Ненавижу, слышишь? И люблю...
Шрифт:
Мастер ускоряется, затем замирает, крепко стискивает мне руки, но я не замечаю боли.
Простынь в крови. Я знаю, что это такое, а Мастер пугается.
– Я расцарапал тебя? Повредил что-то? – Говорит хрипло, а сам побелел.
Даже губы синие.
– Это кровь другого рода, Алекс! – Прячу глаза, но не могу сдержаться. Усмехаюсь. Краски возвращаются к нему.
– Прости меня, девочка, - берет мое лицо, очень мягко целует в губы. Сладко.
– За что ты извиняешься? Я тебя за все давно
Успеваю заметить горькую линию между бровей.
– Я не должен был, - мотает головой, а я смеюсь.
– Дурак, - только и отвечаю.
Прижимаюсь к нему, начинаю его ласкать. Наивно и неумело. Но он отвечает горячо.
Мы опять улетаем.
Мастер.
Я понял коварство пророчества. Там сказано, что только определенный человеческий ребенок сможет убить меня. Только ему будет это под силу. Старик не сказал мне, каким именно способом – ножом ли, мечом, секирой. Там не было ни слова о насильственной смерти.
Наама в силах остановить мое сердце. Она может разлюбить меня, уехать из поместья, оставить меня одного. И тогда мое сердце перестанет биться.
Как ты пафосен, друг – ехидно подумал я, но, это не делало выводы менее правдивыми.
Я влюбился как пацан. Причем давно уже, только не придавал значения. Отмахивался, забивал голову чем попало, стараясь отвлечься от мыслей. И вот…
Она зашевелилась, прижалась хрупким тельцем, а я затаил дыхание, боясь спугнуть ее сон. Мы провели в комнате, черт знает сколько дней. Я забыл, что ей нужно кушать и спать. После очередной ночи Наами так забурчал живот, что мне стало стыдно. Набросился на нее, дурак, совсем из ума выжил!
Переместился на кухню, чем едва не довел Мэй до инфаркта. Она всплеснула руками, и даже в сердцах замахнулась полотенцем.
– Куда пропал ребенок, Мастер? – Наблюдая, как я сгребаю все съестное в пределах видимости, поинтересовалась старая повариха.
При этом так взглянула, что у меня – мага восьмисотлетнего, колени превратились в желе.
– Мы занимаемся в крыле Наами. Практикуем новые формулы. Я вот – периодически ее подкармливаю, - что несу - мысленно дал себе пинка. Соберись, тряпка ты древняя. Взглянул на повариху, а та подбоченилась, глаза прищурила.
– Что ж то за формулы такие, Мастер, что вы сюдой-то в одних портках перенеслись?
Я быстро накинул гламор, представ перед Мэй наглухо закутанным в плащ. А себе мысленно дал такой затрещины, что голова загудела. Эксгибиционист хренов.
– Пойду, ребенок голоден, - склонил голову и быстро вернулся в спальню к Наами.
Она уже проснулась. Лежа на животе, сладко потянулась, зевнула.
А я подумал, что и не жил вовсе. До этих дней – существовал.
Юным был, все о власти мечтал, о знаниях. Работал много. Постепенно ожесточался. Терял части души, закладывая их в обмен на силу.
Случались
Отмахивался, все на потом откладывал. Потом семья. На первом месте - работа. Власть.
И вот.
Смотрел, как она ест все подряд, и глупо улыбался.
– Ты будешь? – Указала на пирог с мясом.
– Нет, - отмахнулся.
Не стал говорить, что потребность в еде и сне отпала вместе с большим куском заложенной души. Жидкость иногда пил, но скорее по привычке.
– Алекс, как определить стихию? Мне кажется, я уже готова, - меняет тему, видя, что я нахмурился. Маленький котенок. Многого не понимает, но все чувствует.
– Есть определенный ритуал. Учитель вводит ученика в круг Амира. Там ученик приносит дары богам и кто из них примет дар, а это будет понятно по реакции элемента, тот наделяет ученика поцелуем – магией своей стихии.
– А твоя какая? – Она кладет голову мне на колени, а я перебираю золото ее волос. Пропускаю их сквозь пальцы, наслаждаясь игрой света.
– Огня, - легко щелкаю ее по носу. Любопытный котенок.
– Значит ли это, что сгореть тебе не суждено? – Глаза ее округляются.
– Огонь меня любит. В любом из миров не причинит вреда.
– И я хочу твою стихию, - сонно бормочет Наама и потихоньку засыпает.
Чувствую себя скверно – довел девочку до истощения. Лечу магией, пока спит. Иначе не позволит – скажет, что все в порядке.
После заклинания лицо ее разглаживается, она крепко обнимает меня. А я расслабляюсь остатками души. Что будет, если придется пожертвовать еще одной?
Наами.
Мне было по-настоящему хорошо. Глупая и наивная детская мечта вдруг сбылась. Мастер
разглядел во мне женщину.
Он был заботливым и нежным, с ним было весело и легко. Как можно стесняться человека, которого знаешь с пеленок?
Я летала от счастья.
До тех пор, пока не нашли изуродованное тело Рейярда.
Он не смог далеко уйти. Буквально в нескольких часах езды от замка его загрызла пума.
Выдающегося охотника, владеющего стихией воздуха – загрызла пума!
Тело оставили у погребального зала. До прибытия родственников.
Я шла к нему – попрощаться, по дороге утирая слезы. Как нелепо – умереть от лап животного, которое можно обездвижить простым заклинанием!
Мастер отправился в восточный лес – оповестить родных моего покойного друга.
Шла не торопясь, оттягивая жуткий момент.
Не проститься с умершим – означало плюнуть на его жизнь. Я не могла поступить так с Рейем – как бы тяжко не было, я должна посмотреть в его мертвые глаза и сказать, что буду его помнить.