Неподобающая Мара Дайер
Шрифт:
— Мама, — прошептала я сквозь стиснутые зубы.
— Мне будет спокойнее, если ты ее примешь.
— Доктор Мейллард сказала, что это необязательно.
Я оглянулась на Ноя. Он стоял возле своей машины, глядя в другую сторону.
— Я знаю, милая, но…
— Ладно, ладно, — прошептала я и взяла таблетку.
Ной ждал, а я не хотела, чтобы он это видел. Самый низкий шантаж.
— Прими ее сейчас, пожалуйста.
Я бросила таблетку в рот и спрятала под языком, притворившись, что проглотила. Потом открыла рот.
— Спасибо, — сказала мама с печальной улыбкой.
Я молча пошла прочь. Услышав,
— Напутственная беседа перед свиданием? — спросил Ной, вальяжной походкой приблизившись к пассажирской дверце, чтобы открыть ее для меня.
Интересно, увидел ли он, как мама дала мне таблетку и как я сплюнула. По его поведению непохоже было, чтобы заметил.
— Это не свидание, — сказала я. — Но ты устроил там настоящий спектакль. Она даже не спросила, когда я вернусь.
Ной ухмыльнулся.
— Рад, что ты наслаждалась этим. — Он окинул взглядом мою одежду и кивнул: — Сойдет.
— Ты такой высокомерный, блин!
— Ты говоришь такие грязные слова, блин!
— Тебя это беспокоит? — улыбнулась я.
Мысль, что я досаждаю ему, доставила мне удовольствие.
Ной ухмыльнулся и захлопнул за мной дверцу.
— Вовсе нет.
26
Я ожидала, что Ной зажжет сигарету, как только отъедет от дома. Вместо этого он протянул мне пластиковый стаканчик с кофе глясе.
— Спасибо, — слегка удивленная, сказала я.
Похоже, туда добавили столько молока, сколько требуется. Я отхлебнула. И сахара тоже.
— Так сколько нам ехать? Чтобы попасть куда следует.
Ной взял свой стаканчик, губами вытащил из него соломинку и пожевал ее; мускулы перекатывались на его челюсти. Я не могла отвести взгляд.
— Сперва мы остановимся, чтобы повидаться с другом, — сказал он.
С другом. Это не казалось зловещим, и, сказать по правде, я пыталась не быть параноиком. Но часть меня гадала, не затевается ли что-нибудь. Нечто большее, чем то, что планировала Анна. Я тяжело сглотнула.
Ной одной рукой включил айпод, держа второй рукой руль.
— «Аллилуйя», [42] — сказала я.
— Что?
— Песня. Мне нравится этот кавер. [43]
42
«Аллилуйя» — песня канадского писателя, поэта, автора песен Леонарда Коэна, получившая широкую популярность благодаря каверу Джона Кейла, уэльского музыканта и автора песен.
43
Кавер — исполнение чужой песни или композиции.
— В самом деле? — судя по виду Ноя, он был неприятно удивлен. — Вот уж не думал, что тебе такое по вкусу.
— Да? А что же мне по вкусу?
— Я бы сказал, что ты тайная фанатка попсы.
— Укуси меня в зад.
— Если настаиваешь.
Песня кончилась, заиграла какая-то классика. Я потянулась к айподу.
— Позволишь?
Преувеличенно разочарованно Ной покачал
— Успокойся. Я не собираюсь менять музыку, я просто хочу ее просмотреть.
Я пролистала список — у Ноя был отличный, но не отличающийся размахом вкус. Мои предпочтения были куда более разнообразными. Я удовлетворенно улыбнулась.
Ной выгнул бровь.
— И над чем ты ухмыляешься?
— Я гармоничнее тебя.
— Невозможно. Ты американка, — заявил он. — А поскольку это так, ты гармоничнее только потому, что тебе нравится всякое дерьмо.
— И как ты ухитряешься иметь друзей, Ной?
— Я каждый день задаю себе тот же вопрос.
Он сжевал пластиковую соломинку.
— Серьезно. Пытливые умы хотят знать.
Ной заломил бровь, но глядел только вперед.
— Думаю, я знать не хочу.
— Ты чуть было меня не одурачил.
— Одурачить тебя было бы легко.
Это было очень обидно слышать.
— Катись в ад, — негромко проговорила я.
— Уже там, — спокойно проговорил Ной, вытащил соломинку изо рта и швырнул на пол.
— Почему ты так себя ведешь? — спросила я, очень стараясь говорить ровным тоном.
Но в мою голову прокрался неприятный образ: я на балу по поводу окончания учебного года, вымазанная свиной кровью. [44]
44
Имеется в виду сцена из романа Стивена Кинга «Кэрри»: главную героиню, застенчивую девочку, одноклассники вымазали свиной кровью на выпускном балу.
— Я хочу показать тебе кое-что.
Я отвернулась и стала смотреть в окно. Никогда не знаешь, чего ожидать от Ноя на следующий день или даже — черт! — в следующую минуту.
Пересекающиеся эстакады вились вокруг нас и над нами, громадные бетонные чудовища — единственный пейзаж этой части 95-й автомагистрали. [45] Мы ехали на юг, и большую часть пути молчали.
Потом по обе стороны шоссе городской пейзаж уступил место океану. Шоссе сузилось, превратившись из четырехполосного в двухполосное, круто пошло вверх, перед нами замаячил высокий мост.
45
94-я автомагистраль тянется параллельно Атлантическому океану от штата Мэн до штата Флорида.
Очень крутой. Очень высокий.
Мы поднимались на него за целым роем стоп-сигналов машин, ползущих по эстакаде впереди. У меня сжалось горло. Я ухватилась перевязанной рукой за центральную консоль. Боль разрывала руку, а я старалась не смотреть ни вперед, ни вбок, где бирюзовая вода и силуэт Майами на фоне неба стали почти невидимыми.
Ной положил руку на мою. Очень легко. Едва прикоснувшись.
Но я почувствовала.
Я склонила голову к плечу, чтобы посмотреть ему в лицо, и он слегка улыбнулся, все еще глядя вперед. Улыбка была заразительной, и я улыбнулась в ответ. Тогда Ной переплел свои пальцы с моими забинтованными, все еще лежавшими на пластике. Ощущение его руки на моей слишком меня захватило, чтобы я почувствовала боль.