Необычный исследователь
Шрифт:
— Есть последние новости о местонахождении записи загробной жизни?
Слова быстро сформировались на странице, читая туманное будущее:
«Спросите позднее».
Я убедил Бетти поскорее допить коктейль, вежливо уклонившись от ее попытки пообщаться на личные темы, и наконец-то мы отошли от бара, чтобы пообщаться с собравшимися репортерами. С Бетти в качестве личного проводника, мы без затруднений переходили от группы к группе, и я прилагал все усилия, чтобы быть вежливым и обаятельным. Мне не стоило беспокоиться. Все не сводили глаз с Бетти, вошедшей в полный режим флирта —
Все репортеры с готовностью говорили о записи загробной жизни; они все что-то слышали или клялись, что слышали. Никто не хотел показаться несведущим или отставшим от жизни в подобной компании. сожалению, большинство из того, что они рассказывали нам, оказалось неопределенным, недостоверным или противоречивым. Пена Донавона видели здесь, там и повсюду, и вот уже самые разные люди предлагали продать копии его DVD. Этого следовало ожидать в Темной Стороне, где люди, как известно, сдирают новые идеи, пока они еще только формируются в сознании создателя. Уже разошлись слухи, что некоторым людям удалось просмотреть DVD, и они незамедлительно вознеслись прямо из своей одежды. Хотя вверх или вниз оставалось неясным.
Бетти остановилась у очередного столика и поприветствовала конкретного репортера за ним, источающего всем своим видом яд, и с взглядом, который способен отравить гремучую змею с сорока шагов. На нем был потрепанный умело скроенный костюм и галстук с алмазной булавкой достаточно большой, чтобы отнести ее к холодному оружию.
— Не хочешь представить нас? — невинно спросил я Бетти.
Она громко фыркнула.
— Джон, милый, эту конкретную оскомину зовут Рик Адай, он репортер «Найт Таймс».
— Репортер, занимающийся собственными расследованиями, — мягко поправил он, свернув прекрасными, но несколько желтоватыми зубами. Он протянул мне руку для пожатия. Но я лишь посмотрел на нее, и он убрал ее обратно. — Вы видели мою подпись, мистер Тейлор, я написал много статей о вас: Рик Адай: Проблема — мое второе имя.
— Не правда, — быстро встряла Бетти. — Оно у тебя Седрик.
Адай бросил на нее ядовитый взгляд.
— Уж лучше, чем твоя, Далила.
— Оближи мне хвост!
— Они встречались раньше, — тихо поведал мне один из репортеров. Я кивнул, уже догадавшись об этом.
— Я уже некоторое время иду по горячим следам записи загробной жизни, — сказал надменно Адай. — И почти достиг цели. По сути, сейчас я просто жду звонка от одного из моих лучших информаторов, а затем отправлюсь сделать щедрое предложение мистеру Донавону за его DVD.
— Так, нельзя! — сразу же воскликнула Бетти. — У моей газеты законный контракт с Пеном Донавоном, предоставляющий нам эксклюзивные права на его материал!
Адай лишь усмехнулся ей.
— Находка принадлежат нашедшему, а проигравшие читают «Найт Таймс».
— Полагаю, что это справедливо как в любви, так и в журналистике, —
отошел, чтобы Бетти и ее старая любовь обменивались язвительными комментариями наедине. Я заметил на соседней стене целый ряд карикатур и шаржей в рамках с известными личностями Темной Стороны. Сходство хорошее, только излишне грубое, преувеличенное, и просто жестокое. Все они были подписаны именем, которое я узнал Работы Бози были хорошо известны в Темной Стороне, и публиковались во всех лучших газетах и журналах Он преуспел в выявление худших личных качеств персонажей, заставляя их казаться чудовищным и смешным одновременно. Обычно изображаемым оставалось лишь стискивать зубы и улыбаться, ибо вы были никем в Темной Стороне, если Бози еще не сделал на вас карикатуру.
Ходили слухи, что Бози получал довольно крупные суммы денег, за уничтожение некоторых своих творений, прежде чем их увидела публика. О шантаже, разумеется, никто не упоминал Таким образом, в Темной Стороне формируется репутация.
никогда не одобрял ненужной жестокости. Ее стоит поберечь до крайней необходимости.
Медленно прогуливаясь вдоль стены, я изучал различные творения пера и чернил в рамках из хвойной древесины. Там были представлены все известные персоны. Уокер, конечно же, выглядел очень зловещим более чем с намеком на межродственное кровосмешение.
Жульен Адвент был невероятно благородным, в купе с ореолом и стигматами. Бесшумный убийца был изображен в своем кителе шестидесятых, годов, обгладывая человеческую бедренную кость и показывая неприличный жест зрителям. И… Сьюзи Дробовик Моя Сьюзи. Я остановился перед карикатурой и бесстрастно изучил ее. Бози сделал ее похожей на монстра. Вся затянутая в черную кожу с невероятно большой грудью, и лицом как у палача. Он преувеличил каждую деталь ее внешности, чтобы заставит ее выглядеть уродливой и безумной. Это была не просто карикатура, это была издевка над ее личностью. Это было оскорблением.
— Нравится? — спросил ленивый голос подле меня. оглянулся и увидел самого художника — известного или точнее позорно известного Бози. Высокий, неказистый тип, в неряшливых синих джинсах и футболке с идеализированным изображением собственного лица. У него были длинные, распущенные волосы, наглый, пристальный взгляд и откровенно насмешливая ухмылка. Он небрежно указал на карикатуру Сьюзи. — Это на продажу, если не в курсе. Хотите приобрести?
У меня было смутное предчувствие, что я знал, чем все закончится, но я решил подыграть.
— Ладно, — сказал я. — Сколько?
— Ну, Для вас… скажем ровно сто тысяч фунтов. — Он хихикнул внезапно. — Выгодная сделка. Хотя вы можете просто оставить ее здесь на обозрении всего мира. Кто знает сколько газет и журналов захотят опубликовать ее?
— У меня есть идея получше, — сказал я.
— Так озвучьте.
Я ударил кулаком по стеклу покрывающим карикатуру, и оно сразу же разлетелось на куски в разные стороны. Бози быстро отступил назад, прикрыв руками лицо. Я вытащил карикатуру из рамки, порвал и бросил под ноги. Бози вытаращил на меня глаза, разрываясь между потрясением и возмущением.