Непобедимый разум. Наука о том, как противостоять трудностям и невзгодам

Ликерман Алекс

После паузы Стив сказал, что я заставил его задуматься о многом и эти мысли не особенно помогли ему справиться с беспокойством. Я предложил ему подумать еще немного и дал рецепт на двойную дозу лекарства. На случай, если оно не подействует, я предложил подумать о психотерапии, надеясь, что наше обсуждение и размышления помогут Стиву добиться прорыва.

Миссия найдена

Первые признаки прорыва я увидел уже на следующей встрече со Стивом, через месяц. Он был в джинсах и футболке, с улыбкой на лице (вместо прежнего обеспокоенного выражения и неуклюжего костюма). Он встал и крепко пожал мне руку. Мы обменялись приветствиями, сели, и я спросил, как у него

дела.

– Гораздо лучше, – ответил он. – Настолько лучше, что и не передать словами.

– Что же случилось?

– После нашей последней встречи я постоянно думал о нашем разговоре. Честно говоря, никак не мог отделаться от мыслей о нем. Поначалу даже не спал. Все, что вы сказали, казалось правильным. Но я никак не мог понять, как же сформулировать вдохновляющую меня миссию. Я подумал, что уделяю этому вопросу мало внимания, и постоянно задавал себе вопрос: «В чем моя миссия? В чем моя миссия?» И я все время возвращался к тому, о чем мы с вами говорили: миссия должна состоять в том, чтобы помогать другим реализовать свой потенциал. Я никак не мог двинуться дальше. А потом – не знаю как – я начал привыкать к мысли о том, что мне не обязательно оставаться в секторе прямых инвестиций. И как-то я проснулся утром и понял: моя миссия в том, чтобы помогать людям реализовывать свой потенциал в бизнесе. Это у меня хорошо получается. Это я хорошо знаю. Я знаю, что это прозвучит глупо, но когда я сопоставил это с тем, что вы говорили, – он улыбнулся еще шире, – я почувствовал настоящее вдохновение.

Тут вдохновение испытал и я.

– Это очень серьезный и важный шаг вперед.

– Возможно, но это так странно, – ответил он с неловким смешком. – Мне до сих пор немного не по себе, когда я произношу эти слова вслух.

– Да, так бывает и у меня, – сказал я. – Но это не должно вас останавливать.

– Все случилось пару недель назад, и я до сих пор возбужден, – заметил Стив. – Но мне было интересно понять, считаете ли вы это достаточно широким. Я искренне хочу убедиться, что именно это мне и нужно.

– Думаю, это то что надо.

Стив улыбнулся еще раз.

– Да, я тоже.

Ни следа пассивности, которая часто заметна у людей с хроническим беспокойством.

– Не забывайте этого чувства, – сказал я. – Сейчас оно кажется вам приятным, потому что в новинку. Однако оно может исчезнуть, если вы не будете напоминать себе о нем каждый день. Иногда сложно постоянно думать о своей миссии, но дело того стоит. Попытайтесь сопоставить с ней все свои действия и превратить их в стратегии поддержки, пусть и косвенной. Попытайтесь понять, как делать каждый день хотя бы один шаг вперед. Только так вы сможете сохранить это ощущение. В сложные времена оно придаст вам сил.

– А могли бы вы сказать, в чем состоит ваша миссия? – нетерпеливо спросил Стив, полностью поглощенный своими чувствами и страстно желающий об этом поговорить.

– Помогать людям становиться здоровее, – сказал я.

Он кивнул.

– И поэтому вы работаете врачом.

– Да, и поэтому я пишу книги, – ответил я. – Я начал заниматься этим по другим причинам, но продолжаю именно потому, что у меня такая миссия.

– А как насчет тех, у кого нет страсти ни к чему? – внезапно спросил он. – Мой сын скоро закончит колледж, но совершенно не представляет себе, чем хочет заниматься дальше. Кажется, он вообще ничем не интересуется.

– У каждого есть свои мечты, – ответил я. – Хотя бы одна. Возможно, она появилась еще во времена детства и он не может ее вспомнить. Или она кажется ему слишком незрелой, чтобы стремиться к ней сейчас. Возможно, когда-то она казалась ему слишком сложной и он давным-давно ее похоронил. Возможно, он видит слишком много рисков

и боится попробовать. Но интерес к какому-то занятию есть (или хотя бы был) у каждого. Поэтому я бы сказал вашему сыну и любому, кто пытается изменить свою жизнь: даже если вы не готовы реализовывать свою мечту прямо сейчас, можно использовать ее для того, чтобы понять, в чем состояла идея, связанная с созданием ценности, и сформулировать свою миссию. Все могут сделать то же, что делали вы, размышляя о своей работе в секторе прямых инвестиций. Затем стоит выяснить, какие стратегии он готов использовать для достижения этой миссии. И кто знает? Может быть, в процессе поиска миссии он найдет смелость и решимость для исполнения мечты, от которой давным-давно отказался.

– Не могу сказать, что моего сына ничто не воодушевляет, – добавил Стив. – Его возбуждают деньги. Много денег, – он ухмыльнулся. – Думаю, родителю глупо беспокоиться о том, что его ребенок думает, как заработать на достойную жизнь.

– В желании заработать нет ничего плохого, – сказал я. – Люди редко делают что-то только по одной причине, а зарабатывать на жизнь – важная задача. Но если основная цель не состоит в создании ценности для других, то, как бы банально это ни звучало, в какой-то момент увеличение доходов не приведет к повышению уровня счастья {32} . А непобедимый разум купить невозможно.

32

Kahneman D., Deaton A. High Income Improves Evaluation of Life but Not Emotional Well-Being // Proceedings of the National Academy of Sciences, 2010. Vol. 107. P. 16489–16493.

Стив согласился.

– Определение миссии может занять годы, – сказал я. – И для этого нужно обращать пристальное внимание на то, как вы реагируете на происходящее.

– Обучение через действие, – кивнул Стив.

– В моем случае это сработало. Во время учебы в колледже я обнаружил, что постоянные размышления о том, чего я хочу, никуда меня не приводят. Но когда я начал спрашивать себя, какую ценность хотел бы создавать, тут же появились идеи. Вот, кстати, еще одна: попросите сына описать 50 случаев, в которых он испытывал истинную радость, а затем определить, какие из них были связаны с улучшением жизни других, и сформулировать связанную с ними миссию. Затем пусть он представит, как ему вручают в старости награду за то, что он посвятил свою жизнь миссии, которая кажется ему самой разумной. И именно та награда, которая вызовет наибольшую гордость (и удовлетворение), определит миссию, на реализацию которой ему стоит потратить свою жизнь.

– Хм-м-м, – задумчиво произнес Стив. – Возможно, так и стоит сделать.

– Очень важно помнить, что не каждая стратегия создания ценности масштабна. Порой ценность создает даже простая улыбка. Человек, которому кажется, что ни одно из его действий не улучшает жизнь других, должен помнить, что иногда у людей улучшается настроение даже тогда, когда они проходят мимо ухоженного сада. Миссия по воспитанию счастливых детей важна ничуть не меньше других, пусть это и кажется банальным.

Стив улыбнулся.

– А как насчет преподавания основ экономики детям из неблагополучных районов? – И, прежде чем я успел ответить, он продолжил: – Я узнал об этом в интернете. Никто из этих ребят не умеет сводить баланс по чековой книжке. Я уже не говорю о составлении бюджета или понимании ценности денег. Но эта идея мне очень по душе.

– Стив, – сказал я, – думаю, что это прекрасно.

Его улыбка стала еще шире.

– Вы явно выглядите сейчас гораздо лучше, чем на предыдущей встрече, – заметил я.