Ненавижу. Скучаю. Люблю
Шрифт:
— Ну-ну, — засмеялась Надя, явно чувствуя подвох.
— Иди в баню, — хмыкнул Антон, поднялся и поплелся к себе. Еще ему несовершеннолетние девчонки советы не раздавали. Да и зачем? Все нормально. Завтра найдет Снегиреву, извиниться и она продолжит ходить за ним хвостиком. Хотя может не стоит извиняться? Вдруг после такой грубости, Юлька успокоится? От этих мыслей совесть загрызла, уколола иголкой в тот орган, что таился в грудной клетке. Лучше пусть ходит хвостиком.
На первую пару Антон проспал. Уморили его ночные хождения по дому. В итоге даже
Только в этот раз людей почти не было. Леваков остановился, покрутил головой в поисках Снегиревой. На лавках сидели незнакомые девчонки, на ступеньках стояли первоки и дети из гимназии. Несколько учителей толпились у ворот. Лишь доставучей Юльки не хватало в этом размеренном колорите.
Ладно, решил Антон, вполне вероятно девчонка внутри корпуса. А может он просто приехал слишком поздно или наоборот рано. Хотя это, безусловно, странно. По ступенькам Леваков шел медленно, оглядывался. Искал глазами в прохожих Юльку. Внутри подкрадывалось нехорошее предчувствие. Однако он гнал его прочь, потому что глупость. Это же Снегирева. Она и дня не проживет без него. Человек не может без кислорода, так и Юля без Антона. Он был уверен в этом на тысячу процентов. Но по пути девчонку не встретил.
После второй пары Леваков с друзьями вышел прогуляться на воздух. Вернее, заставил выйти, парни в принципе не планировали покидать корпус, им и под кондиционерами хорошо. Но согласились, заодно покурить думали.
— Я бы прыгнул с такой высоты, — говорили на фоне ребята.
— Зассал бы, свободное падение не каждый осилит.
— Да что там страшного?
— Это тарзанка, а не батут.
О чем друзья говорили Антон так и не понял, он молча ждал, пока закончится перемена, пока парни докурят, сам не курил, и поглядывал по сторонам, конечно. Нервничал почему-то. Переживал даже в какой-то степени. Мало ли, вдруг беда приключилась с этим ходячим несчастьем. Однако после третей пары встреча все-таки состоялась.
Леваков подловил Снегиреву в главном корпусе, рядом с мини-маркетом. Она разговаривала с каким-то парнем. Худощавым, высоким, светловолосым. На нем была широкая майка, скрывающая худобу и черные джинсы, прямого покроя. Он улыбался Юльке, не сводил с нее глаз.
Антон и сам не понял, как так быстро оказался рядом. Просто свернул по углу, проскочил мимо голодных студентов, пропустил приветливые реплики знакомых. Не видел ничего и никого, кроме Снегиревой.
— Мне очень понравилось, — говорил парень ей.
— Думае…
— Привет, — оборвал Леваков их будничный диалог. — На секунду можно? — Он практически перекрыл своей широкой спиной незнакомца. Да он и выглядел мужественней этого мальчишки, у которого явно еще и молока на губах не побывало.
Снегирева подняла пушистые ресницы, позволяя заглянуть в карамельного отлива глаза. Ее губ продолжала касаться улыбка, но не такая, как обычно. Словно напускная, поддельная. Словно ей совсем не хотелось улыбаться.
— Юль,
— Все нормально, — без запинки произнесла девчонка. — Там твои друзья идут, Антон. А здесь, увы, даже спрятаться негде. Боюсь, неловко получится. Разговорчики пойдут. Сам понимаешь, — казалось, это не Снегирева говорит, голос ее звучал незнакомо — холодно.
— Что… — опешил Антон.
— Знаешь, мне тебя искренне жаль. Пришел сюда, говоришь о чем-то с девушкой без гордости. Это плохо скажется на репутации заядлого бабника. Вы ведь… как это, — она коснулась губ, делая вид, будто подбирает слова. Хотя это было напускное, поддельное. — Очень переживаете, чтобы заядлые девственницы обходили вас стороной. А то мало ли, заразят чем-то, — Юлька хихикнула. Опять не искренне. Антон же продолжал молчать. Он представлял, как произнесёт заветное «извини», да только теперь эта фраза застряла камнем в горле.
— Тох! — крикнули друзья. И почему нельзя было появиться позже, буквально на пару минут, а лучше совсем не появляться.
— Беги, Антон, не разочаровывай друзей, — очередная улыбка. Очередной удар. Казалось, Левакову зарядили по легким. До боли знакомая фраза, до боли знакомые ощущения.
— Пошли, Дим, — Юля жестом показала худощавому, мол, пора бы идти в столовую. Он кивнул. Снегирева больше не смотрела на Левакова, не ждала никаких ответных реплик. Молча развернулась и пошла туда, куда ей хотелось. В долю секунды она показалась ему свободным ветром. В долю секунды он почувствовал себя прикованным к земле цепями. Между ними возникла непреодолимая пропасть. Протяни руку и никогда не достанешь.
Глава 08
Юля
Я попрощалась с Димой, старалась не выдавать эмоции, а их у меня был океан и целая тележка. Мало переживаний дома, так теперь и душевные. Нет, я изначально понимала, что Антон не веет ко мне симпатией, но почему-то казалось, мы могли бы подружиться. Он будто закрывался от общества, прятал себя настоящего. В какой-то степени я думала, мы с ним похожи. Тянулась к нему, искала ключики к заветному сердцу.
До той судьбоносной встречи с Леваковым, я не увлекалась парнями. Да и как ими увлечешься, когда мама-учительница решила положить свою жизнь на алтарь твоему будущему? Для нее нет недостижимых целей. Она готовила меня к красному диплому с пятого класса. Вроде бы дома я не единственный ребенок. У нас абсолютно нормальная полноценная семья. Старшую сестру мать никогда не трогала. Она будто смирилась с мыслью, что той плевать на учебу и желания родителей, а из меня можно вить веревки.
Мама забрала максимально, что можно было забрать у подростка: свободное время, кружки с танцами, походы с классом, даже свидания. Летом отправляли к бабушке в деревню, иногда вместе с Иркой, моей старшей сестрой. Там мы, конечно, отрывались. Вечерами в ДК бегали на дискотеки, красились и носили короткие юбки. Правда, в деревне мальчишек нашего возраста не было, даже летом. Но в женском коллективе мне тоже было неплохо. Главное никакого тотального контроля. Это был единственный месяц, когда мама не контролировала мою жизнь. Остальное время она рассчитывала по часам.