Ненавижу недопонимания
Шрифт:
— То-то же! — прекратил я агрессивные щекотушки, подхватив ребёнка на руки. — Скучала?
— Да, — мою шею стиснули обнимашками.
— Сильно-сильно? — уточнил я.
— Сильно-сильно-сильно! — подтвердила дочурка.
— А как сильно?
— Вот та-а-а-ак! М-м-м-м-мца!!! — обнимать меня стали чуть сильнее, параллельно впечатав «сверхмощный, заряженный» поцелуй в щёку!
— О-о-о-о… А я вот так! — решил ответить я, после чего устроил поцелуйную дакку* под задорный смех малышки.
Час я приказал никому нас не беспокоить. Для ребёнка, разумеется, этого безумно мало: ни побеситься как следует, ни наобщаться всласть, но я рассчитываю в ближайшие дни забегать как можно
Монарх оказался весьма и весьма доволен тем, как я провёл карательный поход. А уж с каким выражением лица Педро Четвёртый рассматривал «гостей»… Я им заранее сочувствовал: сомнений нет — детей кагана ждут незабываемые времена в качестве доноров ржаки для одного не в меру игривого Короля. Даже самому пришлось отбиваться от незавидной участи, когда монарх решил, что было бы прикольно, если бы делами заложников занимался я. Мол: «это же твоя инициатива, сэр Бойл». Но я смог! Я надавил на жалось Принцессы, с печальным вздохом рассказывая, как устал от степи и соскучился по столице, после чего Её Высочество встала на мою защиту, и уговорила отца-Колобка дать мне, её герою-спасителю, нормально отдохнуть.
Правда, леди Оливия как-то излишне предвкушающе блестела глазками… почему-то смотря на меня, а не на гостей из степи. Я — человек опытный, съевший не одну собаку на блюдах недопониманий, поэтому, от этого взгляда насторожился.
Как бы… с принцессой случилось натуральное «флаговое» событие. Опасное. Но её спасение, кроме того, что было мне угодно из-за личной симпатии к девчонке, несло ещё и много личной выгоды. Всё это вместе заставило меня посчитать риск оправданным.
Да, я в детстве израсходовал на содранные коленки и ладошки бедовой Принцессы далеко не одну баночку целебной мази, а количество платков, которые она прихватизировала, ревя в три ручья и сморкаясь литрами соплей из-за очередного полученного урона здоровью — даже считать не буду. Там можно торговую точку открывать.
Да, я не хотел, чтобы её день рождения был испорчен ещё сильнее, чем в ситуации с моим вмешательством.
И да, я хотел поиметь некую выгоду. Пусть хотя бы денег — они лишними не будут, позволят тратить больше именно мне-Бойлу, а не моей альтернативной личности лорда Нэвэрмора или, ещё более тайной, маске наследника свергнутой династии.
Кстати, забавно, но все эти личности… не я. О Бойле — знают все, кому не лень. Нэвэрмор — тёмная личность подпольной организации, что крутит-вертит не совсем законные делишки, являясь тайным владельцем многих предприятий и «покровителем» некоторых падших дворянских родов, что сейчас постепенно карабкаются вверх. Я-принц… тут вообще минимум знающих людей. Мортимер, мой «отец», самый старший из «братьев» и десяток-два самых доверенных людей, «работающих» как бы, на лорда Нэвэрмора. Есть ещё околдованные, но их я не считаю за добровольных помощников и «своих» людей.
А вот про меня-попаданца не знает никто, кроме меня самого. Ну… ещё есть тот или те, кто меня сюда впихнули. Но их личностей не знаю даже я. Ни тебе голоса после смерти, ни богини с большими сиськами и маленьким мозгом, ни системной плашки с описанием задания. Ничего! Просто…
В один прекрасный день Бойл проснулся, пошел заниматься своими делами… А через некоторое время осознал, что Бойл-то это не он! Точнее он, но не он! Ммм… Да. Даже мне не понятно, что я сейчас подумал. Это сложно, короче. Просто я помнил и Бойла-оригинала, всю его-свою жизнь тут, в Эйруме, и себя того, фикрайтера-любителя с Земли. Но сразу этого не осознал, не понял, что что-то изменилось. Точнее, продолжил жить, как жил Бойл. Пошел в душ, размялся, проверил амуницию, отправился на утреннюю тренировку
Помню, это так дико меня шокировало, что я остановился посреди коридора дворцового комплекса, где на меня налетела тогда ещё десятилетняя Принцесса Оливия. И вновь, помогая ребёнку подняться на ноги, утешая ноющую из-за отбитой попы аварийную леди, я с удивлением понимал, что совершенно не желаю ей плохого. А ведь дети Педро Четвёртого, согласно моим планам, должны были умереть в страданиях. Только после того, как девчонка сказала, что я, оказывается «нормальный такой», и усвистала дальше, убегать от пытающихся её догнать нянек, я обнаружил, что… не Бойл! Всё было настолько… правильным и родным, наверное, что я даже собственную, настоящую личность осознал не сразу.
Но это всё прошлое. К тому же, по большей части, не особо интересное. Самым «захватывающим» было планомерное изменение планов дуэта Бойл-Мортимер в пользу долгого, длинною в десятки лет, методичного захвата власти «снизу».
К сожалению, просто сказать Штирлицу: «сворачиваемся, я передумал», не прокатило бы. Мужчина имел на нынешнюю власть и большую часть аристократии огромный зубище, потому что во время восстания, как один из вернейших слуг правящей династии, потерял не только руку и здоровье, но и титул, земли и свою семью. Ну не было у меня желания проверять, что будет делать матёрый представитель охранки в случае, если я «сольюсь».
Даже если у него не случиться приступа берсы, и тот не попытается подгадить лично мне, что вполне возможно, потому что он… реально верный подчинённый. Человек, для которого долг клятвы и присяга значат очень много. Даже если он не попытается мне отомстить за «малодушие», он может просто начать свою игру, где мой будут двигать, как фигуркой на шахматной доске. Или обвешается нестабильными артефактами с флягами алхимической горючки, и устроит би-бада-бум где-то среди своих врагов.
Поэтому, не можешь остановить — возглавь. Пришлось искать аргументы в пользу «менее рискового» плана, направлять по-настоящему мощный и изощрённый разум старика в нужную сторону… Но я справился. Мортимер не зря носил фамилию Штирлиц — он прекрасно тянул практически всё, а холодный ум и привычка принимать взвешенные решения помогли мне его перенаправить.
И знаете… мне показалось, что старик воспринял мои идеи с каким-то облегчением, и даже радостью. По крайней мере, в его взгляде теперь была не только почтительность вассала, но ещё отблеск уважения и какая-то странная злая радость. Думаю, несмотря на свою идейную верность, Мортимер понимал, что «мой» отец был… не лучшим Королём.
И во «мне», до того, как Бойл-оригинал уступил место попаданцу, он слишком часто видел отражение того венценосного придурка. С «батей» я был знаком только по нехорошим слухам, но вспоминая действия Бойла: мелочный, злопамятный, похотливый, кровожадный, получающий удовольствие от чужой боли, с чрезмерно раздутым чувством собственной важности индюк.
Были, конечно, и в Бойле-оригинале и черты, что можно было рассматривать с уважением: бесспорный талант к Чёрной Магии и мечевому аурному бою, высокий интеллект, позволяющий ему сдерживаться и в полной мере впитать знания, переданные ему Штирлицем. Вот только, если ты умён и талантлив, а как человек — говно, то у меня для тебя плохие новости: ты так и останешься говном, просто умным и талантливым в своей говнистости.
— Пабидила! — победно подвела черту нашей возне дочка, распластавшись у меня на груди.