Неотразимый дикарь
Шрифт:
— Если бы у вас была такая возможность, чье прощение вы хотели бы получить? Божье? Или ее? — тихо спросил Коннор.
— Поскольку мне не приходится ждать милости ни от Всевышнего, ни от нее, я бы попросил прощения у тебя.
Коннор встал на одно колено перед креслом герцога, как он сделал это в день приезда, и положил руку на его костлявое колено.
— Ваша светлость, сегодня мне не нужно ваше раскаяние и сожаление, мне необходимо нечто совершенно иное.
Герцог положил свою холодную руку поверх руки Коннора и неожиданно крепко пожал
— Говори, чего ты хочешь, сын. Ты получишь все, о чем попросишь.
Днем в дверь спальни Памелы тихонько постучали. Распахнув ее, девушка увидела двух молоденьких служанок, которые весело щебетали, словно пара синиц.
— Добрый день, мисс, — прощебетала пухленькая розовощекая служанка с огненно-рыжими волосами, прикрытыми кружевным чепцом. — Мы пришли за вами. Лорд Эддивистл ждет вас в бальном зале.
— Лорд Эддивистл? — озадаченно переспросила Памела. Несмотря на плотный завтрак и горячую ванну, она еще чувствовала себя немного разбитой после утренних, обильных слез. — Ах да! Вы имеете в виду маркиза?
— Да-да, мисс, маркиз ждет вас, — подтвердила другая служанка, выше первой ростом, со светлой косой, перекинутой на грудь. — Очень ждет, даже требует.
— Вернее, приказывает, — перебила ее пухленькая служанка и, имитируя низкий баритон Коннора, процитировала его: — «Если она заупрямится, напомните ей, что скоро я стану герцогом, и мое слово будет для всех законом».
Памела бросила недоверчивый взгляд на сестру. Софи лежала на постели, разглядывая свежий номер модного женского журнала, который она тайком взяла из спальни леди Астрид, однако появление служанок вызвало у нее живейший интерес.
— Значит, он сказал, что его слово будет законом? Странно, — пробормотала Памела, — мне казалось, он не слишком любит закон… — Потом взглянула на выжидательные молодые лица служанок и едва слышным голосом добавила: — Передайте лорду Эддивистлу, что я спущусь к нему, как только найду что надеть. Это, кстати, может затянуться до следующей недели.
Служанки обменялись испуганными взглядами.
— Нет-нет, мисс, — проговорила та, что повыше. — Этого вовсе не нужно. Его светлость сказали — достаточно халата.
— Простите, что? Он хочет, чтобы я средь бела дня спустилась в бальный зал в одном халате?
— Да, мисс, — решительно нахмурилась пухленькая девушка, — именно так его светлость и сказали.
Памела озадаченно покачала головой, не понимая, что это нашло на Коннора. Потом распрямила плечи, решительно завязала пояс халата и провела рукой по еще влажным после мытья распущенным волосам.
— Что ж, тогда я готова. Идемте. Не станем заставлять нашего будущего мужа и хозяина ждать.
Она вышла из комнаты в сопровождении сияющих служанок. Софи встала с постели и направилась вслед за ними.
Памела решительным шагом вошла в бальный зал. За ней по пятам семенила Софи. С каждым шагом Памела сердилась все больше. Она была полна решимости, высказать, наконец, Коннору Кинкейду
Но когда она вошла в зал и увидела, что ее там ожидало, все мысли в ее голове спутались. Если бы не сверкающие хрустальные канделябры и ряд распахнутых французских окон, она никогда бы не сказала, что это тот самый зал, в котором только вчера проходил фехтовальный поединок. Почти каждый дюйм пространства был занят тюками тканей разной текстуры и самых невероятных расцветок. Повсюду стояли манекены, задрапированные шелком и атласом. Даже старинные рыцарские доспехи, стоявшие у стены, были использованы для демонстрации норкового палантина и маленькой модной шляпки, увенчанной пышными страусовыми перьями.
— О Боже! — вырвалось у Софи.
Опередив сестру, она бросилась рассматривать цветные иллюстрации самых модных образцов одежды, расставленные на специальных позолоченных подставках по всему залу. Казалось, она была на грани обморока.
— Держу пари, все это украдено прямо из Парижа! — пробормотала Софи. — Ничего элегантнее и изысканнее нет на всем белом свете!
В сторону Памелы смотрели десятки выжидающих лиц, но сама она видела только одно. Замерев на месте, она во все глаза смотрела на Коннора, вышедшего ей навстречу.
— Что это ты натворил? — прерывающимся от волнения голосом спросила Памела.
Коннор беспечно пожал могучими плечами, словно все происходящее было для разбойника с большой дороги вполне обычным делом.
— Я созвал их, чтобы они начали готовить твое приданое.
— Что?!
— Тсс! Софи! — хором прошептали Коннор и Памела.
Софи была полностью поглощена созерцанием множества шелковых туфелек самых разных цветов и оттенков. Украшавшие их пряжки с драгоценными камнями сверкали в лучах солнца.
— Самым трудным было уговорить их закрыть свои магазины и мастерские на два дня и поработать только над твоим приданым, — признался Коннор. — Теперь я начинаю понимать, насколько убедительными могут быть титул и обещание щедрого вознаграждения.
Памеле эта истина уже давно была известна. К тому же она отлично знала, что Коннор мог быть убедительным без денег и титула. Судя по вчерашней ночи, он сумел бы уговорить любую женщину на что угодно.
— Нет, я так не могу, — сказала она, делая шаг назад.
— Почему? — сощурился Коннор и знакомым движением сдвинул брови. — Ты не должна противиться моему решению. Я не могу допустить, чтобы моя невеста опозорилась — или опозорила меня — перед всем Лондоном.
Его невеста. На мгновение Памела представила себя под руку с Коннором, в одном из элегантных платьев с модной картинки, с обожанием взирающую на жениха. Но она не могла забыть, что они всего лишь играют роль в придуманном ею же маленьком фарсе.
И все же даже небольшая роль требует соответствующего костюма, и Памела, не скрывая восторга, стала разглядывать мерцающий сине-зеленый креп.