Неопознанный взрыв
Шрифт:
Значит, во всем виновен сыщик. По всем законам чести и порядочности Панкратов просто обязан помочь ему избавиться от мучающего чувства тревоги.
— Я к тебе прямо от Лехи Сазонова, — вздохнул Федорчук и снова тронул ладонью лысину. — Жизнь-житуха…
— Что у Лехи?
Окунев знал — Володька так просто в гости не ходит, говорит, что у него нет времени для гостевания. Значит, перехватила председателя жена Сазонова, вызвала на «помощь».
— Не говори… Анька лежит пластом, охает-ахает, Леха сосет валидол… С внуком несчастье. У него — девчонка, со школы
Федорчук поднялся со стула, крепко потер ноющую поясницу.
— Ты куда?
— Как куда? Искать Андрюху…
Панкратов чувствовал — за ним следят. За каждым шагом, за каждым жестом. Безстыдно и напористо. Идет по улице — за ним, наступая на пятки, следуют двое: здоровенный амбал с квадратной мордой и щуплый парнишка с бегающими глазами. Он так изучил внешность «топтунов» — можно по памяти портреты писать. Находится дома — безответные телефонные звонки, все те же бандюги оттираются на улице, нагло поглядывая на освещенные окна.
Что же заставляет бандитов пасти отставника? Желание уничтожить настырного сыскаря? Вряд ли, отставник — не та фигура…
Причина лежит на поверхности: его активная деятельность вместе со Ступиным!
После от»езда Татьяны Андрей немного успокоился. Главное: жена находится в безопасности, ее не убьют и не похитят. Сам он привык ходить по острию ножа, балансировать на качающейся перекладине, именуемой жизнью.
Тем более, что сейчас он не один — Костя Негодин добился разрешения начальства приставить к отставному сыщику охрану. Двух ребят, приехавших из омского уголовного розыска на стажировку.
Митяй и Юрка, несмотря на молодость, успели «пообщаться» с сибирскими уголовниками, наработали солидный опыт, не раз побывали в госпиталях, где хирурги «штопали» им огнестрельные и колотые раны.
Короче, парни битые.
Задание охранять Панкратова встретили с пониманием и охотой. Вот и ходят за Андреем, будто скованные с ним наручниками. Митяй живет вместе с опекаемым, Юрка снимает комнатушку у бабушки-пенсионерки этажом ниже.
Панкратову предстоит выполнить последнее задание в Москве: разобраться с кандидатом технических наук Стеллой Ковригиной. После этого — в Сибирь, в городишко с удивительно приятным названием — Кокошкино. Где ожидает его Таня.
Удастся расколоть Ковригину — протянется путеводная ниточка к лежбищу Пуделя, следовательно, к генералу Иванчишину. Не удастся — попытается в Сибири.
Вечером пили с Митяем крепко заваренный чай. Как выразился омчанин — «чифирили». Ноги гудят, голова раскалывается на части. За день набегались в поисках родителей Ковригиной, якобы, подкидывающих денежки «безработной» доченьке.
Адрес все-таки узнали. Завтра — первый, ознакомительный, визит.
— Люблю чифирить, — намолчавшись за день, Митяй говорил беспрерывно, не останавливаясь. — В тайге воткнещь над костром две рогульки, пристроишь на них перекладину
Что случилось «однажды» узнать не довелось — заверещал телефонный аппарат.
— Слушаю.
— Здорово! — захрипел в трубке знакомый голос Федорчука. — Ты меня не знаешь, я тебя — только понаслышке…
Умный дед, даже можно сказать — сверхумный, подумал Панкратов, улыбнувшись. Знает, что телефон может прослушиваться, вот и «работает» кодом.
— Что случилось?
— Ничего страшного. Соскучился и хочу табя видеть. Вот и все… Будь другом, приходи через часок к метро Кузьминки. В павильоне и повстречаемся…
А вот это уже — явный прокол. Время и место встречи выдано, мужик с квадратной рожей, небось, записал его в поминальник… А как иначе поступить пенсионеру? Надеется на сообразительность и хватку сыщика, вот и выразился открытым текстом. — Придется шевелить ходулями, — огорченно вздохнул Андрей, после завершения короткой беседы. — Страсть как не хочется выходить из дому, но дед Володька зря беспокоить не станет. Мужик с понятием… Вот только как быть с пастухами?
— Обеспечу, — пообещал Митяй. — Выход через десять минут.
О чем перешптывались ниже этажем два охранника, для Панкратова осталось тайной.
Предстоящая встреча с отставным полковником почему-то казалась ему многообещающей и он ощущал нетерпение спортсмена-бегуна на старте. Треклятые «топтуны», как же они мешают! Повязать нельзя — лучше привычные, изученные со всех сторон, чем новые, непредсказуемые. А то, что эти новые непременно появятся — никаких сомнений.
Выручили омичане.
Рядом с прогуливающимися амбалами затормозила милицейская «волга».
— Документы?
— Ты что, друг, сбрендил? Гуляем перед сном, какие документы?
Демонстрируется покачивающаяся дубинка.
— В милиции разберемся… Живо — в машину!
Организовавший по телефону это «представление» Юрка, ехидно ухмыляясь, глядел на него из окна. Будто из театральной ложи.
Молодчаги, хлопцы, здорово сработали! Привезут пастухов в отделение, часика два поманежат в «обезьянике» и — извините, не обессудьте, промашку дали, можете считать себя свободными… До следующего раза. Постарайтесь впредь даже в туалет носить паспорта с московской пропиской…
Андрей и Митяй спокойно отправился на встречу с Федорчуком. Шагах в двадцати следом, подстраховывая, двигался Юрка…
Федорчук, заложив руки за спину, нервно расхаживал возле остановки автобусов. Панкратов задерживался, и он про себя материл сыщика. Должен же тот понимать, что по пустякам тревожить его не станут, что отставной полковник Федорчук загружен не меньше сотрудника уголовки, что, наконец, у него нет особого желания разгуливать по темным улицам.
— Дед, дай полтиник на мороженное, — ворвался в размышления гнусавый мальчишеский голос. Не выпрашивающий — требующий. Дескать, не дашь — пожалеешь.