Неоновые блики
Шрифт:
– Если что – сразу же уезжай, – Катя взяла с заднего сидения спортивную сумку и вылезла из машины. Ира открыла стекло и проговорила:
– Ага! Сейчас! Уеду, как бы не так! Ты давай осторожней там. Если что – зови на помощь… Я бейсбольную биту с собой захватила… И газовый баллончик… И электрошокер…
Ира подозрительно оглянулась по сторонам. В переулке было очень темно и безлюдно. Дождавшись, когда Катя, протиснувшись между прутьями ворот, исчезла в темноте больничного двора, Ира развернулась и поставила машину в самое темное место переулка, за деревьями. Не заглушая двигателя,
Тем временем, Катя быстро пересекла больничный двор и подбежала к задней двери. На счастье, дверь оказалась незапертой. Стараясь не шуметь, Катя открыла ее и вошла внутрь.
Она аккуратно закрыла дверь изнутри, обернулась и похолодела – прямо перед ней на стуле сидел охранник. Он сидел и смотрел прямо ей в глаза.
– Стой стрелять буду… Стой, стой, стой… Застрелю, собака… Стой…, – вдруг тихо проговорил охранник и тяжело вздохнул.
Катя поставила сумку, машинально подняла руки вверх и застыла. Так они смотрели друг на друга около минуты.
– Стой, стой, стой, стой, стой… Стрелять буду, стрелять буду, стрелять бу…, – снова тихо забубнил охранник, после чего вдруг зачмокал губами и однократно захрапел.
Катя медленно опустила руки – с радостным изумлением она поняла, что этот человек спит с открытыми глазами. О такой способности некоторых людей она слышала и раньше, но вживую еще никогда не видела. Удивленно покачав головой, она облегченно выдохнула, подхватила сумку и на цыпочках направилась к лестнице.
– Стой, стой, стой, стой, стой… Застрелю, собака… Стой, стой, сто…, – донесся до нее затухающий голос.
Минуя дверь, ведущую в приемный покой, она заглянула в маленькое окошко. Дежурная медсестра, та самая, которую Катя видела позавчера, мирно дремала, лежа на поставленных в один ряд стульях.
«Похоже, на первом этаже этой больницы все спят…», – констатировала она, – «посмотрим, что творится на втором…».
В коридорах и на лестнице царил полумрак. Горели лишь ночные светильники, еле-еле освещая Кате дорогу. Поднявшись на второй этаж, она открыла сумку и достала из нее медицинскую маску.
Она надела маску, натянула на голову темно-синюю спортивную шапочку, а на руки – тонкие кожаные перчатки. Снова полезла в сумку. Достала черный пистолет, зачем-то взвела игрушечный курок. Успокаивая себя, глубоко вздохнула, выдохнула и открыла дверь в реанимационное отделение.
В знакомом ей коридоре тоже было темновато. Чуть поодаль Катя увидела дежурную медсестру, положившую голову на стол, из-за чего ее длинный колпак уперся в стену.
«И «повариха» спит! Ничего себе «хороший уход за больными»! Вот так «медсестры знают свое дело»! – удивилась Катя. Она подкралась поближе и толкнула медсестру в плечо дулом пистолета:
– Давай, вставай, – сделав низкий голос, просипела она, и добавила, – это ограбление… Ну, или что-то типа того…
Медсестра замычала во сне, дернулась и, увидев Катю, вскочила на ноги.
– Убива…, – начала кричать она, но Катя сунула ей под нос пистолет и прошипела:
– Молчать!
Медсестра замолчала, быстро-быстро покивала головой, отчего ее колпак съехал в сторону и назад, став похожим на залихватски заломленную папаху, и поспешила в сторону ординаторской.
Через пять минут дежурный врач – молодой ординатор, и медсестра уже сидели рядышком на маленьком диванчике, а их руки были крепко связаны за спинами новенькой бельевой веревкой, купленной Катей сегодня в ЦГНУМ-е. Напуганные пленники внимательно слушали своего миниатюрного грабителя, одетого в женский спортивный костюм и замаскировавшегося медицинской маской и спортивной шапочкой.
– Сидеть тихо! – строго говорила им Катя все тем же деланно низким голосом, помахивая пистолетом и деловито прохаживаясь перед ними взад-вперед, – ваши телефоны я пока заберу с собой, и закрою вас на ключ. На сколько – не знаю. Примерно на час-полтора, не больше. Потом, когда я три раза стукну в дверь, вы еще минут пятнадцать посидите, и можете развязывать друг другу руки и выходить. Ключи и телефоны я положу под дверью, дотянетесь карандашом. Раньше не выходить! Застрелю! Все понятно?
Она прищурилась и направила пистолет на пленников. Врач и медсестра одновременно утвердительно покивали головами. Колпак медсестры склонился еще сильнее.
– Орать не будете? А то рты скотчем заклею!
Те синхронно помотали головами вправо-влево. Сильно накрахмаленный колпак, наконец-то, не выдержал, и упал, с тихим стуком скатившись на пол…
Катя вышла из ординаторской, закрыла дверь ключом, положила телефоны и ключ чуть поодаль, и направилась в палату, где вчера она увидела Петра.
Он все так же лежал на своей койке, подключенный к аппарату ИВЛ и монитору.
– Привет Петр. Сейчас я тебя спасать буду. Ты же меня сегодня спас из погреба… Вот и я тебя сейчас… из комы… А то обещал девушку в кино сводить, а сам валяешься тут… Отдыхаешь… Кислородом через трубку дышишь… Не выйдет, дружище… Раз обещал, значит надо выполнять…, – многообещающе пробормотала Катя, и вытащила из сумки плоскогубцы.
«Только бы получилось, только бы получилось…», – с этими мыслями она подошла к голове Петра и склонилась над ним, пытаясь просунуть плоскогубцы ему прямо в рот. С этой стороны у нее ничего не получилось – мешал аппарат ИВЛ. Она обошла койку и встала справа. Теперь мешала стойка с монитором.
Катя почесала плоскогубцами в затылке:
«Как же до тебя добраться, чертова восьмерка?»
Она задумчиво посмотрела на Петра и вдруг ее осенило:
«Только так получится до нее добраться… Извини, Петр, потерпи чуть-чуть, я легкая…», – с этими мыслями она взобралась на кушетку и уселась верхом на Петра. Осторожно отодвинув в правый угол рта трубку от аппарата ИВЛ, она просунула между зубами плоскогубцы.
«Раз, два… семь, восемь! Вот он, голубчик! Ну, держись у меня!», – Катя зажала плоскогубцами нужный ей зуб и дернула его. Однако плоскогубцы соскочили, и Катя, по инерции качнувшись назад, чуть не упала на пол. По-прежнему пребывая в глубокой коме, Петр никак не отреагировал на манипуляции Кати.