Неподобающая Мара Дайер
Шрифт:
Мама встала, чтобы принести из кухни еще еды.
— Это замечательно, Маркус, — сказала она, наблюдая за мной.
Я тщательно старалась сохранить спокойное выражение лица.
— Ну, что я могу сказать? У Ласситера есть алиби. Его семья живет тут не одно поколение. Он один из самых уважаемых агентов по земельной собственности в Южной Флориде, он жертвует сотни тысяч долларов обществам защиты природы…
— А разве это не оксюморон? [40] — вставил Джозеф.
40
Оксюморон —
Даниэль улыбнулся младшему брату.
— Думаю, Джозеф прав. Может, все это притворство. Я имею в виду, он же торгует земельной собственностью — и жертвует деньги тем, кто его ненавидит? Это явно всего лишь спектакль. Наверное, так он и купил благожелательное отношение к себе, когда решался вопрос о залоге.
Я решила поддержать эту точку зрения, просто для видимости.
— Согласна. Похоже, ему есть что скрывать.
Я говорила с должным оживлением. Мама даже показала мне из кухни большие пальцы. Моя миссия была выполнена.
— Хорошо, — сказал отец. — Я понял, на меня навалились всем скопом. Но это не очень смешно, ребята. Человека судят за убийство, а улики не вяжутся.
— Но, папа, разве это не твоя работа — говорить так?
— Кончай, Джозеф. Скажи ему, папа, — обратился Даниэль к отцу.
Когда папа повернулся к нему спиной, Даниэль подмигнул младшему брату.
— Что мне хотелось бы знать, — заговорила мама, когда отец открыл рот для ответа, — так это в какой вуз в следующем году поступит мой старший сын.
Тут уже Даниэль оказался в центре внимания. Он послушно доложил о том, в какие учебные заведения ожидает приема, и, накладывая рис басматри [41] на свою тарелку, я повернулась к нему. Я уже взяла рис в рот, когда заметила, как с моей вилки что-то упало.
Что-то маленькое. Что-то бледное. Что-то шевелящееся.
Я застыла, перестав жевать, когда взгляд мой скользнул по тарелке. Белые личинки корчились на фарфоре, полускрытые карри. Я прикрыла рот рукой.
41
Рис басматри — длиннозерный душистый рис из Индии.
— Ты в порядке? — спросил Даниэль.
Потом сунул в рот вилку с рисом.
Все еще с набитым ртом, я посмотрела дикими глазами сперва на него, потом на свою еду. Никаких личинок. Но я не смогла заставить себя проглотить пищу.
Я встала из-за стола и медленно пошла к коридору. Едва завернув за угол, я ринулась в гостевую ванную и выплюнула еду. Колени мои дрожали, я была вся в липком поту.
Побрызгав водой на бледное лицо, я по привычке посмотрела в зеркало.
За мной стоял Джуд, одетый
Я не могла дышать.
— Тебе нужно перестать думать об этом месте, — сказал он, прежде чем я повернулась к унитазу и меня вырвало.
25
Будильник ошарашил меня, разбудив утром в воскресенье. Я вообще не помнила, как уснула. На мне все еще была вчерашняя одежда.
И я до сих пор ощущала усталость. И может, немного нервничала из-за сегодняшней встречи с Ноем. Может. Немного.
Я сосредоточилась на шкафу с одеждой и прикинула, какие у меня есть варианты.
Юбка — нет. Платье — определенно нет. Тогда, может быть, джинсы?
Я надела изорванную пару и, выхватив из ящика свою любимую футболку, рывком натянула и ее.
Двинулась на кухню. Сердце мое дико колотилось — по контрасту с остальным телом, которое двигалось так медленно, как будто все было нормально. Потому что так все и было.
Мама вставляла ломтики хлеба в тостер, когда я вошла.
— Доброе утро, мама.
Голос мой звучал так ровно! Я мысленно поаплодировала себе.
— Доброе утро, милая.
Она улыбнулась и вытащила из кофейника фильтр.
— Ты рано встала.
Она заправила за ухо прядь коротких волос.
— Да.
Я и вправду встала рано. И она не знала почему. С самой среды я пыталась придумать, как упомянуть о моих сегодняшних внезапных планах, но в голове по-прежнему было пусто. А вот-вот должен был явиться Ной.
— У тебя на сегодня планы?
Пора.
— Вообще-то да.
Продолжай говорить небрежно. Невелико дело!
— И что ты задумала?
Мама рылась в застекленном шкафчике, и я не видела ее лица.
— Вообще-то не знаю.
Это была правда: я не знала, хотя родители обычно не любят такое слышать. Особенно мои родители. Особенно моя мать.
— Что ж, и с кем ты отправляешься? — спросила она.
Если она пока ничего не подозревала, скоро будет подозревать.
— С мальчиком из моей школы…
Голос мой замер, я приготовилась к допросу третьей степени.
— Хочешь взять мою машину?
Что?
— Мара?
Я заморгала.
— Извини… Я думала, что сказала: «Что?» Что?
— Я спросила, не хочешь ли ты взять «Акуру». Мне она сегодня не нужна, а ты нынче не принимала кодеина.
Должно быть, Даниэль выполнил свою часть сделки. Позже мне надо будет спросить, на какие хитрости он пустился.
Я решила не поправлять маму и не говорить, что не принимала кодеин уже несколько дней. Ожог все еще давал о себе знать, но с пятницы боль стала куда слабее. И под повязкой он не выглядел так плохо, как я ожидала. Доктор из отделения первой помощи сказал, что, наверное, останется шрам, но пузыри как будто уже подживали. Пока все шло хорошо.