НЕОЖИДАННЫЕ ПРЕДСКАЗАНИЯ
Шрифт:
Но Ленорман, указав на разложенные карты, повторила сказанное.
Зловещее пророчество оправдалось.
Мать Полины Гебль, еще не обвенчанной с И. А. Анненковым, осужденным на пятнадцать лет каторги, но полной решимости последовать за любимым человеком (и отцом ее только что родившейся дочери) в Сибирь, по просьбе дочери обратилась к мадам Ленорман. Но предоставим слово самой Полине Анненковой («Воспоминания»): «Перед отъездом из Москвы я писала матери и просила сходить к мадам Ленорман, известной гадальщице, и спросить ее о моей участи. Мать писала, что исполнила мое желание и что м-м Ленорман удивила ее, во-первых, тем, что сказала
Действительно, вскоре по приезде в Читу меня чуть не убили, и мне кажется, что об этом именно и говорила м-м Ленорман. Но самое интересное в предсказании было то, что она говорила матери, что после долгих испытаний, когда мужу моему будет от 50 до 60 лет, он получит то, что потерял, хотя не все. Ивану Александровичу Анненкову было 55, когда он вернулся в Россию, и родственники возвратили ему довольно значительную часть из его состояния».
Следует отметить, что произошло это «возвращение» после личного вмешательства императора, которому сообщили, как осужденный декабрист был безжалостно обобран дальними родственниками сразу после отправки на каторгу.
В воспоминаниях современников много прямых и косвенных указаний на обращение к Ленорман большей части «сильных мира сего» тогдашней Франции. В дневниках Талейрана есть неясные намеки на то, что всесильный министр пользовался услугами пифии. Нет, не для того, чтобы узнать о своем будущем. С его-то амбициями, хитростью и предусмотрительностью! Он был слишком уверен в себе.
Он знал, что одним из предварительных условий конкретных предсказаний было хотя бы приблизительное, в общих чертах ознакомление с сутью проблемы. Именно таким образом она становилась обладательницей множества секретов не только интимных отношений или имущественных дрязг, но и политических планов владетельных особ, международных соглашений и тайн финансовых операций.
И эти тайны соглашалась продать — за большие деньги, конечно, однако не во вред своей репутации, с условием, что не будут нарушены ее предсказания, если они входили в противоречие с изменением ситуации.
Еще раньше министр полиции, всесильный Жозеф Фуше неоднократно встречался с пифией на тайной квартире в центре Парижа. Она во многом зависела от его благорасположения, так что выбирать не приходилось. Жорж Пеллиньи отмечает, что ни Фуше, ни Анна-Мария никогда не упоминали о своих взаимовыгодных отношениях.
Это сделали недоброжелатели, смакуя обстоятельства их «свиданий». Фуше интересовали и враги режима, и главари преступных сообществ, а Ленорман знала многое.
Время было такое, что люди из самых различных слоев общества тянулись к таинственному, были достаточно суеверны.
В приемной Ленорман толпились политики и дипломаты, военные и банкиры, спекулянты и светские дамы (и, конечно, дамы «полусвета»). Все они жаждали заглянуть в свое будущее, спасительное прозрение было способно решить все проблемы, ответить на все вопросы.
В этой «мутной водице» страхов, ожиданий, надежд, отчаяния и самых разных иных эмоций можно было выловить очень важные сведения, даже государственного значения.
Многие, писавшие о судьбе одной из самых необыкновенных женщин Европы первой половины XIX века, приводили веские доказательства, что Анна-Мария была важным звеном шпионской сети. Что была эта организация
Его шпионы рыскали среди посетителей, сам министр полиции неоднократно встречался с Анной-Марией без всякой конспирации.
Собственно, чему удивляться? Еще в Древней Греции жрецы, окружавшие Дельфийскую пифию, собирали политические и иные сведения, необходимые для правильных пророчеств. Ведь, несмотря на иносказательность, советы пифии всегда содержали «рациональное зерно», способное подсказать нужное решение.
Доверенные лица вступали в разговоры с ожидавшими доступа в святилище, где стоял прославленный треножник, на котором восседала пифия. Известны случаи, когда жрецы совершали путешествия в иные города, иные страны, чтобы получить сведения на месте (об этом упоминают античные авторы), дабы пророчества были удачны.
Добывавшие сведения жрецы всегда получали помощь от местных собратьев — корпоративность сословия облегчала контакты. А то, что боги были разные, — не имело существенного значения.
Но вернемся в Париж.
Занималась ли Анна-Мария шпионажем в пользу родной Франции? Возможно, ее клиентами были политики Австрии, Пруссии или России. Кто знает...
Некоторые считали, что важные политические сведения она попросту продавала тем, кто больше платил. Само собой разумеется, при гарантиях собственной безопасности.
Самый выдающийся шпион при Савари, Карл Шульмейстер, несколько раз посещал салон Ленорман. Маловероятно, чтобы «император шпионов», как называли его, интересовался своим будущим, тем более в гадательном варианте. Скорее всего, были совсем иные интересы, ибо в регистрационных книгах он был записан под фальшивыми именами. Хотя кто знает? И тогда секретные агенты были достаточно суеверны.
Известно, что квартира пифии находилась под постоянным полицейским надзором, а в архивах хранятся списки посетителей салона. Причем полиция больше всего интересовалась теми, кто желал остаться анонимным. Это могли быть заговорщики или преступники, неосторожные агенты иностранных держав или опасные безумцы.
И установлением их личностей занимались особенно активно. Дважды в неделю «Сеид Мушар» (то есть «шейх» полицейских шпионов), как прозвали Савари, получал подробный список посетителей Ленорман. Но особых трений с полицией у нее никогда не возникало.
Кроме гадательной практики, Ленорман последнюю треть жизни серьезно занялась писательством. Оставила несколько десятков томов, в которых — ссылаясь на каббалистику, астрологию и собственный ментальный дар — сообщала различные пророчества, обычно весьма туманные. Высокопарным слогом вещала о будущем Европы и мира. Правда, внимательные читатели «Пророческих воспоминаний Сивиллы» могли заметить, что большая часть из них относилась к событиям, уже происшедшим. Само собой разумеется, даты возглашения пророчеств опережали события на какое-то время. Ленорман уверяла, что не могла обнародовать эти предсказания, так как была связана обязательствами перед своими клиентами.