Ненавижу. Скучаю. Люблю
Шрифт:
— Ну это другое, — возмутилась девчонка. — Это ведь моя репутация.
— И его тоже. Но пойми, люди всегда что-то будут думать. Если они начинают думать о тебе плохо из-за любого слова, брошенного непонятно кем, то зачем тебе вообще нужны эти люди? Тот, кто тебя любит, никогда не поменяет твою сторону, чтобы не болтали окружающие.
— Мне страшно, — произнесла вдруг тихо Надя, опуская голову. — Там будет весь класс. Я… А вдруг у меня не получится?
— Тогда обольем их колой или томатным соком и сбежим, пока они будут отмываться от пятен, — усмехнулась я, поднимаясь
— Ладно! Ты права! Поедем, и гори все синим пламенем!
Оказалось, фазенда на которую мы ехали, находилась за городом. Проблемы добраться в ту сторону не было, а вот обратно уже вопрос. Однако Надя в дороге позвонила брату, не стала вдаваться в подробности, просто попросила взять машину у отца и забрать нас через час.
В такси мы ехали под песни Коли Баскова и Аллегровой. Водитель поведал тайны своей жизни, о внуках и правнуках. Он вообще довольно много болтал, но я не особо вслушивалась. Больше смотрела по сторонам. Дорога уводила в направлении полей, высоких берез, одиноко расположившихся рядом с трассой. Периодически нашему взору открывался вид на горы, те самые, которые в городе не видно. Они до сих пор стояли в зеленых оттенках, явно намекая на золотую осень.
Я с удовольствием прилипла к окну, замечая парящего над нами орла, массивно расправившего свои пушистые крылья. Он ни разу не взмахнул ими, словно его нес сам ветер в своих теплых объятиях.
Минут через пять мы свернули в еще один поворот и орел скрылся окончательно из виду. А там уже показалась фазенда, вернее указатель в ее сторону. Асфальтированная дорога сменилась на бугристую, машина то и дело подпрыгивала, а водитель бурчал, что больше сюда не приедет. В итоге он высадил нас, не доезжая до ворот места назначения, сказал строго, дальше не поеду.
Мы с Надей возмущаться не стали, молча пошли вдоль узкой тропинки. Солнце не особо припекало, зато звуки камышей и стрекотаний кузнечиков доставляли особое наслаждение.
— Вон они, — показала Надя на одну из беседок, которые виднелись буквально в двадцати метрах от нас. Оттуда доносились звуки музыки, и запах костра. Видимо планировался шашлык.
— Ну, пошли, — я взяла девчонку за руку потянула за собой. Мне хотелось передать ей чуточку своей уверенности, однако Надя удивила — у ворот она отпустила меня. Остановилась, вздохнула полной грудью, улыбнулась. Хотя мне показалось, улыбка у нее вышла уж больно натянутая и вымученная. Затем моя новая знакомая расправила плечи и толкнула дверцу ворот, позволяя нам войти на территорию фазенды.
Надя шла впереди, не оглядывалась. Будто была дана команда быть сильной, и девчонка старалась выполнять ее беспрекословно. Народ вокруг беседок смеялся, разливал сок по стаканчикам. Человек сорок, не меньше. Однако стоило ребятам только заметить появление Нади, как они замерли — начали переглядываться. Кто-то даже выключил музыку, которая достаточно громко играла, создавая ненужный шум.
— Привет, — произнесла Надежда, немного севшим голосом. Я подошла ближе, и встала позади, замечая пару бутылок алкоголя под деревянным столом. А
— Ну, привет, — ответила первой блондинка, в коротком топе. Из всех, у нее была самая шоколадная кожа, видимо летний загар до сих пор сохранился. Незнакомка встала и походкой от бедра направилась к парню, который стоял рядом с мангалом. В долю секунды она сократила расстояние между ними, а затем публично чмокнула мальчишку в щеку. Выглядело это слишком наигранно.
— Отмечаете? — спросила Надя, обводя взглядом ребят. Уверена, она искала поддержки, но никто не готов был ее оказать.
— Отмечали, — сказал вдруг парень, которого держала блондинка.
— Зачем приехала?
— Ага, никто не ждал ее тут.
— И не стыдно, после такого.
— А строила из себя недотрогу.
Покатилась волна шушуканий, девчонки посмеивались. Блондинка крепче сжимала руку брюнета, который отчего-то не сводил глаз с Нади.
— Так забавно рассуждать о поступках других, когда у самого есть, что скрывать, — не выдержала я. Ребята резко замолчали и центр внимания сместился. Я видела, как плечи Нади опустились, как улетучивалась ее уверенность.
— Ты кто такая? — спросил брюнет.
— Макс, да забей на нее, — фыркнула блондинка.
— Свет, а может тут группа поддержки, — крикнула из-за стола девчонка с короткой стрижкой. Я закатила глаза, и сделала шаг вперед, чуть прикрыв собой Надю. Кажется, она начала дрожать.
— Да ладно, Свет, — произнесла я, усмехаясь. — Ты действительно думаешь, что парень, который хвастается своими достижениями в постели, может называться мужчиной? Вчера он публично унизил Надю, завтра тебя, потом вон ту темноволусую. Да ему плевать на вас, женщины для таких — пшик. Пустое место.
— Что ты несешь, дура? — крикнул парнишка, выходя из-за стола. — Твоя подружка строила из себя недотрогу. А потом отдалась по первому зову. Таких называют шлюхами.
Ребята засмеялись.
— Аналогично называют и тебя, и Максима, и Светлану. Выходит, у вас тут сборище шлюх. Тогда мне априори непонятно, чего вы обиделись на Надю.
— Рот закрой! — завопила Света. Голос ее прозвучал больно звонко, режуще.
— Постой, — вставил пять копеек Максим. — Это был большой секрет? Мне нельзя было никому говорить, что я тра*нул Наденьку? Эй, да ты стала смелей, раз притащилась сюда. — Парень высвободился из рук блондинки и направился к нам. Он потянулся к Наде, но она сделала шаг назад, скрываясь за моей спиной.
— Ну, — прикрикнул Максим. — Говори, не просто же так пришла. Мы все послушаем.
— Да пошел ты! — процедила Надя. — Мне стыдно, что столько лет любила тебя. Ты просто кусок дерьма.
— Что ж тогда ноги раздвигала перед куском дерьма? — он не сводил глаз с Нади, словно прожигал ее. — Так возбудилась, девочка?
— Отойди от нее! — послышалось позади. Я оглянулась и заметила высокого, худощавого брюнета, покрытого татуировками. На шее, руках, и кажется даже ногах. В черной майке и джинсах такого же цвета, он выглядел немного пугающе, хотя на лице был довольно миловидным.