Необыкновенное обыкновенное чудо. О любви
Шрифт:
Бинго долго молчал, а потом сказал то, что жило в моей голове: «Что же вы делаете, сволочи, что же вы делаете…» Каждый раз, проходя этот двор, я смотрю на окно. Мне кажется, оно выгорело, как волосы у маленьких детей, бегающих летом под солнцем. Они не знают, откуда тепло. Да им и не важно. Тепло, и хорошо.
Ну а солнце… Солнце рано или поздно сгорит, пытаясь нас согреть.
Светлана Щелкунова
Приют всех брошенных и разлюбивших
Утро началось со звонка мужниной любовницы. Матильда поняла это, потому что супруг замурлыкал, облизывая трубку, и голос его приобрел своеобразную гортанность. «Нет, утро не должно начинаться с таких вещей!
Камикадзе метнулся под ноги. «Вы же знаете, что уже полдвенадцатого, и никто-никто в этом доме не удосужился меня до сих пор накормить!» – жаловался он пушистым тапочкам на ногах Матильды, покусывая их от нетерпения. «Да сейчас, сейчас!» – Матильда хотела насыпать корм, но животное мешало: отчаянно урча, атаковало миску.
– Сегодня не жди! – крикнул из коридора муж.
Слышно было, как облегченно крякнула дверь, вытолкнув супруга на лестницу.
Прошло уже три месяца с тех пор, как муж заявил, что любит другую, но семью разрушать не желает. Три месяца с того самого момента, когда Вселенная выскользнула из ее рук, разлетевшись вдребезги. Долго потом она пыталась собирать старенькую Вселенную, в которой ей так хорошо жилось, изрезала в кровь руки и не только, да так и не сумела найти всех осколков. И по сей день не хватает порой то Туманности Андромеды, то Красного и Черного морей, то Его любви. Три месяца Матильда плакала почти непрерывно, а неделю назад поняла, что устала. И еще поняла, что муж никогда не полюбит ее обратно, несмотря на обещания психолога. Отношения плавно переросли в дружеские. Она стирала его шмотки и отжимала полезные для его здоровья соки. Терпела, когда он являлся в три часа ночи и укладывался возле наполовину пустой супружеской кровати на матрасике. Вместо отчаяния в душе образовалась пустота, огромное, ничем не заполненное пространство. Новая Вселенная не выстраивалась.
Телефон взвизгнул. Она выронила ложечку, которой вот уже минут десять размешивала свои печали в давно остывшем кофе. Подруга предложила встретиться в кафе напротив. Подруга слыла светской львицей, обожала дорогие кафе и не любила встречаться у кого-нибудь дома. «К тому же у меня аллергия на котов!» – добавила подруга. Матильда задумалась – о ком это она? О маленьком безобидном Камикадзе или о муже? Краситься Матильда не собиралась, но из халата и тапочек пришлось все же вылезти и влезть в джинсы, хотя она и не видела ничего предосудительного в том, чтобы выйти на встречу с любимой подругой в халате и тапочках. «Все-таки еще зима!» – уговаривала себя Матильда, упаковываясь в старенькую шубу. Солнце снимало весеннюю пробу с города, поначалу осторожно, а потом все смелее дотрагиваясь теплым языком до блестящих окон и аппетитных сосулек. Мимо настойчиво проплывали красные шарики в форме сердечек. «Сегодня же день всех влюбленных! – с огорчением вспомнила Матильда. – Так нечестно! Зачем влюбленным особенный день! Им и так хорошо. Устроили бы лучше праздник для всех брошенных и разлюбленных».
– Что у тебя с лицом?! – вместо приветствия возмутилась подруга.
– Забыла надеть! Прости! – Матильда плюхнулась на стул, сердито поглядывая
– А Тимка где?
– Мама забрала на выходные. Она хочет, чтобы я как-то устроила свою личную жизнь.
– И я хочу! Ты на себя в зеркало смотрела сегодня?! Накраситься забыла!
Матильда скромно промолчала о том, что сегодня забыла даже умыться.
– Ты опустилась, – продолжала бубнить подруга. – Надеюсь, ты не начала пить?
Матильда мысленно покраснела, вспоминая вчерашнее мартини.
– В нашем возрасте положено краситься и выглядеть на все сто!
– А я – на сколько выгляжу? На сто пятьдесят? – угрюмо проворчала Матильда.
– Ты – ужасно! Тебе надо срочно найти денежную работу и нового мужа, в крайнем случае – любовника.
Матильда усмехнулась. За соседним столиком сидел потенциальный крайний случай, скучающий мужик без кольца. Ох уж эти кольца! С недавних пор она ловила себя на том, что обращает внимание на мужские руки, а точнее – на их окольцованность. Как она ненавидела себя за это! Собственное обручальное колечко Матильда не могла снять даже с помощью мыла. За двенадцать лет оно органично вросло в палец, обменявшись с ним клетками. А мужик напротив смотрел выжидающе и даже подмигнул. Она машинально спрятала правую руку с предательским кольцом и показала мужику язык.
– Кругом столько мужчин! Тебе просто нужно открыться. Я тут читала одну книжку… Ты должна сказать самой себе, что свободна и готова для встречи со второй половинкой! И она обязательно появится, то есть – он. Но помни: множество мужиков станет увиваться вокруг тебя как мухи. И только один среди них – твой! Один! Тут главное – не ошибиться!
Потеплело – то ли от горячего шоколада, то ли от солнышка за окнами… Вот уже и лето. Матильда сидит в кресле-качалке на полянке. Кругом вьются мухи. «Как надоели!» – отмахивается она от них полотенцем. А те все не отстают, норовя сесть на лицо, на оголенное плечо… «Вот сволочи!» – Матильда ловко прибила сразу пару штук. Испугалась: а вдруг одна из них – ее мужчина, ее потенциальный супруг? Бросила полотенце, вскочила с кресла…
– Ты что? Очумела? – Подруга схватила ее за руку. – У психолога давно была? Да сядь ты! Люди смотрят. Ой, а вон тот, напротив, как пялится! Он, между прочим, на тебя глаз положил. Да сядь ты прямо и хоть лицо сделай!
– Я же предупреждала, что дома его забыла! И потом, человек, наверное, смотрит на меня и думает: «Вот какие женщины бывают страшные – ненакрашенные и даже без лица!»
– Дура ты, Мотечка! Он на тебя не просто смотрит, а с интересом! Я же в этом понимаю!
– Конечно, интересно, если женщина без лица!
– Кретинка! Да ты у нас еще хоть куда! Одни глаза чего стоят! Между прочим, ты не страдаешь от недостатка мужчин рядом. Вот Женька твой, к примеру, чем не любовник!
– Ничем он не любовник, никаким местом, – рассердилась Матильда. – Я тебе сотню раз объясняла, что у нас иные отношения. И еще у него жена имеется, и дети!
– А вот это – предрассудки, – зашипела подруга. – Это ты брось! Жена! Я же тебе его не в мужья предлагаю, а так… легкий флирт. Ты хоть снова поверишь в красоту свою неземную! Не ценишь ты себя, Мотька!
Но Матильда себя ценила. И про то, что красивая, знала, и про глаза. Когда-то пару лет назад Игорек, в которого она была долго-долго и безнадежно влюблена, признался: «Ты, Мотечка, не такая, как все! Я когда не вижу тебя подолгу, так вроде и ничего, а как увижу – с ума схожу. Глаза у тебя невозможные, зеленющие, страшно даже. Ведьма ты!» Не была Матильда ведьмой, а может, и зря. Сварила бы зелье приворотное и супругу вместо сока подсунула: «Пей на здоровье!» И не надо было бы каждый вечер матрас с кровати снимать, и все было бы по-старому. Она тихонечко хлюпнула носом и, прекращая воспоминания, резко отодвинула блюдце, чуть не скинув его со стола.