша направо и налево. Когтистые пальцы скользнули по лицу, разодрав щеку, но мы уже проскочили, ныряя в узкие переулочки. Зомби с неожиданным проворством бросились в погоню, я дернул Книжника к ближайшему заброшенному пакгаузу. Сырой холодный воздух разрывал легкие, с яростным хрипом вырывался из груди. Надо было хоть немного передохнуть.
Книжник нырнул в пакгауз первым, ухитрившись пробурчать что-то про опасности, таящиеся в темноте. Я влетел следом и что есть силы навалился на ржавую дверь. В проеме мелькнула уродская морда мертвяка, я поднажал, дверь со скрипом захлопнулась. Вместо засова я пристроил меч, потом, уже не спеша, нащупал в углу подходящую жердину.
Тому, что нас до сих пор не съели, я уже и удивляться перестал.
45
Внутри пакгауза было темно, пусто и гулко, воняло плесенью и перебродившим вином, но все перевешивали два неоспоримых преимущества: мощная, обитая железом дверь с тяжелым дубовым засовом и отсутствие окон. Подперев дверь для верности еще и обломком доски, я сполз на землю и перевел дух. Славно! Если мертвяки за нами и погнались, с такой дверью им не справиться. Побродят вокруг да и отвалят восвояси. Снова махать мечом мне вовсе не улыбалось.