Непокобелимый
Шрифт:
— Спасибо… — тихо прошептал Невилл.
— Иди, переоденься и жди меня внизу, мы сегодня погуляем по Лондону. Вдвоём. Только ты и я. Пора купить тебе волшебную палочку, да и к письму от директора Корнелиуса Фаджа прилагался большой список покупок к школе, надо этим заняться, а то потом будет настоящее столпотворение.
— Хорошо!
Беллатрикс проводила взглядом Невилла, который вприпрыжку побежал к своей комнате, и подумала, что старуха Лонгботтом пусть и ограничивала внука и травила ему только байки про своего сыночка, но, по крайней мере, не настроила мальчика против неё или Лестрейнджей. И это было уже хорошо.
21 декабря 1991 г.
Англия, Лондон, вокзал Кингс-кросс
Сергей ожидал Гарри на платформе «девять и три четверти» вокзала Кингс-Кросс. Было уже почти десять вечера, а «Хогвартс-экспресс» всё не приходил. Зима в Англии — одно название, так, непонятная каша из снега и грязи и плюсовая температура. Чтобы не замёрзнуть, достаточно было шерстяной мантии или просто согревающих чар. Но, по слухам, доходившим из Хогсмида, в Шотландии прошли метели и бураны. Говорили, что даже многие школьные почтовые совы пострадали, пытаясь отнести предрождественские послания от родителей. Возможно, возвращаясь в Лондон со школьниками, и экспресс попал в буран. Перемело рельсы или ещё что-нибудь?
Первого сентября Гарри отправился на учёбу в Хогвартс. С ним на одном потоке учился поступивший на Слизерин Рональд Лестрейндж — младший приёмный сын Рабастана Лестрейнджа. Сергей затруднялся в определении степени родства между ними, но Рабастан был неплохим малым и его деловым партнёром. Да и то, что этот мужчина усыновил сразу семерых детей, Сергею, как бывшему воспитаннику приюта, было очень по душе. Молли на семерых не остановилась, и с Рабастаном у них были ещё две совместные дочери, старшую из которых назвали в честь кузины Сергея — Беллатрикс.
Уильям, старший приёмный сын Рабастана, интересовался артефакторикой лет с тринадцати-четырнадцати, то есть как раз с того времени, как Сергей и Бертран Делакур открыли своё дело в Британии. Летом восемьдесят четвёртого долговязый рыжеватый паренёк пришёл с приёмным отцом в их мастерскую, и, по всей видимости, для него это была «любовь с первого взгляда». Уильям был весьма смышлёным и способным, как, впрочем, и все его братья. После окончания Хогвартса Уильям начал работать у них подмастерьем, особенно ему удавались блоки и конструкты с различными чарами и волшебными замками. И, как говорил Бертран, поглядывая на таких же смышлёных, как старший, близнецов Фреда и Джорджа Лестрейнджей, «ещё лет пять-шесть — и у нас будет своя Гильдия Мастеров».
Малышке Флёр, которую Сергей помнил ещё трёхлетним белокурым ангелочком, весной уже исполнялось пятнадцать, и она училась на четвёртом курсе Рейвенкло. Кажется, у Уильяма не только с артефакторикой произошла «любовь с первого взгляда», но и с дочерью Бертрана, который, как и Рабастан Лестрейндж, был совсем не против такого расклада. На Пасхальных каникулах планировалась помолвка.
Вечный приятель по проказам Гарри — сын сиятельного Малфоя и кузины Нарциссы — Драко, тоже поступил в этом году в Хогвартс. Сергей усмехнулся, вспомнив, как заламывал руки Люциус, обвиняя его в том, что он задурил парням головы своим Гриффиндором, иначе как можно объяснить, что и Драко, и Гарри Распределительная Шляпа отправила на факультет красно-золотых.
«С
Сергей и сам был не слишком рад выбору шляпы, немного опасаясь повторения истории Джеймса, но Люциусу ответил, что не стоит ругать Драко за то, что ему захотелось учиться вместе с другом.
Ещё один знакомый Сергею мальчик, Невилл Лонгботтом, которого в прошлом году взяла на воспитание кузина Беллатрикс, поступил на Хаффлпафф. Они впервые увиделись совершенно случайно, причём в тот день, когда Невиллу исполнилось одиннадцать. Сергей встретил их с Беллатрикс в одной лавке на Диагон-аллее. Дремавшая долгие годы память Сириуса внезапно пробудилась вихрем воспоминаний-ассоциаций: светленький и сероглазый Невилл удивительно походил на свою мать, Алису Лонгботтом. Скромная третьекурсница, которая показывала малышам-первогодкам, куда идти до лодок, и говорила, что Хагрида не надо бояться.
Слова о том, что Невилл похож на мать, вырвались сами собой, и паренёк посмотрел на него так, что Сергею стало не по себе. Невилл хотел узнать хоть что-нибудь о своей матери, как оказалось, бабушка рассказывала Невиллу только про отца, а про мать почти ничего, даже единственная колдография Алисы с выпуска куда-то потерялась.
Это так поразило Сергея, что он пригласил Беллатрикс и её воспитанника в Блэк-хаус, чтобы воспользоваться домашним омутом памяти. Память Сириуса Сергей трогать не решался, но у него было собственное воспоминание о «выпускном вечере», когда он пел песни в «Дырявом котле». Алиса и Фрэнк сидели почти напротив.
— Вы очень красиво поёте, сэр, — сказал Невилл, когда вынырнул из артефакта, установленного в библиотеке. — Спасибо, что показали этот вечер.
Позже Беллатрикс сказала, что та встреча так впечатлила мальчишку, что на Рождество Невилл попросил подарить ему гитару. Сергей помогал выбирать кузине этот подарок, а потом доработал под детский размер и зачаровал струны, чтобы не были слишком жёсткими или слишком мягкими.
— Привет, Сириус, — поравнялся с Сергеем Люциус Малфой. — Ждёшь Гарри? А где Снейп?
— Он занят, я за него, — весело ответил Сергей, хотя на душе скребли кошки.
Накануне от Гарри пришло письмо, в котором тот практически в ультимативной форме написал, что не хочет ехать в особняк Принцев и видеть мать и отчима, и если Сергей не пообещает забрать его на каникулы в Блэк-хаус, то Гарри остаётся в Хогвартсе на Рождество.
В крестнике всегда присутствовала явная поттеровская упёртость, так что Сергей не сомневался, что этот неясной природы протест будет либо удовлетворён, либо Гарри пойдёт на принцип. Вроде школой управлял совсем другой человек, а история «мальчик поехал в Хогвартс и совсем отбился от рук» повторялась.
Лили, которая получила практически идентичное послание от сына, была в панике и просила Сергея помочь и образумить.
— Знаешь… — кашлянул Люциус. — Драко написал мне, что Гарри сильно изменился после того, как в школе его стали дразнить из-за отца. Дети могут быть весьма жестоки, а… хм, Гриффиндор никогда не отличался особым тактом и воспитанием. До сих пор не знаю, что там делает мой сын.
— Всё так плохо? — спросил Сергей, напрягаясь, так как случилось то, чего он опасался. — Гарри ничего об этом не писал.