Шрифт:
Непогрешимая Россия Анатолия Михайловича Иванова
Анатолий Михайлович Иванов – мыслитель масштабный.
Темы его исследований имеют, как правило, мировые, если не сказать, глобальные параметры.
Но… Какую бы тему не избирал учёный предметом своего интереса, везде непременно присутствуют российский ракурс, российский взгляд, российские параллели. Словом, Россия всегда обязательно и непременно присутствует! Причём Россия не с трусливыми оговорками «вместе с тем», не с либеральным картавым акцентом, а Россия – великая и, разумеется, непогрешимая.
Как и положено быть матери-Родине с точки зрения настоящих искренне любящих и страдающих за неё сыновей.
Тем
Потом я, кажется, понял…
Теперь, я не сомневаюсь.
Теперь, я уже совершенно уверен: Анатолий Михайлович Иванов чётко и ясно представляет всё, что будет и с Россией, и с людьми, в первую очередь с русскими людьми, что являются её гражданами. И в самом ближайшем, а, возможно, и в достаточно далёком, будущем.
И не потому, что переработал очень много умных и глубоких книг (многие из них, он, владеющий почти всеми европейскими языками, читал в оригинале).
И не потому, что умеет анализировать исторические факты и делать выводы по всем правилам науки.
А потому, что наделён Богом, в которого он, как ему кажется, не верит, то ли особым даром, то ли великим инстинктом высокого Предвидения будущего своей Родины.
Он знает это Будущее в деталях и подробностях, но ни за что не раскроет его нам, простым смертным.
Не потому, что боится ошибиться с прогнозом.
Тем самым Анатолий Михайлович Иванов просто… бережёт и спасает нас.
Ибо, если будущее Родины мрачно и трагично, он спасает нас, избавляя от преждевременной скорби и парализующего уныния. По сути, продлевает наши, пусть в этом случае, увы, тусклые и безрадостные дни.
Если же это будущее светло и счастливо, он опять спасает нас от преждевременной праздности и лености, от которых мы и без того страдаем долгие годы, если не сказать, века. Чтобы заранее не расслаблялись, не спешили вешать на «мирный гвоздик» то ли серп и молот, то ли заветный автомат Калашникова.
Чтобы сами приняли участие в великих битвах и трудах за это светлое счастье, дабы потом могли честно наслаждаться результатами этого участия.
Впрочем, лично я, знающий Анатолия Михайловича Иванова с начала 90-х годов аж прошлого века, со времён легендарного первого, тогда ещё по-настоящему действенного и боевого, состава редколлегии редакции газеты «Русский Вестник», абсолютно уверен: будущее России он видит исключительно светлым и великим. Независимо от того, в каких границах она будет существовать. Независимо от того, каким будет её государственное устройство, независимо от того, кто будет стоять на тот момент у руля власти в ней.
И это будущее будет… Естественно героическим! Обязательно победным! Непременно имперским! Что трижды естественно для истинно русского человека, каким Анатолий Михайлович Иванов и является.
Эта книга всему этому ещё одним подтверждением и является!!!
Борис Земцов
член Союза Писателей РФ заместитель главного редактора газеты «Русский Вестник»
Запад прогнивший, очаг безобразия,Сгинь, и к чертям с матерями катись!Есть только Русь меж Европой и Азией,Только она ещё может спастись!Нашим порядкам и сами не рады мы,Нас и самих наше завтра страшит,Только Европа с её гей-парадамиПусть(Если петь, то на мотив «Призрачно всё в этом мире бушуюшем…»)
А. М. Иванов, апрель 2014 года
Русский маяк
В 1999 году я написал статью «Италия как краеугольный камень Истории». В ноябре того же года она была напечатана в первом номере газеты «Иль Пополо д’Италиа». Газету с таким названием основал в 1914 году Бенито Муссолини, 85 лет спустя её издание решил возобновить Джузеппе Марторано. На первой странице первого номера новой газеты красовался портрет Муссолини и воспроизводилось его предсмертное письмо, а на последней была помещена означенная моя статья. Вот в каком соседстве я оказался!
Но статья эта была написана в развитие изложенной Ницше в «Генеалогии морали» концепции борьбы Рима с Иудеей, двух начал, которые Ницше соответственно называл «аристократическим» и «демократическим». Победу еврейского начала Ницше видел в торжестве христианства, реваншем римского начало стала эпоха Возрождения; новыми победами еврейского начала стали Реформация и Великая Французская революция – Ницше говорил, что всякая революция является выражением того же еврейско-христианского начала на языке насилия и убийств, а подмял её под себя Наполеон, новое воплощение Римского начала.
Я не сомневаюсь, что проживи Ницше ещё двадцать лет с небольшим, он и русскую революцию, «Великую русскую революцию», как стал писать в последние годы своей жизни С. Н. Семанов («Русское возрождение», М., Самотека, 2009, с. 3), зачислил бы в еврейскую категорию, как это до сих пор проделывают многие старорежимные русские патриоты, а Муссолини и фашизм приветствовал бы как новый контрудар римского начала.
Я обратил внимание на то обстоятельство, что эти контрудары каждый раз исходят из той страны, где как раз находится Рим. Италия была главным центром европейского Возрождения, Наполеон был корсиканцем, а корсиканцы, как говорил Гарибальди, «такие же французы, как я – татарин». Ну а Муссолини вернул на римский путь всю Италию и подумывал о распространении её опыта и на другие страны. В Италии была создана организация под названием Комитеты действия за универсальность Рима (КАУР), целью которой было создание международного объединения партий проитальянской ориентации. По ее инициативе в декабре 1934 года в Монтрё (Швейцария) был проведён Международный фашистский съезд, на котором были представлены организации из Франции, Австрии, Бельгии, Голландии, Ирландии, Норвегии, Швеции, Румынии и Греции. Немцы, разумеется, отсутствовали, потому что отношения между двумя «фашистскими» государствами находились в это время на грани войны.
В этом смысле я и писал об Италии как о «краеугольном камне Истории». Но впоследствии мне стало ясно, что Ницше совершенно неправильно понимал суть «римского» и «еврейского» начал, на эту тему у меня есть специальная работа, «Старая и новая аристократия», но сейчас речь не об этом.
После публикации упомянутой статьи никаких откликов с итальянской стороны не было. Во время визита Сильвано Лоренцони в Москву у меня был с ним лишь краткий разговор, в ходе которого он дал ей «в общем, положительную» оценку, но за этим «в общем» я почувствовал некую недоговоренность, а какую именно, выяснить не успел. А, переписываясь с Габриэле Адинольфи, я тщетно пытался выяснить у него, знает ли он эту статью, и если да, то что он о ней думает. Так что и в Италии я остался vox clamantis in deserto [1] .
1
«Глас вопиющего в пустыне» (лат.). – Прим. ред.