Необыкновенные приключения Алешки и Аленки

Качан Эдуард Николаевич

Поначалу Алешка пытался хвататься за выступающие из стен туннеля камни, стараясь остановиться и постараться как-то вернуться к проходу. Но остановиться не получалось – теченье смывало детей, не оставляя выбора – только держаться на поверхности, стараться не утонуть и надеяться, что река, как и в прошлый раз, вынесет их на твердую землю.

В какой-то момент Алешке показалось, что их несет по знакомым местам. Кажется, он даже краем глаза видел узкий боковой проход, тот, который вел к злосчастному тополю, с которого все и началось! Но Алешка не был в

этом уверен, да и какая разница?! Вернуться к проходу они все равно не могли – их стремительно несло вперед.

И так же, как и в первый раз, этот путь из-за мрака, холода и отчаяния показался детям бесконечным.

Но все имеет конец, закончилось и это мучение наших путешественников.

Как и в первый раз, детей неожиданно и резко подбросило вверх, они оторвались от воды, взмыли в воздух, а потом упали на мокрую землю.

Опять была скользкая, вязкая земля, опять – мокрая, густая трава, опять шел на улице непрекращающийся дождь.

– Мы живы! – прошептала Аленка и поднялась на ноги.

Ее зашатало, и девочка тут же села.

– Интересно, где мы, – сказал Алешка, и тоже сел.

– Не знаю, – сказала сестра. – Хотя мне кажется, что здесь мы уже были.

Она указала куда-то рукой. Алешка присмотрелся – вдалеке виднелось дерево с одеждой, чуть дальше был спящий поселок.

– Мы там же, откуда сюда и попали, – сказал мальчик, и устало лег на мокрую землю. – Наша песня хороша, начинай сначала!

10

Когда они – мокрые, усталые, замерзшие, опустошенные – тихо постучались в окошко к Мери-Эл, была уже глубокая ночь.

Прошло не меньше десяти минут, прежде чем Мери-Эл открыла им. Девочка выглядела сонной и напуганной.

– Вы?! – она изумленно разглядывала Аленку и Алешку. – Как вы здесь оказались?!

– Да так, как и в прошлый раз – из реки вынырнули, – вздохнул Алешка.

– А я спала. Вы меня так напугали! Думаю – мало ли кто и зачем ночью пришел! Смотрю в щелочку – вроде бы дети. Открываю – вы. Да проходите же, не мокните!

И она пропустила гостей в свою комнату, вновь, как и в прошлый раз, предложила им чистую, сухую одежду.

Алешка и Аленка переоделись, а потом рассказали гостеприимной хозяйке о том, что с ними случилось: и о разговоре с цаплей, и о встрече со страшными амебами, и о детях на поляне, и о Крокобряке, и о том, как кричали свои желания перед Цветком, и о том, как не смогли попасть домой через проход.

– Нас смыло течением, – подытожил Алешка. – Думаю, что в реке слишком много воды. Из-за дождя, конечно. Пока не прекратиться дождь, течение будет оставаться слишком сильным, и мы не попадем домой.

– Да, дела, – сказала Мери-Эл задумчиво. – Значит, говорите, дети живут на поляне в лесу? И значит, если я когда-нибудь все-таки выйду на улицу, то тоже окажусь в лесу, буду есть малину и запивать дождевой водой? Не так и плохо – я ожидала худшего.

– Плохо, – сказала Аленка. – Они несчастны там, на поляне. Многие из них кашляют, если их не лечить, как следует, то они заболеют еще сильнее. Они

хотят увидеть родителей, вернуться в свои дома, хотят, чтобы вновь светило солнце!

– А для этого нужно, чтобы кто-то сказал свое желание перед Цветком, иначе ничего не будет, – сказал Алешка.

– А для этого нужно, чтобы желание перед Цветком сказала я, – уточнила Мери-Эл, – ведь больше некому. Я бы и сказала, да только не могу выйти из дома!

После этого все долго молчали, каждый удрученный своим горем. Алешка и Аленка сидели рядышком на маленькой кроватке Мери-Эл, и вспоминали свои кроватки, свой дом, своих родителей… Аленка даже всплакнула тихонько – ей подумалось, что она не попадет больше домой никогда. Алешка не плакал – ведь мальчикам лить слезы не полагается, хотя, если честно, не будь рядом девочек, он плакал бы навзрыд.

Мери-Эл ходила из угла в угол по детской комнате. Ее горе было велико – ведь у нее был шанс все исправить, она постоянно думала о том, как бы воспользоваться этим шансом, но ничего, ничего придумать не могла!

– Если бы я могла выйти, – сказала она, наконец, в отчаянии, – если бы я только могла выйти отсюда!

– Скажи, а ведь Цветок закрывается ночью? – спросила вдруг Аленка, и перестала плакать.

– Да, конечно, – ответила Мери-Эл.

– А ты не пробовала выходить на улицу именно ночью? – спросил Алешка, который тут же понял, что хотела сказать его сестра. – Бесполезно загадывать желания, пока Цветок закрыт – ведь так? Может быть, и желание дяди Рока на это время, ну, приостанавливается, что ли? Вдруг в это время тебе можно находиться на улице!

– Сомневаюсь, – сказала Мери-Эл. – Ведь дети не возвращаются на ночь домой, и дождь не прекращается по ночам!

– Для других детей желание дяди Рока уже исполнилось, – сказал Алешка. – А для тебя – только должно исполниться. Ведь этот разные вещи? Как ты думаешь? Может быть, ночь не отменяет то, что уже совершилось, но в это время нет возможности совершить что-то новое?

– Ты надеешься, что в те часы, когда Цветок закрыт, я свободна? – спросила Мери-Эл задумчиво.

Алешка пожал плечами.

– Может быть, – сказал он. – Мы ведь ничего об этом не знаем.

– Я никогда не выходила ночью на улицу, – сказала Мери-Эл. – У нас вообще детям не позволяют гулять на улицах по ночам. Разве у вас не так?

– И у нас так, – подтвердила Аленка.

– Боюсь, что папа сильно отругал бы меня! – сказала Мери-Эл, подошла к двери, открыла ее и высунула наружу руку.

Дети смотрели на нее во все глаза.

Прошла минута, вторая – рука не исчезала. Медленно, пересиливая страх, Мери-Эл ступила за порог одной ногой, готовая в любой момент вернуться в спасительную комнату, если нога начнет исчезать. Ничего не случилась – нога девочки оставалась прежней. Тогда Мери-Эл переступила порог и другой ногой – девочка оказалась на улице! И на этот раз не произошло ничего страшного. Девочка постояла под каплями холодного ночного дождя с пару минут, потом зашла в комнату. Лицо ее сияло.