Ненужная жена. Хозяйка лавки "У блюдечек"
Шрифт:
Перец запрыгивает на подоконник, прерывая мои размышления. Он здорово вырос, сразу и не узнать то тощее недоразумение, с которым я делила кусок мяса.
Кот потягивается, демонстрируя острые коготки.
— Опять витаешь в облаках, хозяйка? — спрашивает он, облизывая лапу.
— Думаю о доме, — отвечаю я, смахивая глину с рук. — Почему молчит? Раньше я часто слышала его голос.
Перец бросает на меня загадочный взгляд, который я научилась распознавать как «я знаю больше, чем говорю».
— Всему своё время, — мурлычет
Звон дверного колокольчика прерывает наш разговор, и мне оставляют ни секунды засомневаться, кто именно пожаловал. В лавку входит Лерта, моя соседка.
— Алира! Здравствуй, дорогая! — кричит она с порога. — Где твоя хозяйка? Не в мастерской, я надеюсь? Её оттуда клещами не вытянуть.
— Здравствуй, Лерта, — искренне улыбаюсь я, вытирая руки о фартук. — Чем обязана такому раннему визиту?
Её глаза сияют от радости:
— Мой Шон женится! Представляешь? Наконец-то решился сделать предложение!
— Счастье-то какое! — Алира выпрямляется, касаясь щёк ладошками. — Ну и слава богам!
Я обнимаю её, разделяя восторг. Шон, её сын — добрый и работящий парень, который давно ухаживал за девчонкой из бара. Весь квартал следил за их романом, как за увлекательной книжной историей.
— Это замечательно! Поздравляю!
— Я хочу заказать у тебя свадебный набор, — говорит Лерта, когда мы втроём заканчиваем обниматься. — Самый красивый, какой только можно представить.
Моё сердце наполняется теплом. Доверие клиентов всегда трогает меня до глубины души. Но заказ Лерты — особенный. Это не просто работа, а часть важного события в жизни людей, которых я знаю и люблю.
— Пойдём выпьем чаю и обсудим, — предлагаю я, жестом приглашая её к лестнице. — Алира, присмотришь за лавкой?
— Конечно-конечно! Идите!
Мы устраиваемся за маленьким круглым столом, и я достаю чайник один из последних. Он в виде тыквы и получился таким милым, что я не смогла удержаться и оставила его себе. Конечно, в моей работе много и неудач, как и в любом творчестве, но, побед, как в случае этой тыковки, не меньше. А ведь я ещё помню, как дрожали мои руки, когда я отдавала Лерте свою первую работу на заказ — боялась, что она найдёт множество недостатков. Но Лерта была в восторге. С этого чайника началась моя настоящая карьера керамистки.
— Гляди-ка, — Лерта замечает тот чайник на столе у плиты, пока я расставляю чашки, — а ведь с него всё и началось, правда?
Я киваю, наливая ароматный травяной чай.
— Иногда думаю, что в нём действительно есть что-то волшебное, — продолжает она с хитрой улыбкой. — Ведь после того, как я подарила его тебе, вы с Эриданом снова сошлись. Судьба, не иначе! Молодец, что сберегла его.
По моим щекам разливается жар. Не могу же я рассказать ей, что чай из этого чайника действовал на нас с Эриданом как самый мощный афродизиак? Что после каждого чаепития мы неизбежно оказывались в
— Просто… совпадение, — бормочу я, не глядя ей в глаза.
— Конечно-конечно, — смеётся Лерта, явно не веря ни единому слову. — Как скажешь, дорогая.
Мы обсуждаем детали будущего свадебного набора — форму, цвета, узоры. Лерта хочет что-то традиционное, но с оригинальным штрихом. Я делаю наброски, показываю образцы глазури, предлагаю идеи. Время летит незаметно.
Допивая вторую чашку чая, Лерта вдруг замирает и пристально смотрит на меня. От её взгляда мне становится не по себе.
— Элиза, — спрашивает она неожиданно, — ты случайно не беременна?
Чашка едва не выскальзывает из моих рук. Я чувствую, как кровь приливает к лицу, а сердце начинает колотиться так сильно, что, кажется, его стук слышен даже Лерте.
— Ч-что? Нет! Конечно, нет! С чего ты взяла?
Лерта пожимает плечами, но взгляд остаётся проницательным.
— Не знаю. Просто вдруг подумалось, что уже пора бы. Сколько вы женаты?
— Ты ошибаешься, — я отчаянно мотаю головой, хотя где-то глубоко внутри зарождается странное ощущение. Ведь мы действительно пили этот чай… часто. Очень. И не всегда были осторожны.
Нет, это невозможно. Я бы знала, я бы почувствовала.
— Да что ты суетишься? — смеётся гостья. — Детки всегда счастье. Правда за своим гончарным кругом тебе долго не высидеть, пожалуй. Но ты не бойся! Никому не скажу.
— Я не думаю, что это так… И… О, а что если мы добавим здесь рельефа? — пытаюсь увести разговор в более безопасное русло я.
Когда Лерта, наконец, уходит, я провожаю её до двери с натянутой улыбкой. Её вопрос так и не даёт мне покоя, вызывая смесь страха и странного, трепетного волнения.
— Береги себя, дорогая, — говорит она на прощание. — И не забывай отдыхать.
Дверь закрывается за ней, и я прислоняюсь к стене, пытаясь собраться с мыслями. И вдруг…
«Она права, хозяйка. В тебе крепнет новая жизнь».
Голос дома звучит так неожиданно, что я вскрикиваю. Он молчал месяцами, и вот теперь…
— Что? — шепчу я, приложив руку к животу. — Ты уверен?
«Чувствую биение его сердца. Крошечного, но сильного».
Мир вокруг меня начинает кружиться. Я опускаюсь на стул, не в силах осознать услышанное. Ребёнок? У меня? У нас с Эриданом?
— Почему молчал так долго? — спрашиваю я дрожащим голосом.
«Ждал правильного момента. Теперь ты готова услышать».
Остаток дня я провожу в странном состоянии между паникой и эйфорией. Мои руки дрожат, когда я работаю с глиной. Мысли разбегаются. Как рассказать Эридану? Как он отреагирует? Готовы ли мы? Тысячи вопросов роятся в голове, не давая сосредоточиться ни на чём.
Перец наблюдает за мной с подоконника, и клянусь, на его морде застыло самодовольное выражение. Он знал. Конечно.