Необыкновенная жизнь Гесара, царя Линга
Шрифт:
В это время Кусер, сидевший в великолепном шатре, с нетерпением ждал прибытия своего брата. Его резиденция находилась далеко от того места, где проводилось поклонение божествам местности. В конце концов дозорные царя известили его о том, что они увидели Кунага с семью всадниками, пересекавшего долину у подножия горы.
Гесар знал, что Дигчен обманул Кусера и что сейчас предводитель с ламами и главными воинами были на горе, умилостивляя богов. Взлетев в небо на своём скакуне Кьянг Го Пербо, он призвал своих небесных друзей и помощников, которые тотчас же окружили его большим собранием, держа в руках разряды молний. Они спустились подобно большой туше,
144
Тибетцы верят в то, что молнии появляются от небесного дракона, бросающего на землю свои яйца. Эти яйца и есть молнии, которые убивают любого, в кого попадут. Некоторые люди утверждают, что видели, как такие яйца падают вниз во время бури. Бард-сказитель, излагавший эту поэму, утверждал, что сам был тому свидетелем. В то же время эти «разряды молнии» описывались как ваджры, которые используются в ритуалах ламами.
Дигчен, Юндруб и Сенгчам Другмо оставались во дворце и не пострадали. В то время, когда Гесар уничтожал тех, кто поклонялся богам, они увидели яркий свет, спустившийся на гору в форме шатра. Решив, что это боги спустились, чтобы благословить Хор, они совершили поклоны в направлении удивительного явления. За этим занятием их застал Гесар, когда его летающий скакун коснулся земли у дворца Кусера.
Тотчас же ворота были отворены, и Дугмо. Дигчен и Юндруб вышли навстречу Герою в сопровождении всей свиты, неся в руках горящие светильники, дорогие шёлковые шарфы и зажжённые благовония.
Гесар и боги, сопровождавшие его, даровали Учение о добродетели жителям Хора, объясняя ключевые вопросы разнообразными способами для слушателей с различными способностями и типами восприятия. Так учение принесло пользу всем. Когда учение было завершено. Герой даровал людям посвящения. Таким образом он установил Дхарму в стране Хор. После этого на протяжении месяца он оставался жить во дворце Кусера.
Третий царь Хора. Кунаг, ехавший со своими семью всадниками, достиг горы сразу после смерти брата и его окружения. Пред ним предстаю страшное зрелище из огромного количества обожжённых трупов.
— Это дело рук Гесара, — в ужасе воскликнул он. — Мы бессильны перед ним. Поспешим, нам следует уехать так далеко, как только хватит сил, чтобы не попасться ему на глаза.
Рипа Тарбум, его министр, грустно покачал головой:
— Куда бы мы ни направились, в Индию или Китай, не найдётся места на земле, где мы могли бы чувствовать себя в безопасности. Я много раз читал в предсказаниях демона Тара, что Гесар пройдёт по земле, подчиняя народы и уча закону причины и следствия. Однако мы можем попытаться скрыться в удалённом и безлюдном месте — возможно, так Гесар не сможет нас отыскать.
Они нашли место под названием Ачунг Бабу Дзонг в местности Нгари [юго-западная часть Тибета].
Гесар узнал об их бегстве и подумал: «Что же мне делать с Кунагом и его людьми? Я могу уничтожить их так же, как уничтожил Кусера и поклонявшихся Намтигу, но среди них находится Рипа Тарбум, который был Тонгзо Юндрубу приёмным отцом и всегда хорошо с ним обращался. Недобродетельным поступком будет убить его вместе с остальными. И, в конце концов, семеро людей не смогут причинить никаких неприятностей, пусть они живут». Так он пощадил
Эти семеро хори живут и по сей день, укрывшись в горах Нгари. Они такие огромные, что обычный человек поместится у них на ладони, и они могут сдавить его своими пальцами, словно муху. Там, в уединении, их число увеличилось, и теперь их стало намного больше.
В конце нашей эры они выйдут из своего укрытия и попытаются уничтожить последователей буддизма.
В наше же время главный лама школы сакья, прямой потомок отцовско-сыновьей линии, идущей от Сакья Панчена, держит под контролем этих существ и не позволяет им покинуть их убежище.
Тем не менее один из них, пожелав узнать, не пробил ли час для нападения на врагов, смог покинуть свою обитель и выйти на разведку, обманув бдительность ламы. Он подобрался близко к монастырю Сакья, но великий лама, почувствовав его присутствие, щёлкнул пальцами, и гигант упал замертво. Великий лама приказал своим ученикам обезглавить труп и повесить голову на стену своей резиденции, где она находится и сейчас [145] .
С тех пор как Гесар поселился во дворце царя Хора, Дугмо жила в постоянном страхе за своего сына, которого она родила от Кукара. Она боялась, что муж найдёт его. Она думала, что Гесар возненавидит его, так как этот потомок Кукара принадлежит к роду демонов, и он наверняка захочет его убить. Поэтому она изо всех сил умоляла Гартзу не раскрывать её тайну.
145
Эта голова действительно висит над резиденцией великого ламы, но, что бы ни говорили, она мало похожа на человеческую голову.
— Ты заблуждаешься, — сказала ей та, — если думаешь, что Гесар не знает о существовании ребёнка. Царь всеведущ, ничто не ускользает от его внимания. Этот мальчик не принесет тебе добра, он абсолютно бесполезен.
— Неважно, — возражала Дугмо. — Он плоть от моей плоти. Мысль о том, что в будущем он уничтожит Учение и его последователей, не тревожит меня. Я не позволю Гесару убить его.
— Как можешь ты говорить в таком духе? — резко отвечала Гартза. — Разве ты забыла о том, что сама являешься воплощением Дролкар [Дролма Карпо, или Белая Тара]. Ну, так и быть, посмотрим, что будет дальше. Пока что я обещаю хранить молчание.
Прожив месяц во дворце Кукара, Гесар решил вернуться в Линг. Однако то, что сын Кукара всё ещё жив, не давало ему покоя. Он решил убить ребёнка, но не мог это сделать, сочувствуя тем страданиям, которые будет испытывать его мать. Он решил прибегнуть к уловке, чтобы отвести её на некоторое расстояние от ребёнка.
— Завтра, — сказал он Тонгзо Юндрубу, — приведи ко мне Дугмо. Я возвращаюсь в Линг. Скажи ей, что, если она хочет, может поехать со мной.
Юндруб доставил его сообщение, и Дугмо ответила, что она была бы рада последовать за царём обратно в свою родную землю.
Она немедленно приступила к сборам, упаковывая драгоценности, которые хотела забрать с собой. Она нагрузила поклажей много вьючных животных.
А своего сына она обернула в шёлковые одеяния и усадила в короб из сандалового дерева, оставив на попечение доверенных слуг.
— Я оставляю тебя, потому что должна ехать в Линг, — сказала она малышу. — Я не могу здесь сейчас находиться и надеюсь, что, когда вернусь, ты будешь цел и невредим. Тогда мы будем жить вместе неразлучно, а когда ты достигнешь зрелости, то станешь царём Хора.