Необыкновенное приключение в каникулы

Комарницкий Павел Сергеевич

– Доброе утро, дядя Лёша, - Петька всё-таки постарался, чтобы его приветствие не звучало как издевка.

– Доброе, доброе, - отозвался дядюшка.
– Если оно, конечно, доброе. Ты вчера насос включал?

– Я...
– убитым голосом признался Петька.

– Да ты спускайся, спускайся сюда.

Столбов обречённо полез вниз.

– А тебя кто-нибудь о том просил?
– Алексей Иваныч возился со шлангами.

– Неа...
– свесив голову, покаялся Петька.

– Я утром собрался воды накачать в дом, потом,

думаю, и в огородный бак... ба! А тут такое.

Столбов мёртво молчал.

– А реши-ка ты, Петька, арифметическую задачку, - Алексей Иваныч присел на лавку, где они вчера всей компанией сидели.
– Насчёт бассейна с трубами. Бак вот этот вмещает шесть тонн воды. Насос из колодца качает в час три тонны. Сколько тонн воды выльется в огород за семь часов беспрерывной ночной работы?

– Дядь Лёша, - чуть осмелел Петька, - откуда столько воды? Тут шесть тонн, а в колодце десять... он же отключиться должен был сам... вы ж говорили, защитное реле там, чтобы мотор не сгорел...

– Двойка, Петя, двойка. Про другую трубу-то ты и забыл. Там, в колодце, водоносный горизонт имеется, очень мощный он у нас. Песчаный слой метра четыре, скрозь водой пропитанный. Всю ту воду выкачать никакому насосу не под силу.

Петька лишь горестно вздохнул.

– Мммуууу!

– Да сейчас, сейчас, оглашенная!
– тётя Надя уже спешила на помощь недоеной скотине.
– Не ори так-то, гостью нам разбудишь...

– Ладно, Петр, - подытожил Алексей Иваныч, - на первый раз будем считать инцидент исчерпанным. До картохи вода не добралась, морковь тоже так себе залило, а капуста стерпит, так полагаю. Надеюсь, повторенья потопа всемирного не будет?

– Честное пионерское, дядь Лёша!

Заря разгоралась всё сильнее, заливая восток золотом и обещая тем новый ясный и солнечный день.

– Привет!
– верный друг, наспех причёсанный и для вида умытый стоял на кромке рукотворного моря.

– Васька? Чего тебе не спится?

– Вопрос совершенно дурацкий, - констатировал Скляр, и Петька вынужден был с ним полностью согласиться.

– Чего это у вас такой крик стоял?
– Васька уселся на лавочку.
– За полночь, аж у нас было слышно.

– Да уж было тут у нас...
– Петька вздохнул.
– Здорово она испугалась... звёзды на небе увидела.

– Чего-чего?!
– изумился Скляр. Петька вкратце изложил другу перипетии ночных событий.

– Во дела...
– Васька даже головой покрутил от избытка впечатлений.
– Понятно теперь, чего она вчера вечером всё на небо-то поглядывала. Ожидала, стало быть, когда взойдёт это... как его... противосолнце. А его-то у нас и нету, у дикарей кромешных.

– Слушай, Вась...
– Петька даже заморгал, - а если бы она к нам зимой прилетела? Что было бы? Голая же из леталёта своего вышла!

– Что было бы, говоришь...
– Васька подумал.
– А ничего не было бы. Небось электронный мозг на борту

этого самого её леталёта определил бы здешнюю местность как непригодную для жизни. И говорили бы с ней какие-нибудь негритята, ну или индейцы на Амазонке.

Скляр прямо взглянул на товарища.

– Это нам здоровенная везуха, Петь. Что погода нынче стоит такая.

Петька лишь кивнул. В самом деле... если это не везуха, то что тогда вообще везуха?!

– ... Нет, Лёшик, не будет сегодня жареной свининки, - донёсся до них негромкий голос тёти Нади. Супруги разговаривали за сараем, поодаль от дома, и притом вполголоса.
– И даже курочки не будет, а уж о говядине и не заикайся. Да и вообще о мясе не вспоминай при ней. Я даже яичницу жарить и то опасаюсь, на всякий случай.

– Ну, мать...

– Никаких "ну", Лёша. Они там, как я поняла, убоины никакой вообще не едят, с древнейших времён во всяком разе. Будь тут взрослая какая-нито пришелица, то не вопрос. Чай, у них там этих самых контактёров специально готовят, привычные они к обычаям дикарей-то. А она малышка совсем. Может быть сильная душевная травма, куда хуже ночной. Ты что, хочешь, чтобы она ощутила себя в пещере ужасных людоедов? Этих... как их... питекантропов!

Друзья переглянулись. Ай да тётя Надя...

– Всё, побежала я, - закончила дискуссию Петькина тётушка.
– На смену опаздываю!

И только тут Петька испугался по-настоящему. Только разве не до клацанья зубов, ага. Потому как неумение регулировать климат, или отсутствие нормального ночного освещения, приличествующего цивилизованным планетам - это всё ерунда. А вот если она узнает, что Зорьку, которую нынче холят и лелеют, ласковые слова говорят, потом зарежут и сожрут... Это конец. Конец всему, понятно?!

– Вась... ты понял?

– Трудно не понять, - откликнулся Скляр. Помолчал, размышляя.
– Ладно... разъяснительную беседу с Катькой я беру на себя. На тебе разговор с Ленкой, ну и с Дашкой, пожалуй...

– Почему?
– на автомате спросил Столбов.

Васька ухмыльнулся.

– Да потому что нравится она тебе. По морде видать...

– А, пошёл ты...

– Не, я без подколов, чисто объективно. А чего? Девушка видная, сиськи - во!
– двумя кукишами Васька изобразил назревающие Дашкины прелести.

– Да ну тебя нафиг, трепло!
– рассердился Петька.
– Ладно... поговорю и с Дашкой.

– Привет!

Даша спросонья зябко куталась в домашний ситцевый халатик - видно, что не привыкла девушка вставать в такую рань. Задавать дурацкий вопрос, чего ей не спится, ребята не стали. Всё понятно и без вопросов. Понятно было даже, отчего на леди такой наряд. Попробуй-ка одеться в такую рань в парадное под бдительным оком бабки! Обязательно будут вопросы. А тут всё просто - вышла внученька из избы вроде как по нужде и была такова... короче, побег из-под надзора в чистом виде.